Читать интересную книгу Я обязательно вернусь - Эльмира Нетесова

— Может от того, что уж очень одиноко было в своей семье. Иначе с чего привязалась к нему? Разреши мне родители держать кошку и не нужен был бы Димка. Я не видела тепла ни от кого и своим не с кем поделиться. От того потянуло к пацану, какой на то время оказался рядом. Вряд ли это была любовь. Скорее, тоска и одиночество заели. Оно и теперь не лучше. Правда, на работе хоть живым словом можно перекинуться с девчонками, а дома, как в пустыне, никого вокруг. Вроде родители живы. А я одна и снова никому не нужна. Почему так? Оба клянутся, что любят меня. Но это одни слова. Никому из них не нужна. Никто не позвал к себе насовсем, а только в гости, ненадолго. Почему у других иначе? Может, у них другая любовь, или мои никогда никого не любили? А как поженились? Я вон тоже любила Димку, что осталось от этого? Может семейная невезучесть у всех, что любовь как насморк, помучает и проходит, — думает Юлька.

А через пару дней, без звонка и предупреждений, к ней вечером пришел сожитель матери. Он не спрашивал разрешения пройти в комнату. Поздоровавшись, обошел Юльку, уверенно вошел в зал, расположился в кресле поудобнее и сказал:

— Зовут меня Юрием Михайловичем. Впрочем, заочно мы давно знакомы. Твоя мать моя подруга. И я не случайно пришел сюда. Думаю, понимаешь причину.

— Нет, не догадываюсь, что привело вас ко мне, — пожала плечами растеряно.

— Не врубаешься? Странно! Лена говорит о тебе, как о продвинутой, умной девке, а ты в мелком не волокешь. Тогда прозвени мне, чего ты ее грузишь и наезжаешь на Ленку самосвалом? Чего от нее хочешь, золотая рыбка? — уставился на Юльку вылупленными блеклыми глазами.

— Ничего от нее не хочу и не прошу!

— Не темни! Ты всегда жалуешься, что сидишь тут голодная, разутая и раздетая, упрекаешь, что тебя все позабыли и позабросили. А когда мать привозит продукты и одежду, ничего не принимаешь и выбрасываешь из дома, как шавку. Как это понять? За что издеваешься над женщиной? Ты кто такая? Елена дома ночами не спит, переживает о тебе, неблагодарной!

— Кто вы такой, что отчитываете меня в моем доме? Кто звал вас? Кем мне доводитесь, что позволяете себе такой тон? Вы не знаете, о чем говорите, иначе провалились бы от стыда. Это я имею право упрекать вас!

— В чем? Я перед тобою чище стеклышка! — ухмылялся самодовольно. И тогда девушка рассказала все о визите матери. Ничего не скрыла, ни о чем не умолчала.

Юрий Михайлович поначалу смутился, покраснел. Но вскоре нашелся:

— Вас, женщин, умом не постичь. Ленка двое суток рыдает, ты ее выгнала, испозорила. От тебя совсем другое услышал. В конце концов вы родные люди, неужели не найдете общий язык, и я чужой человек должен вас мирить? Честно говоря, мне подумалось совсем иное!

— Что предположили? — насторожилась Юлька.

— Показалось, что хочешь разбить нашу семью.

— Чушь, как можно разбить то, чего нет?

— Почему это нет?

— А кто для вас моя мать? Она не жена! Подружка, как изволили назвать. И это в ее возрасте? В такие годы уже внуков растят, а она все еще в подружках дышит. Я бы даже в свои годы постыдилась бы такого положения.

— Не базарь много! Тебя и в подружки не уламывают. Иль я неправ? Завидуешь мамашке, метелка? Так она женщина-огонь. Все при ней. Слышь, кончай ее выжимать и дергать. Не можешь свою жизнь наладить, хоть Елене не мешай! — потребовал грубо.

— Пусть не приходит. Я ее не зову и не жду. Как и вас! Сама проживу.

— Она тебе родная мать!

— Хватит полоскать мозги! — взорвалась Юля:

— Родная мать не променяет дочь на хахаля! Не станет чужому жаловаться на родную! Она с детства не была мне матерью и не дави на сопли! Она о себе подумала и пристроилась у тебя! Причем я в ее жизни? Вздумала кормить объедками с твоего стола, радовать своими обносками, но не получилось! Да, сейчас мне трудно! Они с отцом дали возможность закончить колледж, но не помогли удержаться, встать на ноги. Оба о себе позаботились. Я для них лишняя обуза. Так было всегда, с самого детства. И не грузи кто мне родной, а кто чужой! Пусть совсем забудет и не приходит. Не жду ее. Лучше вообще не иметь мамашку, чем такую, как она!

— Юля! Не стоит заходиться! Поверь, девочка, Елена не так плоха. Бывают много хуже, но даже с ними мирятся и прощают, — вздохнул тяжко и спросил:

— Мне позволено будет закурить? — дрожали руки Юрия Михайловича.

