Читать интересную книгу Братва: Век свободы не видать - Евгений Монах

— А я ведь не верила, Евгений, что всерьез говоришь. Все вы, мужики, только на слова-обещания горазды, — призналась Светлана с очень довольным видом. — Думала заливаешь, как и про свой день рождения — он же у тебя двадцатого февраля, не так ли?

— Откуда такая поразительная информированность? — полюбопытствовал я, усаживаясь на прежнее место рядышком с прелестницей. — Ты, случаем, в Интерполе не подрабатываешь на полставки?

— Все проще, Женя. Я твою медицинскую карту глядела в регистратуре. За свои сорок лет ты, оказывается, в нашем лечебном заведении уже шесть раз сподобился побывать. Ветеран, можно сказать! Дважды «Скорая» сразу в реанимацию доставляла, верно ведь?

— Было дело. Не всегда же детские ранения судьбой-проказницей отламываются, как в тот раз. Впрочем, давай закончим о грустном. Не люблю. — Я наполнил стопки червонным золотом коньяка и предложил простенький тост: — Выпьем, дорогая сударыня, за те дружеские отношения между мужчиной и женщиной, которые без глупо-ханжеских проволочек быстро перерастают в тесные интимно-партнерские. К полному удовлетворению как духовных, так и чисто плотских желаний обеих заинтересованных сторон, что весьма пользительно для оптимистического восприятия действительности.

Одним махом опорожнив хрустальную емкость, я, пользуясь отсутствием в данный момент заградотрядов из рук соседки, приземлил ладонь на розовые округлости ее коленок и слегка погладил-помассажировал их пальчиками. Мне, кстати, подобные ласки не доставляют ни капли удовольствия — старался я исключительно для пользы Светланы. Ведь известно, что через кончики пальцев струится живительная электропсихическая энергия, которая в силах зажечь любую «лампочку»-женщину. Даже фригидную от рождения. Сам лично читал об этом в одной научно-популярной брошюрке. В достоверности коей еще раз смог убедиться — медсестренка даже попытки не сделала, чтоб освободиться от моих нахально-требовательных «электродов». Осмелев, я продолжил нежное пальчиковое путешествие к намеченной желанной цели и вдруг замер от неожиданности — на Светлане не оказалось нижнего белья. Выходит, под халатиком она в чем мать родила. Совершенно голенькая то бишь.

Света мягко отстранила мою парализованную руку и как-то очень уж по-взрослому усмехнулась:

— Жарко, летом я почти всегда так на работу хожу. Халат плотный, не просвечивает. Ты шокирован, да?

— Нисколько! — бодрячески сказал я, порываясь возобновить увлекательную атаку на бастион, который, кроме колечек шелковистых волос, ничем, как выяснилось, защищен не был.

— Какой ты нетерпеливый! — поощрительно улыбнулась законспирированная нудистка. — Но сначала, как условились заранее, прими лекарство. Будь пай-мальчиком.

Терять драгоценное время на явно бесполезные отнекивания было жаль. Потому я безропотно заглотил противно-горькую микстуру, зажевав миниатюрным шоколадным бочонком с вишневым ликером.

— А теперь ложитесь, больной, на кроватку. Я сама все сделаю, не потревожив ваше травмированное плечо, — наигранно-строго велела медсестра, расстегивая перламутровые пуговки на своем хрустяще-накрахмаленном халате. — Ты как, Евгений, предпочитаешь: чтоб я сидела к тебе спинкой или лицом?

— Спинкой оно более как-то впечатляюще, — не раздумывая, выбрал я и пояснил: — Люблю, малышка, обозревать сразу все основные женские достопримечательности. Я ведь художник по характеру. Натуралист.

Видок и на самом деле получился знатно потрясный: чуть полноватые молочно-ослепительные ягодицы вкупе с гибко-тонкой загорелой талией и спиной смотрелись ничуть не хуже какой-нибудь похабной картинки Пикассо. А в ритмических движениях «всадницы» был такой весело-задорный напор, что у меня закралось смутное подозрение, что трахаю не я, а меня. Ладно. По крайней мере, можно с удовлетворением отметить тот факт, что мой милый орган нашел-таки себе более интимно-приятное и нежное отверстие, чем то, которое ему предлагалось Светой в первый больничный день. Таким образом, замечательный ощутимый прогресс налицо. На члене — точнее.

Впрочем, через пять-семь минут мне почему-то уже прискучило любоваться живой порнокартинкой, голова стала какой-то ватной и одновременно тяжелой, возбуждающий адреналин в крови весь куда-то испарился, превратив тело в бесчувственное бревнышко. К ужасу своему, я вдруг ощутил, что и «телескоп» мой начал заметно сокращаться — до размеров обыкновенной подзорной трубы. Карманного варианта.

