— Дальше. Я воспиталась и слушаю.
— Ему пятьдесят один. Сволочь. Подвинутый на малолетках… Ну довольна?
— Ладно, спасибо. Не буду я ему подмигивать.
— Не вздумай! — вздрогнула Марша. — За осознанное и направленное проклятие героя-дага тебя сошлют в дальнюю провинцию. Понизят до сержанта и вообще сочтут неблагонадежной. Он опасен. Он будет подстраивать всякие обстоятельства. Ему, повторяю, нравятся молоденькие черноволосые девочки. И лучше тебе никогда не…
— Ладно, хватит в мамку играть! Поверила, усвоила и убоялась. Ты видела, как я вчера форму сама отутюжила?
Марша молча кивнула. Видела! А еще бегала на склад, тайком меняла блузку, прожженную утюгом. Подгоняла новую, придирчиво изучая свои записи с точными размерами и особенностями фигуры подопечной лейтенантши. А потом мочила, сбрызгивала уксусом и отглаживала залоснившуюся юбку. Домашние дела у ведьмы не ладились. Стоило Норе заняться чем-то знакомым еще по Юльску, как в голову начинали лезть воспоминания. Из-за них, неугомонных, подгорали пирожки, резались до самой головки стебли цветов, высыпалась из любой емкости соль…
— Марька, все же ты классный адъютант, — признала Нора, закончив одеваться и покрутившись у зеркала. — Пошли?
И они пошли. Стальные шпильки туфель цокали даже по полу, укрытому толстыми мягкими коврами, протыкая их насквозь. Узкие хлысты, зажатые по-парадному, в левой руке, чуть постукивали о голенища высоченных, пару сантиметров не достающих до края юбки, сапог-чулок. Широкие сдвоенные шипастые браслеты на правом предплечье скрипели друг о дружку, позвякивали и поблескивали. «Мы самая красивая боевая группа в колледже», — любила говаривать Нора. И была права. Хорошеньких настоящих ведьм, кроме нее, вообще не нашлось среди курсанток. Тем более достойных привилегии красить волосы в черный цвет!
У дверей директорского кабинета наблюдалось небывалое оживление. Две рыжие ведьмы из дисциплинарной роты замерли навытяжку. Рядом весьма вольно переминались и переговаривались даги. Трое. В парадной форме, явно непривычной для них, тесной и сидящей как-то криво, неопрятно, что ничуть не мешало парням обсуждать рыжих и даже по-хозяйски их поглаживать и похлопывать по спинам и бедрам. Ведьмы стояли, бледные от злости, и терпели. У которой нет дара — та не более чем вещь… Даги это правило знали. И охотно напоминали о нем другим.
— Полковница обещала нам полное содействие, — вещал старший, полноватый, широкий, светловолосый лейтенант, пересчитывая пуговицы на блузке ближней ведьмы. — Очень, очень кстати!
— Ну а вот и брюнеточки, — довольно отметил самый наблюдательный, массивный, темный, приземистый. — Чур, моя младшая.
— Смотри язык не проглоти, — ласково посоветовала Нора.
— О, разговорчивая! — заинтересовался третий, отвлекаясь от ведьм-часовых. — Малышка, пойдем обсудим ваше обучение. Сдашь, так сказать, зачет.
— Возле кабинета директора всем следует стоять смирно, — еще более ласковым голосом уточнила Нора, охотно сбрасывая закипающую внутри опасную темную злость в виде простенького проклятия. Глянула с презрением на замерших статуями дагов. — Вот так. И еще: кто хоть пальцем тронет ведьм, утратит всякий интерес к хорошеньким девочкам на… скажем… год?
Выражение глаз окаменевших дагов очень порадовало Маршу. В свое время она бы многое отдала, чтобы увидеть нечто подобное! Не так уж плохо быть адъютантом настоящей ведьмы!
— Ладно. Для начала на месяц. — Нора чуть улыбнулась, милостиво смягчив кару. — Я пошла, а слова повисли. Вы меня поняли, да? Отомри!
Тоска в глазах дагов не иссякла. Теперь они, хоть и смогли свободно двигаться, дышали тихо и даже не оборачивались в сторону ведьм… Марша остановилась у стены чуть в стороне от двери. И подумала с облегчением: впервые она может смотреть на этих «хранителей закона» как на равных. И не опасаться их безмерной и ничем не ограниченной наглости. А еще с удовольствием наблюдать признаки страха на лицах.
Рыжеволосые тоже приободрились, проводили Нору благодарными взглядами. Как будто не они пытались излупить лейтенанта Эрс два дня назад, подловив в парке после отбоя! Память у обеих короткая, а зависть — неизбывная. Марша покосилась на них с отвращением. И пообещала себе завтра же задержаться после отбоя в парке и заняться дисциплиной в дисциплинарной роте… Это она умеет. Ее в этом парке обходят десятой дорогой, даже глубокой ночью, собравшись в хищную стайку. Потому что ведьм она не жалеет. Тем более таких. Именно подобные этим рыжим дурам сидят в районных конторах. Отработают свое в колледже, а потом, с повышением, отправляются в административные структуры, в теплые капитанские, а то и майорские кресла. Сегодня унизили их, а завтра они сами отыграются на ни в чем не повинных, мирных и слабых.
Будут перебирать доносы и решать, не имея дара, виноват тот или иной «пособник» либо нет. Куда проще и удобнее признать хорошего человека врагом. За это не накажут, даже проверять не станут. А выявлять врагов еще и выгодно. И от доносчика можно получить мзду, и от начальства за рвение — поощрение. Вот и злобствуют. Отсылают по любому пустяковому обвинению на поселение в гнилые места. Говорят, в Юльске, на родине Норы, теперь как раз колония. И концерн «Эгиш» добывает свой драгоценный торф с удивительной выгодой. Пособникам платить не надо. И чистой водой их поить не требуется, и врачами обеспечивать, и нормальным жильем…
Двери распахнулись, из кабинета вальяжно выбрался, вывалился в проем двери полковник Pax. Огромный, рыхло-расплывшийся, медлительный в движениях. Величавый, как корабль. С интересом посмотрел на своих вежливых до странности подчиненных.
— Взрыв похвального рвения к строевой подготовке в рядах дагов, н-ны… Девочка воспитала моих оболтусов в один миг. Далеко пойдет, если не зарвется! Ну спасибо, полковник Лонт. Мы отбываем.
— Так сразу? — ничуть не огорчилась директриса. — Неужели и впрямь дела?
— Подозрение на канал переправки неблагонадежных, — серьезно кивнул даг. — Район части семнадцать-девять. Потому и требуется настоящая ведьма. Усердная. Если нащупаем — тебе премию, мне новый синий бант, а девчонке капитанские нашивки. И это без шуток. Н-ны, все усекла?
— У нее не сданы зачеты, — вдруг уперлась директриса.
— Ладно. Хрен с тобой, мягко и вежливо говоря. Я звякну кому следует. Ну насчет столицы, — шумно вздохнул полковник, ловко смыкая лапищи на талии директрисы. — Но ты будешь меня ценить. Очень. Н-ны?
— Не при людях…
— Н-ны, где ты видишь людей? — рассмеялся Рах. — Мои кобели не вякнут. А твои… Им что, жить надоело? Слушай, дай мне этих двух рыженьких недотрог на воспитание. Ну чего они стоят как неживые? Чего губы кусают? Им мои бравые парни почет, можно сказать, оказали. За задницу ущипнули! А где визг? Где хи-хи ха-ха? Дай-ка сам проверю, как там у них дела с голосом. И с прочим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});