они же…
— Что?!
— Мы отказываем им третий раз подряд. Это дело, если разобраться, — сущий пустяк. Мы могли бы…
— Пусть они идут на х*й со своими благотворительными делами!
— Как бы нам не обернулось это…
— Ничем нам это не обернётся, — ПЛ ещё раз взял распечатку, поднял повыше и снова улыбнулся, любуясь взлётом линии «доходы». — Пускай, хоть одна государственная крыса сунет свой нос в мои дела, и я его лично отгрызу. Вернее, даже не я, а Булкин. Он возле мэра ошивается. Этот придурок покупает у дилера, которого я отмазал, пакет белого каждую неделю. Дай мне знать, если появятся проблемы, и по моей указке Булкин всех их перетопчет. Ещё что-то?
— Нет…, — Терехов собрался уходить, но потом развернулся. — То есть, да. Звонил Жуков из инвестиционного фонда.
— Я знаю, кто такой Жуков.
— Он хочет с вами пообедать. Сегодня вечером в Соломенной.
— Вечером я занят, — отмахнулся Павел Леонидович.
— Он сказал, у него какое-то дело.
— Знаю я его дела. Сидеть в ресторане, жрать картошку, рассказывать дебильные анекдоты, а в конце озвучить «потрясающее» предложение инвестировать «миллиончик, другой» в его фонд. Скажи Жукову, что я встречусь с ним на следующей неделе, а сегодня у меня настоящее дело, — ПЛ посмотрел на Терехова. — Звонил какой-то очередной мажорик. Вляпался во что-то серьёзное и хочет отмазаться, пока дело не зашло слишком далеко. Сказал, что его папаша готов заплатить двести кусков. Вот это я понимаю — дело! А не пустой пизд*жь с Жуковым.
… … …
Я стоял среди обшарпанных зданий обанкротившегося прокатного завода. По правую руку от меня высился цех — сплошная металлическая стена профиля, слева — кирпичные здания с окнами, забитыми фанерой. Я стоял в дверном проёме одного из них и смотрел на дорогу. Тень человека в черном плаще я увидел за двести метров. Горшков клюнул. Ещё бы. Я пообещал ему двести тысяч. Клюнул и даже последовал моим правилам. Мы договорились, что он придёт один. Причем, приедет не на машине, а выйдет из такси в двух кварталах. На запах таких денег он приполз бы даже на карачках.
ПЛ обошел погнутую трубу шлагбаума, протопал двадцать метров и остановился на дороге. Фонари на брошенном заводе, разумеется, не работали. И различить в этой темени что-то было непросто, особенно когда кругом валялись остатки былых мощностей производства — балки, двутавры, бочки, голые катушки от проволоки. Он повертел головой. Я вошел в здание и достал телефон.
— Да, — ответил ПЛ.
— Идите сюда, Павел Леонидович, — сказал я и нажал тумблер.
Из проёма двери на улицу упал желтый свет. Горшков хотел что-то сказать. Ему не очень нравилось выбранное место, но я положил трубку.
Он протопал двести метров, сунул голову в дверной проём и увидел меня:
— Привет, — сказал он, сморщившись. — Чем тут так воняет?
— Не знаю, — ответил я. — Маслом, наверное.
Брезгливо ступая по грязному полу, Горшков вошел в здание и осмотрелся. На потолке висел большой фонарь и чуть покачивался. Само помещение было хоть и грязным, но очищенным от завалов. Оно было прямоугольным и вытянутым в длину. На дальней стене белой жемчужиной среди грязи, кокса, масла, ржавчины и гнили висела новенькая маркерная доска. Я стоял у неё.
— Боюсь даже представить, что ты натворил, пацан, — хмыкнул Горшков и пошел ко мне. — Я, конечно, в разных местах встречался с клиентами, но это…
Он подошел и долго смотрел на меня, изредка морщась от химической вони. Я предположил, что он хочет узнать во мне, сына кого-нибудь чиновника или знаменитости. Не узнал. Развернулся и ещё раз осмотрел помещение:
— Ты один? А твой отец?
— Он не хочет, чтобы его видели, — я шмыгнул носом и опустил глаза. — Он сказал, что я должен всё подробно и в мельчайших деталях вам рассказать. И вы поможете.
— Да, но…, — Горшков закрыл нос пальцами.
— Предоплату он передал, — я показал на стол, где лежал конверт.
— А-а-а, ну тогда…, — и тут глаза Горшкова округлились. Он убрал руку от лица, наклонился ко мне и втянул носом полную грудь. — А-а-а! Вот оно что! Теперь ясно!
— Поэтому мы и обратились к вам, — я пожал плечами.
— И теперь я примерно представляю кто твой отец, — кивнул Горшков. — Ну, рассказывай! Должно быть с голодухи грохнул кого-то из родственников? Сестру, брата? Или друзей? Тело уже нашли или пока?.. Слушай, а нахер эта доска здесь висит?
— Отец сказал, что чем больше я расскажу, тем будет лучше.
— Это верно.
— У меня есть фотографии и пару схем, — я шмыгнул носом.
— Такой подход к делу мне нравится! — ПЛ хлопнул меня по спине.
Я сунул руку в карман и, замешкавшись, достал пачку.
— Не возражаете, если я?..
— А отец знает? — спросил ПЛ, глядя, как я выковыриваю из пачки сигарету. — Шучу-шучу! Тебе всё равно они не навредят. Хотя и эффекта никакого. Привычка?
Я чиркнул зажигалкой и выпустил дым. Горшков был прав. Эффекта ноль. Хотелось покашлять, в лёгких с давило, но никотинового опьянения не было. Я просто впускал и выпускал дым, надеясь, что это поможет справиться с нервами.
— Сразу видно, имею дело с умными и подготовленными людьми, — ПЛ постучал ногтем по доске. — Ну, показывай!
На столе лежала пачка бумаги, перевёрнутая лицевой стороной вниз. Я взял первый лист, приложил к доске и закрепил магнитом.
— Та-а-ак, — ПЛ подошел впритык. — Что это?
— Снимок со спутника. Довольно свежий. Всё произошло на этой улице, — я провёл пальцем вдоль белой полоски среди темно-зеленного массива.
ПЛ некоторое время внимательно смотрел, а затем отпрянул, бросил на меня взгляд и криво улыбнулся.
— Знаю это место, — ПЛ поправил ворот плаща.
Ещё бы он не знал. Проселочная дорога, ведущая к дачному кооперативу вдоль воинского полигона. ПЛ знал эту дорогу намного лучше меня и появлялся там раз в год, а то и чаще, чтобы выловить очередного…
— Кхм-кхм, — покашлял ПЛ. — Что там у тебя ещё?
— Одну секунду, — я затянулся, покашливая выпустил дым, и трясущейся рукой взял второй листок. — Фото с места.
Я повесил на доску фотографию, сделанную в утреннее время, и тут же прицепил рядом ещё одну, сделанную в вечернее время — фото вблизи оврага. На земле лежала одежда, на траве можно было рассмотреть чёрные кляксы. ПЛ наклонился к ней так близко, что едва не коснулся носом. На фото было изображено место сразу после похищения тела. На следующий день ПЛ вернулся туда и замёл следы, но я был неподалеку. Я прятался за холмом по направлению ветра. Прятался и корил себя за бездействие. Я знал, что старик