- Сейчас…
И тут представление оборвалось: над головами участников и зрителей шоу раздался скрип оконной рамы и звонкий голос Стаси:
- Немедленно прекратите и убирайтесь! И что б я вас больше не видела! Всех!
Окно с шумом захлопнулось, и воцарилась пауза, достойная Станиславского.
- Желание дамы - закон, - развёл руками Дмитрий и пронзительно посмотрел в глаза инмарскому принцу: - Она должна оставаться здесь, Ричи! На Земле её легче защитить от Олефира… и от меня. Я скоро уйду в Годар, но я могу вернуться… совсем другим. Ты же понимаешь… - Он ободряюще улыбнулся бледному, как мел, Тёме, повернулся к принцу спиной и спокойно пошёл к "Бентли".
Артём и Ричард стояли, растерянно глядя ему вслед, но не один из них так и не решился заговорить. Наконец, лайфгармцы сдержанно кивнули друг другу и направились к своим автомобилям.
Лица пенсионерок разочарованно вытянулись, и одна из них с грустью проронила:
- Надо же, как она их приручила…
А Стася металась по квартире, не зная на ком сорвать злость. Происходящее нравилось ей всё меньше и меньше. За три дня жизнь превратилась в смесь абсурдных и, тем не менее, реальных событий. "Что же делать?" - раздумывала она, автоматически готовя себе завтрак. Сварила кофе, сделала бутерброды и села за стол. Сыр и хлеб показались безвкусными, кофе - горьким, как микстура, и Хранительница тоскливо посмотрела в окно. "Отец хотел, чтобы я сделала выбор, и я его сделала. Но единственный маг, за которым я бы даже в ад пошла, старательно отталкивает меня, а идти в Лайфгарм с кем-то другим… Нет! Пусть Дима не верит в меня, но я не сдамся! Я пойду одна, только надо понять - как? Мне бы немного тишины и покоя, чтобы всё обдумать, но со всеми этими визитами…Да уж…" Станислава отодвинула пустую тарелку и снова взглянула в окно: у подъезда грузный сосед с восьмого этажа укладывал в багажник "Мазды" сумки и коробки с рассадой, а его пышная суетливая жена устраивала на заднем сидении сыновей-близнецов и маленькую лохматую собачонку.
"Точно! Уехать". - Хранительница одним глотком допила кофе и бросилась в спальню. Стянув со шкафа спортивную сумку, она принялась нервно запихивать в неё вещи. Подарок Артёма постоянно за что-то цеплялся и ужасно раздражал. Станислава сорвала желтоглазый перстень и, не глядя, отбросила в сторону: "Ничего мне от вас не нужно! Оставьте меня в покое! Все вы лгуны!"
- Я не лгал тебе.
Стася замерла от неожиданности, а потом обернулась и хищно взглянула на Дмитрия:
- Явился? Решил-таки выполнить приказ? Что ж, я готова! Я пойду с тобой и разберусь, что у вас там творится!
- Я не буду забирать тебя! Ты останешься здесь!
- Ни за что! И не смей мной распоряжаться! Я сама решу, что делать! Не допущу, чтобы ты пострадал из-за меня! Ты заберёшь меня с собой! Слышишь?!
"Я всё испортил. Не нужно было разговаривать с ней. Хранительница хочет в Лайфгарм, и амулет выполнит её желание, так или иначе. Она погибнет, и виноват буду я", - с отчаянием подумал маг и покачнулся, словно его толкнули в грудь.
- Почему ты молчишь, Дима? Сделай хоть что-нибудь! Останься или уйди! Я не могу так! Я вижу, что ты страдаешь! Почему ты не позволяешь мне помочь?!
- Хорошо, я уйду…
- Нет! - Стася в отчаянии вцепилась в его руку. - Зачем уходить? Я же нравлюсь тебе! Ты тоже нравишься мне! Почему мы не можем быть вместе?
