Кремлю пора выбирать…
Славянск — город русской славы
Мы оставили Славянск.
Два месяца Славянск был символом мужества и стойкости. Два месяца этот название не сходило с первых полос газет и главных телевизионных новостей. Сначала горстка бойцов, а потом сплоченный стойкий гарнизон под командованием подполковника Игоря Стрелкова день за днем, неделя за неделей отбивался от атак украинских нацистов, пытавшихся овладеть этим «швер-пунктом», но неизменно получавших отпор и откатывавшихся с потерями назад. Минометы нацистов усиливались гаубицами, гаубицы «градами», «грады» «ураганами» и «смерчами», боевые вертолеты сменялись штурмовиками, штурмовики бомбардировщиками, но захватить ненавистный город не удавалось. Бронетранспортеры давно уступили место танкам и САУ, а Славянск держался. Постепенно даже враги стали произносить имя Стрелкова с ненавистью и уважением. Нынешний штурм уже третий по счету. В этот раз каратели взялись за дело с беспрецедентной жестокостью. Сосредоточив у города огромную артиллерийскую группировку, они начали просто сносить город квартал за кварталом, уничтожая в нем все живое. Пять суток не смолкали пушки!
Мы оставили Славянск.
И это единственно правильное решение. После занятия нацистами всех поселков вокруг города, после взрыва мостов, блокады дорог защита его перестала быть стратегически оправданной. Он просто был русской крепостью и стоял насмерть, как когда-то насмерть стояли Брест и Смоленск, Ленинград и Севастополь. Мы оставили Славянск, и врагам не достался триумф победителей. Им достались только руины и ненависть тех, кто пережил трагедию Славянска в городе. И очередным подвигом Стрелкова стал блестяще проведенный прорыв из окруженного города, который хвастливый Аваков уже пообещал начисто зачистить от запертых им здесь террористов. Теперь ему остается только кривить в бессильной ненависти бесцветные губы упыря. Гарнизон Славянска ушел со всей техникой и вооружением, с легендарной «Ноной», со знаменами и тылами. Огромные затраты на штурм Славянска оказались бессмысленными.
Рано нас хоронить!
Славянск стал таким же символом русского сопротивления, каким стали для нас Брест и Севастополь. И герои Славянска стоят в одном строю с героями Сталинграда и Москвы. Равные среди равных!
Мы оставили Славянск.
Так в сорок первом наши войска после тяжелейших боев оставляли Смоленск и Одессу, Ельню и Талин. После долгих кровопролитных боев мы уходили, стиснув зубы, сжимая в руках оружие и мечтая отомстить. И мы вернулись! И в Смоленск, и в Одессу, и в Ельню, и в Талин. Мы победили и вернулись!
Вернемся мы и в Славянск!
Не время впадать в уныние. Для этого нет причин. Нужно стиснуть зубы, собрать волю в кулак и спросить самого себя, а что ты лично сделал для защиты Донбасса?
«Оборона есть смерть восстания»
Гладко было на бумаге…
Итак, можно подвести итоги очередного наступления карателей на Донбасс. Напомню, 1 июля сорокатысячный Киевский карательный корпус, максимально усиленный танками, артиллерией и тяжелыми РСЗО «Ураган», используя полное превосходство в огневой мощи, начал решительное наступление на всех стратегических направлениях, планируя рассечь Донбасс сходящимися ударами из района Амвросиевки в обход Донецка с юго-востока на Торез, ключевую высоту Савур-Могилу и далее на Красный Луч, с целью перерезать важнейшую коммуникацию Донбасса Дебальцево — Новошахтинск. И с севера, из района Новоайдара на Счастье и далее в обход Луганска с запада на Юбилейное — Лутугино, второй целью наступления отсечь его от России, взяв одновременно под контроль границу Украины и России и изолировав тем самым Донбасс от основных коммуникаций снабжения. Кроме того, каратели попытались полностью окружить и блокировать группировку ополченцев в районе Славянск — Краматорск, наступая через Северск на Артемовск.
Но, как говорит известная поговорка, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги».
После четырех дней тяжелейших боев противнику так и не удалось рассечь Донбасс. Также защитниками Донбасса были отражены все попытки карателей установить контроль над госграницей. При этом киевские генералы не блистали стратегическим мастерством и глубиной оперативного искусства. Основной и главной тактикой карателей уже привычно являлось артиллерийское подавление узлов сопротивления. При этом большая часть снарядов в отсутствии разведданных выпускалась просто «по площадям», причем в прямом смысле этого слова — по площадям и улицам городов, поселков и деревень, десятками убивая мирных жителей — женщин, детей, стариков. Любое продвижение вперед каратели начинали только после многочасового артобстрела и полной уверенности в том, что сопротивление подавлено.
