можно сыграть
Я поморщился, вспоминая подростка, с которым Алёна ходила в аптеку. Сыграть на любви к брату? Я приподнял бровь.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Его несколько раз видели в плохой компании. — Виктор постучал пальцами по папке в руках. — И он сейчас ищет подработку на лето, вот только те ребята предложить могут криминальную работёнку. Это парни Лысого.
Знакомая личность. Наркотиками в школах промышляет. Я отклонился на кресле. С этим я даже в молодости старался не связываться. И естественно не употреблял, видел, как легко сверстники подсаживались на эту гадость. Вот только у Алексея может и не быть перед глазами подходящего примера. Но хуже всего, если он действительно ввяжется в это в поисках легких денег.
— Сколько ему лет?
— Тринадцать, уголовного дела на него не заведут. Но если он потеряет товар…
Я резко кивнул, понимая, куда он клонит. Настолько грязно играть я не планировал. Но и спасать Антонова, резона мне нет.
— Пока просто наблюдаем. — решительно произнес я, поднимаясь с кресла. — Свободен.
Коротко распорядился я и подошел к окну. Вспомнил Бемби, её неуверенную улыбку, когда я подсел к ней. У каждой женщины своя цена, Аленёнок, и сегодня я узнал твою. Но отчего же так гадко на душе? Почему хочется предупредить её? А ещё лучше надрать уши этому оболтусу, чтобы лучше выбирал себе друзей. Но спасение утопающих — это не по моей части. Я — Демон. И этим все сказано. Если Лёша попадется на горячем, я воспользуюсь ситуацией. Удержится от соблазна, так и быть, оставлю Антоновых в покое. Найду себе новую подстилку, согласную на мои условия. И забуду Бемби так же, как странные ночные видения.
Вот только, что за «последняя попытка»? Чей женский голос это произнес? И отчего на душе так неспокойно сегодня? Не из-за этих же слов?
Я покачал головой и заставил себя вернуться к делам. Надо все-таки на выходных устроить себе весёлый досуг, чтобы мозги вернулись на место. А то я слишком много думаю об этой девчонке. Приятель звал к себе на шашлыки. Обещал организовать и женскую компанию нам. Вроде как у его пассии подруга симпатичная имеется. Почему бы и нет? С профессионалками я связываться не люблю, так что это очень даже неплохой вариант.
Не откладывая дело в долгий ящик, отписался Глебу, что приеду к нему завтра в гости. И полностью сосредоточился на работе.
Вот только выключая компьютер, я заметил сломанный карандаш. И злость на отца Алёны снова накрыла с головой. Это же надо было додуматься приводить домой всяких алкашей?!
Глава 14
Закарий
Артур явно что-то подозревает. Причем сомневается он только во мне, раз отослал в Приграничье сразу после свадьбы. Не противился приказу, понимая, что мне, действительно, надо отвлечься. А то творить начинаю полную дичь. И уже не могу оправдать попытки сблизиться с Гвиневерой полученным заданием. Я ведь увел её на свадьбе, чтобы скомпрометировать перед Артуром, а в итоге крышу от её близости снесло так, что в нужный момент удержать её в объятиях не смог. А потом всю ночь напивался, пытаясь заглушить тоску в сердце. Жгучая ревность не давала заснуть, и чуть не вылилась в конфликт, когда я увидел простынь с кровавым пятном. И ведь кому расскажи, что демон полюбил смертную, засмеют.
Однако в разлуке легче не становилось. Совсем. Я вспоминал Гвиневеру каждый день, каждый час. И всё пытался понять, где ошибся. Я видел, что интересен ей, что тянет её ко мне, но все же она упорно стремилась к Артуру. Поэтому я снова и снова перебирал в памяти наше совместное путешествие, ища ответ, но так и не находя его. Проверку крепостей на юге провел в рекордное время, чтобы вернуться быстрее в Камелот, хотя это и не гарантировало мне ничего. Артур мог отправить меня на новое задание, и на миг мне показалось, что он так и сделает. Но какая-то мысль остановила его. И вскоре я понял, какая. Подготовка к празднику летнего солнцестояния была в самом разгаре. А тут ещё Мордред объявился, сын сводной сестры Артура, Морганы. И заявил о своих правах на престол. Пока он сеял смуту на северы страны, но ходят слухи, что он собирает войско для похода в Камелот. Но шепчутся об этом очень тихо, боясь, что Артуру донесут об этих сплетнях. А он не хочет пугать свою молодую жену.
Гвиневера, казалось, действительно не знала о том, что тучи сгущаются над Камелотом. Порхала по городу, организовывая летний праздник на центральной площади. Заезжала периодически в сиротский дом на окраине города. И при этом старалась не смотреть на меня, будто я какой-то прокаженный. Это выводило из равновесия. Хотелось схватить её в объятия и встряхнуть, как следует. Или зацеловать до беспамятства. Но я продолжал безмолвно следовать за ней тенью, ожидая, когда она сдастся и взглянет на меня. И дождался.
Её любимица в приюте разболелась и Гвиневера решила сама заняться её лечением. Это я понял, завидев лекаря, ворчавшего что-то себе под нос. Сам я подпирал стену рядом с дверью. Вскоре из комнаты выбежала Гвиневера и чуть не врезалась в меня. Будь я расторопнее смог бы хоть на миг её обнять, но девушка оказалась проворнее. Она озадачила меня покупками и вернулась к Агнете.
Возвратившись с травами, понял, что Гвиневера решительно принялась за спасение малышки. И включился в эту войну со смертью, хотя вряд ли королева это заметила. К вечеру жар спал, и Гвиневера позволила себе расслабиться. Прилегла рядом с девочкой и тут же заснула. Я аккуратно укрыл её одеялом и вышел в коридор.
А спустя час услышал спор у входа в приют. Вскоре увидел и разгневанного Артура, который потерял свою жену. Заметив меня, король яростно выдохнул, но при посторонних не стал бранить.
— Где Гвиневера? — рыкнул он. Я молча кивнул на дверь. — Почему допустил её к больной? А если это заразно?
— У меня нет права указывать королеве, — возразил я негромко. — И если бы болезнь была заразна, уже весь приют бы слег.
— Поговорим об этом в замке, — бросил король и решительно распахнул дверь. Однако завидев спящую жену, замер. Улыбнулся, с нежностью глядя на неё, и продолжил путь максимально осторожно, чтобы не брякнуть доспехами. И зачем, если он все равно разбудил жену? — Родная, нам домой пора.
— Артур? — сонно удивилась Гвиневера. С удовлетворением заметил, что в её обращении не было особой нежности. Король,