- Ты гонишь меня и просишь остаться. Что ты хочешь от меня? - вымучено спросил Дмитрий, и Хранительница с надеждой взглянула ему в лицо:
- А сам не понимаешь?
- Я не хочу уходить и не могу остаться. Я должен вернуться в Лайфгарм. Отпусти меня.
- Пойдём вместе! Я люблю тебя, разве не видишь? Возьми меня с собой!
"Я тоже люблю тебя, но мы не можем быть вместе. Я вернусь к Олефиру, он убьёт меня, и всё закончится!" - отрешённо подумал маг и попытался высвободить руку, но Стася прижалась к нему всем телом и горячо прошептала:
- Давай уйдём вместе!
- Я уйду один.
Но вопреки здравым словам, Дима сжал Хранительницу в объятьях и впился в её губы безнадёжным жадным поцелуем. "Он мой!" - счастливая мысль затопила сознание женщины. По щекам потекли слёзы блаженства и радости, тело изогнулась в предвкушении страстных ласк, и вдруг поцелуй закончился. Дмитрий отступил, и, задрожав, точно в ознобе, Стася испуганно взглянула в его потухшие глаза:
- Останься.
- Не ищи меня… - прошелестело в воздухе, и раненное сердце Хранительницы сдавило одиночество. Она упала на кровать и, комкая тонкое покрывало, взвыла, словно раненая волчица:
- Ты мой! Я найду тебя! Я приду в Лайфгарм! Сама! Вы получите Хранительницу, принцессу - да кого хотите! Я сделаю всё, лишь бы ты был рядом!
Накатившаяся с дикой силой злость на вселенскую несправедливость высушила слёзы и заставила сердце биться спокойно, а мозг работать чётко и ясно. "Для начала нужно убраться из города и хорошенько всё взвесить. Главное, что с папочкиным заклинанием балом правлю я!" Стася свирепо ухмыльнулась, подхватила сумку и ринулась вон из квартиры.
На скамейке у подъезда бабульки всё ещё взволнованно обсуждали несостоявшееся побоище. Увидев Стасю с дорожной сумкой в руках, они замолчали, и одна из них с фальшивой улыбкой проворковала:
- Устала, Стасенька, в отпуск собралась? Совсем тебя кавалеры замучили!
- Да какой отпуск, так, на пару дней за город, свежим воздухом подышать, - нелюбезно протараторила Хранительница, забросила сумку на плечо и, яростно ругая себя за то, что бросила родную шестёрку у дверей салона, соблазнившись шикарной иномаркой Артёма, быстрым шагом покинула двор.
На проспекте она поймала такси и поехала на вокзал. Всю дорогу Стася недовольно хмурилась: ей предстояло два часа трястись в электричке и почти час шлёпать до деревни, где у них с отцом был небольшой дом. На счастье дачницы, народу на обычно многолюдном вокзале было немного, во всяком случае, в зале пригородных касс царили нехарактерные для него тишина и покой. Станислава направилась к расписанию, но тут приятный женский голос отчётливо объявил о том, что нужная ей электричка отправляется через пятнадцать минут. "Вот и славно!" - обрадовалась Стася, купила билет и уже хотела выйти на перрон, и тут её осенило, что за утро она ни разу не вспомнила о том, что надо идти на работу. "Маруся, наверное, уже обзвонилась!" - с досадой подумала Хранительница и завертела головой в поисках таксофона. Набирая номер, владелица "Пифии" волновалась так, словно ей предстоял неприятный разговор со строгим боссом. "И почему мне всё время приходится напоминать себе, кто у нас главный? - слушая короткие гудки, размышляла она. - Этой девчонке всегда удаётся поставить меня на место, невзирая на своё подчинённое положение! А ведь, по сути, ничего особенного из себя не представляет: красавицей не назовёшь, образования никакого, а всего-то и достоинств - скромность и исполнительность. Прямо как у Молчалина - умеренность и аккуратность!"
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});