Читать интересную книгу Современный Английский детектив - Чарльз Сноу

Я пытался читать «Дизраэли» Моруа — я сунул эту книгу в чемодан, собираясь в дорогу, — но пламя свечи дрожало и мигало, буквы сливались в сплошное жёлтое пятно… а драматические события, развёртывающиеся в романе, казались далёкими и малозначительными по сравнению с событиями, в водоворот которых попал я. Волей-неволей мой взгляд устремился к Финбоу, в его профиле было все-таки что-то лошадиное, впрочем, это не лишало его своеобразного благородства. Он сидел у туалетного столика и что-то строчил на листке бумаги. Я пытался снова читать, но мне это удалось ещё меньше, чем прежде.

Наконец Финбоу бесшумно поднялся и шёпотом произнёс:

— Выйдем через веранду.

В одних носках мы прокрались к двери, стараясь производить как можно меньше шума, открыли её и вышли на веранду.

— Жди меня где-нибудь здесь, — сказал Финбоу. — Я схожу за лодкой.

Его длинная тень исчезла за кустарником в правой половине сада. Луна заливала светом все вокруг, и мне пришлось укрыться в плотной тени дома. Подождав с минуту, я двинулся не спеша на берег реки, к тому месту, где меня мог подобрать Финбоу. Вдруг я услышал какой-то шорох и, холодея от страха, увидел, что в кустах маячит чья-то тёмная фигура.

Трудно сохранять хладнокровие, если живёшь под одним кровом с убийцей. Одного вида этой тёмной фигуры в освещённом лунным светом саду было достаточно, чтобы привести меня в трепет, я почувствовал, что сердце готово выскочить из груди. Но я стиснул зубы и не произнёс ни звука, боясь сорвать затею Финбоу. Я заставил себя идти, не прибавляя шага, к берегу реки, но сам все время чувствовал, что за мной по пятам движется позади кустов чья-то тень.

Дойдя до берега, я обернулся и стал ждать неизвестного — будь что будет! Я был напуган: утром этого дня я уже видел человека с пулей в сердце. Тёмная тень отделилась от кустов и направилась ко мне. Я приготовился к обороне.

Но тут лунный свет упал на моего преследователя, и я чуть не расхохотался. Это был Алоиз Беррелл. Подойдя ко мне вплотную, он спросил:

— Куда это вы собрались, мистер Кейпл?

— Покататься на лодке.

— Вот как? — удивился он, глядя на меня с вызовом.

— С мистером Финбоу, — невинно добавил я. Лицо Беррелла вытянулось.

— О, тогда другое дело, — нехотя согласился он. Тут я услышал тихий всплеск, и вскоре Финбоу пристал к берегу.

— Добрый вечер, сержант Беррелл, — приветливо сказал он.

— Добрый вечер, сэр.

— Прошу тебя, убеди сержанта Беррелла, что я не собираюсь никуда бежать, — попросил я Финбоу.

— Мы просто решили покататься на лодке, — объяснил Финбоу. — Нам, старикам, нужно немного поразмяться перед сном.

— Тогда все в порядке, сэр, — ответил Беррелл. — Дело в том, что я, как вы знаете, должен следить за этим домом в оба, как бы там, чего доброго, не произошло ещё одно убийство.

— Ещё одно убийство? — озадаченно спросил Финбоу.

— На этом дело не кончится, уж я-то знаю, — отвечал Беррелл, входя в раж. — Перестрелять всю компанию одного за другим — вот что нужно злоумышленнику.

— О, вы не должны этого допустить ни в коем случае, — со всей серьёзностью заявил Финбоу. — Очевидно, вам придётся задержаться здесь в связи с этим.

— Именно так, — подтвердил Беррелл. — Мне необходимо найти пистолет, и, кроме того, я обязан быть на посту на тот случай, если будет сделана новая попытка совершить покушение.

— Желаю удачи, сержант, — пробормотал Финбоу, усаживаясь в лодку.

Он грёб молча, пока мы не потеряли сержанта из виду, а когда мы свернули к Кендал-Дайк, тихо рассмеялся.

— Этот тип, — сказал он сквозь смех, — скоро сведёт меня в могилу.

— Боюсь, что он скорее сведёт в могилу меня, — ответил я тоскливо.

— Да-а, Иен, это просто великолепно! Ты в роли охотника за черепами! — хохотал Финбоу, не переставая грести. — Беррелл, наверное, начитался мистера Ван Дайна и находится под впечатлением его идей.

— Зачем ты вытащил меня из дому? — набросился я на него. — Мы с таким же успехом могли поговорить и в нашей комнате.

— Нет, — невозмутимо ответил Финбоу, — там очень тонкие стены, а проверить, слышно ли что-нибудь сквозь них в соседних комнатах, у меня ещё не было возможности. Поэтому я и решил во избежание риска поговорить вне дома.

