парня в куртке. Все отделение банка поставили на уши, — сообщает Иван, откладывая гаджет на стол. — За всеми подозреваемыми следят.
— И все же Кире еще пришло одно сообщение с угрозой… — задумчиво говорит Роман.
— А если он и правда организует еще одну аварию? — перебила я мужа, тревожно глядя на него.
— Это маловероятно. Мы усилили охрану. Наши автомобили и вертолеты ни на минуту не остаются без присмотра. Так что тут не пролезть вашему любителю постращать девушек, — хоть немного успокаивает меня Иван. — И все же где этот недочеловек взял твой новый номер телефона?
— Не знаю, — устало отвечаю я.
— А ты подумай, Кира, — поддерживает мужа Таша. — Ты кому-нибудь давала этот номер?
Я поднимаю взгляд на подругу, на минуту задумываюсь и отвечаю:
— Только бабушке. Больше никому.
— А могла ли она дать номер кому-то? — продолжает Иван.
— Нужно это выяснить. Кира, успокойся и позвони Ульяне Васильевне. Спроси, как она устроилась. И между делом поинтересуйся, не спрашивал ли о тебе кто-нибудь, — предлагает Чаровский.
Я понимаю, выбора нет. Кроме бабули, никто новый номер не мог узнать. Я вынуждена согласиться на план Романа.
— Хорошо. Сейчас схожу умоюсь, мне нужно прийти в себя. Иначе я и слова не смогу сказать по телефону.
— Я с тобой, — встает следом за мной Таша. — Вы пока не поедете на работу, — оборачивается она к мужчинам.
— Какая уж тут работа, — машет рукой Иван. — Я уже приказал секретарю отменить все.
— Спасибо, — печально говорю я. — Для меня важна ваша помощь.
— Разве может быть иначе, сестренка. Я в ответе за тебя уже который год, — улыбается мне генеральный директор ЧарКомБанка.
— Спасибо за помощь. Я и не догадывалась, сколько вы сделали для нас с Егором, Иван Борисович.
— Не вы, а ты, Кира, — почти сурово произносит Иван. — И просто Иван, Ваня. Ты для меня невестка, жена брата. А в семье принято обращаться на ты. Согласна? — все же улыбается он.
— Согласна, Иван, — киваю я.
На душе становится легче. Я не одна, мне обязательно помогут.
— Я провожу тебя, Кира, — оказывается рядом муж.
— Ром, мы сами справимся, — заверяет его Таша, беря меня под руку. — Вы ждите нас в гостиной.
Я умываюсь прохладной водой, и мне становится полегче. Правда, от косметики на лице почти ничего не остается. Но что тут сделаешь?
— Я принесла косметичку, — заглядывает ко мне Таша. — Нужно привести себя в порядок. Это наверняка поднимет тебе настроение.
— Спасибо, что бы я без тебя делала, — улыбаюсь я подруге.
— Да все хорошо. Как сказал Ваня, мы одна семья. Сегодня я тебе помогаю, завтра ты мне. Так что предлагаю навести марафет. Давай краситься. Все наверняка будут хорошо.
— Иначе просто не может быть, — неожиданно для себя хихикаю я.
— Вот, это другой настрой. Молодец. Ты не абы кто. Ты — жена одного из Чаровских. А они своих женщин не отдают глупым воздыхателям, — с хитрой улыбкой заверяет Таша.
— Кстати, а что Светлана Дмитриевна? — вспоминаю я о свекрови. — Как она восприняла новость о вашем с Иваном браке?
Наташа поджимает губы и фыркает:
— А кто бы ее спрашивать стал. Ваня был настроен решительно. Сказал, что только я буду его женой и что никакие невесты ему не нужны, — на минуту замолкает подруга и виновато смотрит на меня. — Хотя, наверное, мы подставили этим вас с Ромой.
— Думаешь, она сейчас начнет искать невест для Романа? — осторожно спрашиваю я.
— Скорее всего. Но тут опять же ей ничего не светит. Рома решение принял. Я вижу это по нему. Он совсем другим стал. Серьезным. И не отходит от тебя ни на шаг, беспокоится. Надеюсь, и у вас все сложится.
— Посмотрим, что время покажет, — отвечаю я, а в сердце трепещет надежда. Конечно, я бы хотела взаимной любви с моим Чаровским. Хотела быть счастливой рядом с ним.
Когда мы входим в гостиную, то удивляемся наличию в ней еще и Алекса.
— Вовремя я решил вернуться домой, — приветствует нас Чернов. — Звони бабушке, Кира.
Отдышавшись, набираю знакомый номер.
— Привет, бабуля, как у тебя дела? — ровным голосом спрашиваю я.
— Кирочка, здравствуй, дорогая. Все хорошо у меня, — бодро отвечает старушка. — Процедуры всякие прохожу, массаж. Питание здесь замечательное. Воздух просто удивительный. Так что передавай благодарность Роману. Мне в санатории очень нравится.
— Рада слышать, ба. Кстати, я хотела к тебе приехать. Что-нибудь привезти?
— Ничего не надо, родная. У меня все есть. Приезжай лучше в выходные вместе с Егоркой. Пусть он еще немного воздухом здешним подышит. Ой, Кира, я забыла тебе позвонить. Тебя же искала Катя Зиновьева.
— Кто? — с ужасом переспрашиваю я.
— Да девочка, с которой ты дружила в школе. Говорит, что недавно вернулась в Россию и хотела бы с тобой встретиться. Ты уж извини, но я дала ей твой номер телефона. Она так просила. Говорила, что не может тебе дозвониться. А увидеться с тобой ей хочется.
— Я поняла, бабуля, — с трудом произношу я.
— Кира, я же ничего плохого не сделала? Ты уж прости меня старую, если что не так. Но я ничего о тебе не говорила. Ни о Егорке, ни о Романе, — тараторит старушка.
— Что ты, ба. Все хорошо, — как можно жизнерадостнее произношу я, хотя на душе кошки скребут.
Я быстро заканчиваю разговор и прикрываю глаза. Такой новости я никак не ждала. Вот и рухнули мои воздушные замки. Вернулась любовь всей жизни Чаровского. Его несравненная Кати́.
— Что случилось, Кира? — тревожно спрашивает Таша, подходя ко мне и прикасаясь к моему плечу.
Мне сложно объяснить друзьям, что же произошло. В горле так и стоит ком.
— Екатерина Зиновьева вернулась из Чехии. Именно ей и дала бабушка мой номер телефона, — с трудом говорю я.
— И кто у нас эта Екатерина? — настороженно интересуется Алекс.
— Бывшая пассия Ромыча, — сообщил Иван, сверля пристальным взглядом младшего брата.
— Не просто бывшая пассия. Роман любил ее, — выдавливаю я из себя слова. — А когда та его бросила, он пил несколько месяцев. Так что не говорите, что это была легкая интрижка, — не глядя на Чаровского, добавляю я.
Как же больно падать с небес на землю. Глупая, глупая Кира. Поверила, что мужчина красотки Кати́ может стать твоим. Вот все встало на свои места. Сказка закончилась.
Мне резко становится холодно. Кажется, это мое сердце замерзает от отчаяния.
— Все было не так, Кира, — слышу я за спиной тихий голос Романа. — Я действительно пил. И долго. Но больше всего в тот момент меня терзала вина перед одной маленькой невинной девушкой, которую я сильно обидел, — Чаровский подходит