легче. А еще думаю — а не стоит ли мне теперь вас убить? Да, стоит.
— Разумеется стоит, — откликнулся я. — Лучший способ сохранить свою тайну — уничтожить тех, кому ты ее доверил. Единственная просьба, дорогая принцесса — подождите немного. Мне еще нужно кое-что сделать, а еще я давно обещал жениться на одной юной девушке. Сами понимаете, что собственные обещания следует выполнять.
Если кому-то покажется, что я отнесся к решению юной княгини несерьезно, он ошибается. Просто я умею делать вид, что мне не страшно, хотя сейчас стало не по себе.
— Хорошо граф, я подожду, — кивнула Инга, потом деловито спросила. — А сколько времени ждать?
— Так… — стал я прикидывать, — Исполнить поручение, жениться, хорошо бы еще дождаться первенца. В общем, года два, не меньше. Подождете?
— Ну, тогда я даю вам семь лет, — благосклонно сообщила будущая герцогиня. — Нет, даже десять. Вам еще нужно поставить ребенка на ноги, а мне научиться владеть оружием так же, как вы.
— Договорились, — с облегчением вздохнул я, понимая, что если эта девчонка замыслит меня убить, то убьет. А десять лет — это немалый срок. За это время я и сам могу не раз умереть, или напротив, герцогиня умрет при родах или упадет с лошади. Ну, или передумает. Правда, есть и такой вариант — став супругой правителя, Инга поймет, что властителям вовсе необязательно убивать самим. Достаточно заплатить кому-нибудь и те все исполнят.
Глава десятая
Жизнь и театр
Его высочество дров не жалел, печи топились исправно, в покоях к утру стало жарко, словно в плавильном цехе гномов. Не выдержав, встал, хотя собирался поспать подольше, подошел к окну с намерением впустить в спальню немного свежего воздуха. Раскрыв раму, посмотрел вниз и присвистнул — за ночь выпало столько снега, что его сейчас разгребали не только слуги, но и солдаты дворцовой стражи. Надеюсь, задействовали лишь тех, кто сегодня свободен от дежурства. Впрочем, капитану стражи виднее.
Не удержался, высунул голову наружу и был тут же «вознагражден» увесистым комком снега, треснувшим меня по башке и разлетевшимся на мелкие кусочки, часть из которых, конечно же, оказалась под нижней рубахой.
— Зараза, — выругался я с чувством, пытаясь вытащить из-за шиворота холодную крошку. — Тоффель тебе в дышло и два иоахимстальгульденгрошена в придачу!
— Кого это вы так нелюбезно, дорогой граф? — раздался от дверей насмешливый женский голос.
Господи, Кэйтрин!
— Откуда ты взялась? — невольно воскликнул я, обнимая любимую и прижимая ее к себе. Как я соскучился!
— Подождите, граф, давайте вначале я приведу вас в порядок, — засмеялась девушка, слегка отстраняясь и принимаясь очищать меня от оставшегося снега.
— Кэйт, как ты здесь оказалась?
— Да очень просто, — усмехнулась девушка. — Две недели назад получила приказ от господина герцога явиться в Силинг пред его пресветлые очи за получением разрешения выйти замуж. За вас, между прочем. И я, как верный вассал Его высочества, владеющий баронством, явилась сюда по зову своего сюзерена.
Я слегка удивился. Да, положено, чтобы государь давал согласие на заключение брака благородным девицам, оставшихся без родителей, но Кэйтрин решилась выйти за меня замуж в те времена, когда герцог забыл о существовании сироты, да и позже правитель не высказывал неудовольствия. Что это на него нашло?
— Значит, Его высочество решил проявить внимание к дочери рыцаря Йоргена, — хмыкнул я.
— Именно так. А на словах, — добавила баронесса фон Выксберг, лукаво посмотрев на меня, — мне было передано, что Его высочеству надоело, что его самые верные и лучшие подданные до сих пор не женаты. Дескать — какой пример они подают остальной молодежи? Хорошо, что свадебное платье готово, а иначе не знаю, что бы я делала.
— Обвенчались бы в том, что у тебя есть, — пожал я плечами. Нарядных платьев у невесты был целый шкаф, некоторые не ношеные, это я помню. Но не помню, чтобы Кэйт шила подвенечное платье. А она, стало быть, шила.
Нет, герцог совсем ошалел. Ишь, надоело ему, что граф и баронесса до сих пор не женаты! А кто виноват, что я постоянно где-то болтаюсь? Точно, что не я и не Кэйт. Разумеется, есть доля и нашей вины в том, что мы до сих пор не скрепили наш э-э… союз кольцами и церемонией, но тут вина патера, отказывающегося благословить брак. Но все равно, Деметрий фон Силинг виноват больше всех. А я, кстати, хоть и называю себя вассалом Силинга, но вассальную клятву ему не давал. Вот как возьму, да обижусь, да и отправлюсь домой, вместо того, чтобы отлавливать оборотней, и пусть вервольфы продолжают жрать и гномов, и пейзан.
— Сегодня утром, пока вы изволили спать, Его высочество любезно сообщил, что он уже все приготовил для нашей свадьбы. Еще герцог выразил готовность стать моим посаженным отцом.
Посаженным отцом? Хм. Тогда, пожалуй, останусь. Если уеду, то Кэйт меня потом не простит.
— А как ты умудрилась проехать? — поинтересовался я, кивая на окно, за которым по-прежнему лежали горы снега. Да и куда бы он делся за это время?
— Я вчера вечером приехала, — сообщила Кэйт. — Поначалу дорога была неплохая, я почти до столицы доехала, но недалеко от Силинга пошел снег. Думала, застряну, так и замерзну, но герцог послал нам навстречу своих людей, они протаптывали дорогу, а мою карету и повозки выталкивали руками. Прости милый, — погладила она меня по плечу, — но я вчера так устала, что сил едва хватило раздеться и рухнуть в постель.
И ведь ни одна сволочь не сказала, что к графу Артаксу приехала его невеста. Кого бы убить?
— Кх-кх, — раздалось скромное покашливание. — Вы бы закрывали за собой дверь, молодые люди. Обнимаетесь, а мимо народ ходит, завидует. А вы, граф, хотя бы халат надели, а то служанок смущаете.
В дверном проеме стоял барон фон Скилур со шкатулкой в руках. Судя по его довольному виду, маг с самого утра был слегка навеселе.
— А вот с вами, барон, мне вообще не хотелось бы разговаривать, — заявила Кэйт, окинув мага мрачным взглядом. — Я считала, что вы являетесь другом моего жениха.
— Помилуйте, баронесса, в чем я провинился? — вытаращил глаза Габриэль.
— Почему вы бросили больного человека на постоялом дворе?
Вот теперь и я вытаращил глаза. Моя нареченная приехала лишь вчера, а уже знает подробности путешествия?
— Кэйт, милая, меня никто не бросал, — заступился я за барона. — Просто разболелась спина, решил отлежаться, а как отлежался, тотчас же нагнал караван. Фон Скилур предлагал оставить со мной людей, но я отказался. И кто тебе