Мощными рывками весел он резал воды Дайка; слева на берегу тянулись бескрайние мертвенно-серые в лунном свете поля, тут и там мелькали в окнах огоньки. В другое время я был бы рад отдохнуть душой и насладиться общением с природой, но в тот момент этот ничем не нарушаемый покой равнины вызывал раздражение и ещё больше нагнетал нервное напряжение. Я ждал новых откровений Финбоу и вопросительно взглянул на него.

Он улыбнулся понимающе и продолжал грести с прежней энергией против течения. Сдерживая нетерпение, я закурил сигарету. Наконец мы доплыли до изборождённого сетью рукавов и заросшего тростником устья Хайгем-Саунда; вдаль уходила серебристая лунная дорожка, на которой тут и там темнели пятнами покачивающиеся на водной глади островки кувшинок. Где-то прокричала ночная птица.

— Итак, — сказал Финбоу, опуская весла, — в этом твоём убийстве есть кое-какие странные обстоятельства.

— Что тебе удалось выяснить? — спросил я.

— Боюсь, что не много, — глубокомысленно произнёс он. — Я лишь добавил один или два вопроса к тем, что записал днём. Во-первых, почему Тони находится в таком же смятении чувств, что и Эвис?

— Ничего подобного, — возразил я.

— В том-то и дело, что да. Только она лучше умеет владеть собой. Присмотрись к ней, Иен. Когда за ленчем Уильям сказал что-то об убийстве, она чуть не вскрикнула. А потом, когда Эвис заметила, что Роджер не раз бывал в Ницце, она вообще вышла из себя. Ты сам слышал, как Филипп рассказывал мне, что она была в подавленном настроении в свой первый вечер пребывания на яхте. Почему, спрашивается? И что произошло в Ницце? Конечно, это может и не иметь никакого отношения к Роджеру. Может быть, у неё с Ниццей вообще связаны неприятные воспоминания… скажем, бросил любимый человек или оказалась на мели и не было денег даже на губную помаду. Я готов биться об заклад, что мисс Тони не рассказала о себе и десятой доли того, что могла бы рассказать.

— И ты полагаешь, что Филипп знает что-то, чего не знаем мы? — спросил я.

— Боюсь, что он знает и того меньше, — улыбнулся Финбоу. — Ещё сегодня утром я высказал предположение, что Филипп не причастен к убийству Роджера. Теперь я могу сказать это с полной уверенностью.

— Но почему? — меня начинал раздражать его безапелляционный тон. Не скрою, я восхищался Финбоу, но, в конце концов, я тоже не слепой и вижу все не хуже его, а своих молодых друзей знаю даже лучше, чем он. — Это все твои психологические выверты: «поскольку двухгодовалым ребёнком он любил свою двоюродную тётушку, став двадцатилетним мужчиной, он не мог сделаться убийцей Роджера».

— Нет, — ответил миролюбиво Финбоу. — Я говорю это, опираясь на вполне убедительные реальные данные… постольку, поскольку волосы человека вообще могут служить убедительным доказательством его виновности или невиновности.

— Ты что, обнаружил на теле Роджера чьи-то волосы? — спросил я, содрогнувшись.

— Да нет, что ты, — ответил Финбоу. — Убийцы, как правило, не рвут на себе волосы, перед тем как пристрелить свою жертву. Ты присмотрись повнимательнее, как Тони треплет шевелюру Филиппа.

Я не знал, что и думать, ибо никак не находил связи между этой идиллической картинкой, нарисованной Финбоу, и невиновностью Филиппа. А Финбоу тем временем продолжал:

— Любопытно, что Тони готова бежать к алтарю хоть сейчас. Ты слышал, как я советовал им поехать на Балеарские острова? Как ты, наверное, догадался, я просто хотел проверить их реакцию. Так вот, Тони хочет сыграть свадьбу как можно скорее.

— А Филипп? — спросил я.

— Он тоже хочет жениться на этой девушке, если он вообще способен испытывать какие-либо желания. Но Филипп не в счёт. Стоит Тони захотеть, и она своего добьётся, — сказал Финбоу, пристально глядя на воду.

— Послушай, Финбоу, ты что, подозреваешь Тони?

— Это не по правилам — задавать вопросы в лоб, — мягко упрекнул он меня. — Я с тобой более откровенен, чем любой другой на моем месте… к тому же я нарочно рассуждаю вслух, чтобы ты мог следить за ходом моих мыслей. Я сам ещё не знаю, подозреваю я Тони или нет. Одно я знаю твёрдо: она смертельно напугана и непременно женит на себе Филиппа, как только ей удастся заманить его в бюро регистрации браков. С другой стороны, Эвис сейчас почему-то не хочет выходить замуж за Кристофера. И это довольно странно, доложу я тебе.

— Побойся бога, Финбоу, — возразил я, — ты делаешь массу выводов на основании того, что Тони рвётся замуж за Филиппа. Но нелепо делать подобные же выводы в отношении Эвис, потому что та, наоборот, не хочет замуж. Нельзя все валить в одну кучу.