Джулия сразу заметила, что он переоделся, а по каплям воды в его волосах она поняла, что он еще и принял душ. В свободной одежде он казался ленивым, и Джулии с трудом верилось, что несколько минут назад он потерял над собой контроль и страстно целовал ее. Как ему удавалось так контролировать свои чувства, в то время как она все еще была как комок нервов?
Сандра Лоусон, казалось, была рада его видеть. Она тепло улыбнулась в его сторону, и, хотя лицо Роберта почти никогда не бывало мягким, оно смягчилось при взгляде на нее.
Он посмотрел на Джулию.
— Так как? — коротко спросил он. — Договорились обо всем?
Джулия пожала плечами:
— Разве мое мнение по этому вопросу учитывается?
— Джулия! — В его голосе слышалось бешенство, и Джулия поняла, что он не так безразличен, как кажется.
Джулия поежилась.
— Ох, ну хорошо. Делай все так, как считаешь нужным.
Она опустилась на кушетку.
— Мое присутствие здесь, кажется, вовсе не обязательно.
Роберт посмотрел на нее, казалось, он хотел еще что-то сказать, но передумал. Звук открывающейся двери заставил его раздраженно оглянуться.
В комнату прискакала Эмма, маленькая, темноволосая и восхитительная в своей красной куртке и зеленых рейтузах. Увидев Сандру Лоусон, она резко остановилась и вопросительно посмотрела на мать.
Джулия наклонилась и обняла ее.
— Привет, милая, — сказала она. — Как погуляли?
— Ой, классно, мам! — Эмма пылала энтузиазмом.
Она выбралась из объятий матери и прискакала к Роберту, в возбуждении потянув его за руку двумя своими.
— Мы совсем все видели, дядя Роберт, а бабушка купила мне мороженое, и кока-колу, и много конфет.
— Правда? — Тон Роберта был сух, но напряженность покинула его лицо под влиянием обаяния Эммы. Несомненно, он любил ее, Джулия только не понимала, почему ей от этого так больно.
— А мы еще пони видели, — страстно продолжала Эмма. — Знаешь, что бабушка сказала? Она сказала, что, может, у меня будет пони, когда мы уедем в деревню. Это правда? Купи мне одного, дядя Роберт, пожалуйста!
— Эмма! — Джулия рассердилась.
Люси, входя в комнату и на ходу убирая перчатки в сумочку, раздраженно сказала:
— Не сейчас, Эмма, не сейчас!
Затем она увидела Сандру Лоусон, и ее лицо приняло приветственное выражение.
— Сандра! Сандра, дорогая. Я не знала, что ты зайдешь сегодня к нам, тогда я обязательно осталась бы дома.
— Мисс Лоусон сама не предполагала быть здесь, пока я сегодня утром не позвонил ей, — пояснил Роберт, помогая Эмме снять куртку.
Он посмотрел вниз на девочку.
— Мисс Лоусон будет твоей гувернанткой. Ты знаешь, что такое гувернантка?
Эмма нахмурилась:
— Это как айа?
Роберт покачал головой:
— Нет, айа — это вроде няни. А гувернантка — это как учитель.
Личико Эммы выражало любопытство.
— В школе? — спросила она.
— Нет, не в школе.
Роберт опустился перед ней на корточки, оказавшись с ней на одном уровне.
— Мисс Лоусон будет жить с тобой и мамой в Торп-Халм.
Эмма посмотрела на мать, чтобы убедиться, что он говорит правду, и у Джулии заболело за нее сердце.
— Но… но мама сказала, что я смогу пойти в настоящую школу, когда мы вернемся в Англию! — запротестовала она.
— Что ж, мама ошиблась, — коротко ответил Роберт, снова поднимаясь на ноги.
— Но почему?
От Эммы было не так просто отделаться. Она снова потянула Роберта за пояс:
— Дядя Роберт, иди опять сюда. — Она показала рядом с собой на пол, и Роберт добродушно принял прежнее положение.
— Ну что?
Эмма положила руки ему на плечи, ради интереса засовывая пальцы ему в уши.
— А почему я не могу еще и в школу ходить?
Роберт вздохнул, а Люси прищелкнула языком, подняв крышку чайника и исследуя его содержимое.
— Перестань задавать вопросы, Эмма. Дядя Роберт знает, как лучше.
Роберт обнял Эмму за пояс и выпрямился уже с ней на руках. Ее ручки обнимали его за шею, как бы в знак некоего обладания. Глядя на них, Джулия думала, не ищет ли Эмма в Роберте того, чего ей недоставало в Майкле? Или это нечто большее? Конечно, Роберт относился к ней с огромным терпением, и это находило отклик у девочки.
— Поставь ее, Роберт. Она уже не маленькая! — раздраженно воскликнула Люси, но Роберт не обратил на нее внимания, он разговаривал с Эммой, заставляя ее хихикать и прятать личико ему в шею.
Джулия больше не могла на них смотреть. Это было слишком больно.
— Извините, но… — начала она, но Люси спросила:
— Вы с Сандрой начали знакомиться?
Джулия вздохнула.
— Немного, — призналась она.
— Сандра — давняя подруга Памелы, — небрежно продолжала Люси. — Они вместе ходили в школу. Но Сандра решила не выходить замуж, а сделать карьеру гувернантки.
Люси мягко улыбнулась.
— Уверена, что ты будешь очень довольна ею.
— Уверена, что так. — Джулия сжала кулаки.
Она могла бы понять по отношению этой молодой женщины, что здесь кроется нечто большее, чем простая антипатия. Без сомнения, она в ее доме будет выполнять роль сторожевого пса, тюремщика! Джулии хотелось закричать. За кого они ее принимают? Что такого, по их мнению, она способна натворить?
Переведя дыхание, она посмотрела в сторону Эммы, которая все еще была на руках у Роберта.
— Пойдем, дорогая, — сказала она. — Тебе нужно принять душ перед чаем.
Эмма прижалась к Роберту так, как прижимаются дети, когда им предлагают что-то, что им не нравится, и для Джулии это оказалось последней каплей. Взяв свои перчатки и сумочку, она вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь прежде, чем под влиянием чувств она выставит себя еще большей дурой.
Неизвестно, говорил ли Роберт своей матери, с кем обедала Джулия, но Люси никак при ней об этом не упоминала. Джулия решила, что, наверное, не говорил. В противном случае Люси не преминула бы воспользоваться этим. Джулию это порадовало, но затем она поняла, что, несомненно, Роберт промолчал потому, что не хотел ссорить свою мать и отца Памелы.
Тем же вечером Джулия ужинала со свекровью. Роберт повез Сандру Лоусон домой, а затем, очевидно, поехал напрямую в Орпингтон к Памеле. Эмма спала. Джулия несколько беспокоилась за нее. За чаем она почти ничего не ела и жаловалась на головную боль. Джулия думала, что она переутомилась за день, но она не могла сказать об этом Люси.
Они сидели в гостиной и смотрели телевизор, когда услышали, что Эмма начала кашлять, затем икать, а потом громко расплакалась. Джулия вскочила с кресла, распахнула двери и поспешила в комнату Эммы, ее свекровь — следом за ней. Когда она открыла дверь в комнату девочки, перед ней предстало зрелище, которое заставило ее остановиться, и у нее вырвался беспомощный возглас. Эмму тошнило, ее сильно вырвало на кровать. Сама девочка была бледна, она плакала, пальцами зажимая трясущиеся губы в ужасе от того, что наделала.