Единственным успехом карателей стало занятие после почти двух месяцев непрерывного штурма городов Славянска и Краматорска. При этом планируемого образцово-показательного разгрома и последующего уничтожения окруженной группировки ополченцев не получилось. 5 июля рано утром, нащупав брешь в кольце блокирующих войск, гарнизоны Славянска и Краматорска прорвали окружение и отошли к Донецку. Потери ополченцев в ходе трехдневных боев и прорыва в Донецк составили до двадцати человек убитыми. Потери Киева — до пятидесяти человек убитыми. К исходу шестых суток наступление остановилось и перешло в фазу разведывательных рейдов и артиллерийских обстрелов. Чтобы «зафиксировать» победные итоги операции, в занятый Славянск специально прилетел президент Порошенко, и вход войск в оставленный ополченцами Славянск был преподнесен как выдающаяся военная победа Киева. При этом Киеву пришлось довольствоваться лишь показом по ТВ весьма сомнительных трофеев, якобы брошенных ополченцами в штабе ПЗРК и ПТУР. Учитывая, что с колонной ополченцев в Донецк были вывезены семьи ополченцев и даже тыловое имущество, есть все основания предполагать, что показанные «трофеи» были предварительно туда занесены вошедшими в город войсками. Эту фальсификацию весьма наглядно подтверждает вытащенный под камеры ТВ вместе с трофейным оружием мундир гитлеровца. Столь топорная фальсификация вызвала полное недоумение экспертов. Ни погибших, ни пленных ополченцев киевским карателям предъявить миру так и не удалось…
Но уход из Славянска вызвал неоднозначную реакцию среди общественности и политиков всех уровней. Так, с упреками и обвинениями в адрес командующего обороной Славянска Игоря Стрелкова обрушился московский политолог Сергей Кургинян. По Кургиняну, уход ополченцев из Славянска стал результатом сепаратного сговора и предательства, Стрелков предатель, который, имея все для защиты и обороны города, предпочел его оставить и отступить.
Не останавливаясь долго на аргументации Кургиняна, замечу, что само по себе публичное обвинение командующего в трусости и измене в условиях войны является грубейшим пропагандистским провалом и нарушением всех норм ведения информационной и психологической борьбы, о чем Кургинян не может не знать. При этом Кургинян, не обладая реальной информацией, на основании которой можно делать выводы о возможности или невозможности удержания Славянска (потери, реальный процент расхода и пополнения боезапаса по основным видам вооружений, ГСМ, продовольствия, захват или удержание ключевых пунктов обороны, морально-психологическое состояние и т. д.), берется безапелляционно судить об ошибочности решения командующего на основании неких личных умозаключений. Все это вызывает недоумение.
Не ударяясь в исторические примеры, хотелось бы просветить Кургиняна в некоторых «азах» военного дела. Боевые уставы требуют от командира воспрепятствования всеми силами окружения своих подразделений вражескими, а само окружение, говоря словами боевого устава, «…является следствием неудачного исхода оборонительного боя, выхода противника на фланги и в тыл… В обороне должно оказываться решительное противодействие попыткам противника осуществить окружение…». При этом боевые уставы однозначно требуют от командира в условиях невозможности быть деблокированными извне прорываться из окружения и соединяться со своими частями. Совершенно очевидно, что у гарнизона Донецка не было никаких возможностей деблокировать гарнизоны Славянска и Краматорска, поэтому более чем сомнительное требование Кургиняна драться в окружении является по своей сути преступным и обрекающим гарнизон защитников на неминуемую гибель без всякой военной целесообразности. Кольцо окружения очень скоро бы уплотнилось, расширилось, и окруженный город, простреливаемый с господствующей высоты Карачун, стал бы братской могилой для своего гарнизона.
И Славянск, и Краматорск имели ценность как узлы обороны, именно и единственно в качестве щитов на пути к Донецку, но, будучи обойденными и отрезанными, лишались какого-либо стратегического значения, и оборона их теряла всякий смысл. Поэтому решение Игоря Стрелкова прорываться из окруженных городов было совершенно правильным решением, а то, как была проведена эта операция, вызывает восхищение и уважение.