Но страшного позора я все же избежал, успев выплеснуть мощный заряд мужской энергии в наседавшую «противницу», пока затвор моего орудия окончательно не заклинило от непонятного охлаждения. Удался сей постельный подвиг только благодаря непревзойденному личному творческому воображению: призывая оргазм, я мысленно представил себе такую красочную ошеломляюще-страстную оргию, которую, уверен, не лицезрел даже сластолюбец маркиз де Сад в своих развратных наркотических снах.

Света повернула ко мне довольное улыбающееся личико, хотела что-то спросить, но передумала и слезла с кровати. Да и о чем базарить — «подзорная труба» уже нагло съежилась до параметров банального театрального бинокля.

Я поспешно прикрыл свое увядающее хозяйство верблюжьим одеялом и, делая хорошую мину при плохой игре, весело заявил:

— Благодарю, милая, за подаренное щедрое блаженство. На сегодня, пожалуй, хватит. Наверно, в схватке с коньяком я сильно переоценил свои силы. Прости, малышка, но спать хочу — просто спасу нет.

— Все нормально. Почти все мужики один раз кончают, — понимающе-снисходительно улыбнулась медсестра, натягивая халат и аккуратно застегивая пуговки на нем. — Спокойной ночи, пай-мальчик! Бай-бай!

Для собственной реабилитации и объективности я хотел внести полную ясность в вопрос и популярно разжевать этой нахальной девчонке, что обычно «кончаю» за любовный сеанс не менее трех раз, но пока мысленно выстраивал слова в стройно-убедительный ряд, Света уже упорхнула из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Оно и к лучшему. Разговаривать сил уже не осталось, как и держать глаза открытыми. Веки словно были нашпигованы свинцовой дробью пятого номера. Сознание мое плавно-легко отделилось от бренного тела и воспарило в бездонную глубину черного неба на любовное свидание с какой-нибудь приглянувшейся звездочкой, наверное.

3

Пока я безмятежно дрыхнул, моя деятельная мозговая подкорка, как всегда, досконально проанализировала сложившуюся ситуацию и по утряне, когда проснулся, выдала уже готовое обоснованное решение:

«Это была не успокоительная микстура, а сильнейший снотворный препарат. Судя по специфическому привкусу и быстро последовавшей реакции, в стаканчике находился натрий-оксибутират либо самый его ближайший родственник».

Хорошо хоть, что не подлым клофелином попотчевала, а то бы мог просто вообще не проснуться. Движущий Светкой мотив ясен — не желала, негодяйка, всю ночь напролет отрабатывать мой валютный презент. Еще раз с прискорбием убедился на данном живом примере, что черная неблагодарность и махровый эгоизм свойственны буквально всему роду человеческому — как «сильной», так и «слабой» его половине. Тут уж, по ходу, ничего не изменить. Не зря мудрые медики пересаживают людям органы свиньи. Внутреннее строение у них совершенно идентично. Весьма знаменательный и все отлично объясняющий, по-моему, факт.

Но наука наукой, а свербившая мысль, что эдак безалаберно-глупо выбросил на ветер тысячу баксов, явно испортила мне оптимистическое восприятие жизни — даже позавтракал без малейшего проблеска аппетита. Просто забросил в топку желудка необходимое для нормальной жизнедеятельности количество калорий в виде овощного салата, яичницы с беконом и парочки маленьких бутербродов с маслом и паюсной икрой. Без всякого удовольствия, только для того, чтоб не есть всухомятку, запил все это нехитрое дело двухлитровой бутылочкой пивка «Монарх» и, закурив из портсигара, присел у широкого открытого окна полюбоваться от скуки на близлежащие окрестности.

Впрочем, любоваться было особенно нечем. Куда ни глянь, со всех сторон уныло торчали серые трех— и пятиэтажные домишки. На некоторых еще сохранились атрибуты древней архаики — печные трубы, свидетельствующие о почтенном возрасте строений, — никак не меньше полувека. Уже несколько десятилетий трубы эти не коптили уральский небосвод, став безработными из-за победившего конкурента — природного газа. Небось всякую уже надежду потеряли по-новому вернуться в строй. А зря, по ходу. Отчаиваться никогда не стоит. Жизнь, как утверждают философы, развивается по спирали. Вон в Приморском крае — позавчера по телевизору сказали — население с отчаянья свечками уже запасается из-за бушующего там энергетического кризиса. Скоро он и до Урала докатится. Вот тогда-то и оживет снова дряхлое печное отопление. Когда новые башмаки украли, нужда заставит вспомнить о старых, как говорится. Представляю, сколько в трубах птичьего помета и паутины скопилось за годы их покойного бездействия. Сейчас, наверное, это натуральные авгиевы конюшни, которые привести в относительный порядок сможет лишь какой-нибудь новоявленный Геракл.