— Курите, — открыла форточку.

— У меня тоже есть мать, но мы давно не живем вместе. Она в стардоме, тусуется с такими же, как сама.

— Почему ж к себе не возьмете свою родную? — усмехнулась Юлька ехидно и присела напротив.

— Она выгнала из дома, когда шести лет не исполнилось. Среди зимы. Пообещала, если вернусь, уши оторвать и так отмудохать, что ползком из дома слиняю. Подтвердила каталкой по спине. Большего не стал дожидаться. Мамаша пила крепко. До меня, годами тремя раньше, она вот так же выбросила старшую сестру. Все гнала на панель, но та отказалась. Куда она делась, жива ли, до сих пор не знаю и не могу найти ее. Мать и меня не искала. Да и зачем я ей нужен? Вот так отловила меня милиция в подвале, я уже пригрелся к ораве таких же бездомных голодранцев и босяков. Потом был интернат, училище, мне повезло. И хотя года три я круто голодал и болел, десятки раз мог откинуться, все же выживал и попадал на свое счастье к добрым, хорошим людям. Они помогли во всем, заменили родных и друзей. Дали опору в жизни, я им обязан всем что имею! А вот свою единственную и родную, черт меня попутал, я сбил на дороге. Средь ночи возвращался из командировки, издалека, а она бухая куда-то ползла на четвереньках.

Я не увидел. Только почувствовал, что наехал на что-то непонятное, — сделал затяжку человек.

— Вы раскаиваетесь?

— Нет. Я не был виноват.

— А к чему мне ваша исповедь?

— К тому, что твоя мать ангел, в сравненьи с другими. Ведь я мог уехать, оставив ее на дороге. Я привез ее в больницу. На счастье иль горе она выжила. Даже вылечилась. Наверное, повезло ей. Но как только пришла в сознание, написала заявление и потребовала осудить, посадить в тюрьму, из какой живым не вышел бы на волю. Но, прокуратура хорошо изучила ситуацию, провела следственный эксперимент и прекратила уголовное дело по факту отсутствия вины с моей стороны. Тогда мать потребовала деньги и назвала сумму, от какой дрогнула даже прокуратура. Конечно, такой кучи «бабок», я даже не видел. А мать подала заявление уже в городскую, потом в областную прокуратуру и везде требовала наказания для меня. Так длилось почти пять лет. Она вынудила всех направить ее на обследование в психиатрическую больницу. Там лечилась три года. Много раз убегала и все звонила мне, грозила и кляла. Я так и не понял, за что? Она отняла сестру, мое детство, отравила несколько лет жизни. И только в прошлом году уже в стардоме ей поставили диагноз: паранойя. Эта болезнь неизлечима. Жить с нею вместе мне не посоветовали сами врачи. И все это произошло у нее из-за непробудного пьянства. За все годы, прожитые с нею, я не могу припомнить ни одного светлого дня. И все же простил. Уже не упрекаю. Детство давно ушло, украденное не возвращают. Отнятое когда-то забудется. И тебе советую простить Елену. Она все ж помнит и переживает, она не обижала и не издевалась, не прогоняла из дома, семьи и сердца. И ты не гони ее из своей памяти… Поверь, простив ее, сама заживешь легче и спокойнее. Не рви свою душу. Ни от кого не требуй свыше возможностей, отпущенных сверху. Человеку не перешагнуть самого себя. Смирись с тем, каков он есть и не злобствуй, большего достигнешь и легче станешь жить. Проще относись к окружающим. А присмотревшись, поймешь, что твоя мать еще очень неплохой человек. Годы докажут мою правоту.

— Юрий Михайлович, а вы себя считаете правильным, порядочным человеком?

— Несомненно! — кивнул головой согласно.

— Тогда почему живя с матерью, катаетесь по городу с путанками средь бела дня?

— Юля! До твоей матери я был дважды женат и оба раза разводился. Но остались дети. В первом родилась Аленка. Ей теперь семнадцатый год пошел. Хороша, как кукла, но глупа! Ничего не поделаешь. Заставлял учиться. Что ни перепробовал, и ремень, и уговоры, все мимо. Она слишком рано увлеклась сексом. С четвертого класса. Из школы за это выгнали взашей. Вызовут к доске, она такое начинала городить, что учителя из класса выскакивали со стыда. Я когда узнал, сам сквозь пол готов был провалиться, а Аленка меня еще и высмеяла перед всеми.

— Я о путанках спросила. При чем Аленка?

— Так она и есть путанка! Уж три года всех городских проституток держит в своих когтях. И справляется с этой сворой неплохо. Ее боятся и слушаются. Кстати, вы с нею ровесницы! Она иногда просит подвезти куда-нибудь в другой конец города, или переместить ее девок…

— Она что, о такси никогда не слышала? Зачем же вас порочит! Ведь этих девиц за версту видно, кто они есть! Таксисту плевать, кого он везет, а вот вам свое имя стоит ли марать!