— Моё чудо, — уселся на край лежанки, осторожно коснулся ладонью её щёчки.
Снова улыбался, как последний идиот. Ёлка принимала его уродливым, хромым, сломленным — любым. Разглядела на дне пропасти жалкие крохи, что остались от прошлого воина, вытащила всё до крупинки и превратила в счастье. Этой зимой он заготовит много пушнины, найдёт на реке места, где водится ахра, а весной у них будет достаточно денег, чтобы покинуть эту проклятую Богами и предками деревню. Можно перебраться южнее — там проще с рыбалкой и огород убирают два раза в год, или уехать в столицу. Не должна дочь Аи ходить по грязному холодному полу в убогой хижине, и вообще Оторонский лес — не место для нежной белокурой красавицы. Будь у него возможность, Ёлка бы и минуты не провела в нищете. На краю мыслей мелькнуло «А может, в деревню вернуться?» Там у Ансгара хороший дом. Последние годы он пустовал, но Ли приглядывала. Воин замотал головой, отгоняя бредовую идею. Он помнил, какие люди там живут — нелюди.
Усталость, наконец, перебила жужжавший рой мыслей. Устроившись на лежанке, Гар сгрёб Ёлю в охапку. Она сонно замычала, прижимаясь к его паху попой, а Гар зашипел, борясь с желанием послать всё, задрать девчачью рубашку, но хвост сна уже щекотал потяжелевшие веки.
* * *
Проснулся Гар совсем не от нежных поцелуев Ёли. На лежанке сидел Коди и с упоением растягивал ему щёки.
— Что ты тут делаешь? — отпихнув назойливого мальчишку, воин отвернулся к стене, надеясь, что этот кошмар сменится приятным сном.
— Уродец-Гар теперь не уродец-Гар! — радостно завопил Коди.
— Чего разорался? — недовольно пробурчал.
Дома пахло чем-то вкусным. Втянув ноздрями пряный аромат еды, Ансгар сел на кровати и сощурил сонные глаза. Вдовушка хлопотала у очага, пока его Богиня совсем не божественно терзала охотничьим ножом кусок мяса на разделочной доске. Гости. Гар не сразу вспомнил глубинный смысл этого слова. Кажется, с гостями принято болтать за едой или заваркой.
— Вы бы мясу хоть оттаять дали, — подошёл к столу, забрал нож из ледяных рук девочки.
— Ли говорить, нельзя ждать, — Ёля надула губки.
— Конечно нельзя, — вдова хмыкнула, помешивая что-то в котелке. — Для хамхаты нужна строганина.
Во рту мгновенно собралась слюна, а живот по-кошачьи мурлыкнул. Гар сам неплохо справлялся с готовкой, но то были мужские блюда, чаще на скорую руку — брюхо набить. Добрая еда, приготовленная женщиной, осталась только в памяти, а хамхату он последний раз ел, когда была жива мать. Если вдовушка научит Ёлку хорошо готовить эту похлёбку, Гар не пожалеет для них с Коди кабана. Дай Боги, охота удастся.
— Хорош новой рожей светить, — хихикнула Ли, — нарежь мясо.
Грубоватый юмор вдовушки не раздражал, и Коди, который успел сунуть нос во все сундуки, тоже. Гару тепло и хорошо, а скоро будет сыто. Ледяной кусок мяса лихо расползался под ножом в руке воина на тонкие ломтики.
— Гар сильно, — Ёлка довольно улыбнулась.
— Фея расскажет Коди про дракона? — подросток вклинился между ними, доверчиво заглядывая девушке в глаза.
— Тут не менестрели собрались, — мать потянула сына за шиворот. — Чему я тебя учила?
Коди посмотрел исподлобья, вздохнул и, опустившись на одно колено, выдал:
— Мы благодарны, что дочерь Аи светит нам путь, — наигранно закашлял.
— И подарила нам надежду, — подсказала вдова.
— Да… надежду… подарила… Коди можно посмотреть карты? — указывая пальцем на сундук, мальчишка обращался к воину.
— Иди уже, смотри, — Гар улыбнулся, заметив, что щёчки Ёли налились румянцем.
Ей впору привыкать к подобным выходкам. Встреч с деревенскими не избежать, и девочка ещё не раз услышит что-нибудь эдакое. Вряд ли кто-то из его бывших соседей будет искренен в речах, но приторную сладость обеспечат — всем хочется получить здоровье.
— Зачем так? — Ёлка отправила в бурлящую воду ледяные кусочки мяса. — Мне хотеть бежать из дома, когда Коди говорить.
— Девочка, у тебя отвратительный шинарский, — скривилась Ли. — Хотя, — махнула рукой, — дочери Аи можно всё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ансгар поцеловал свою хозяйственную красавицу в макушку и уже собирался вернуться на лежанку, чтобы испытать на собственной шкуре как это — ничего не делать, пока для тебя готовят хамхату, но вдова поймала его взгляд. Ли явно пыталась что-то безмолвно объяснить, но Гар не понимал.
— Трубочку не забьёшь для соседки? — скрывая раздражение за натянутой улыбкой, прошипела женщина.
Выйти на улицу хочет. Сощурился, и вдова едва заметно кивнула. Пришлось доставать мешочек с курительной смесью и трубку. Пока Ёлка ворковала над ужином, можно подымить, да и Ли просто так в гости не приходит.
Вечерний мороз наседал неслабо. Зима расцвела, ночи стали холоднее, скоро придётся подкармливать огонь в очаге до утра. Ансгар вздохнул — развалюха, а не дом, тепло совсем не держит. Устроившись на крыльце, вытянул ноги и принялся раскуривать трубку от тлевшей щепки, что прихватил с собой.
— Говори, — выпустил клубок ароматного дыма.
— У меня дурное предчувствие, — Ли устроилась рядом с ним на ступеньке, сильнее кутаясь в шубу. — Благодать нам большая досталась, а значит, и беда за ней придёт сильная.
— Не дула бы ты ветру в спину, — воин нахмурился, отдавая ей трубку.
— Ветра и без моей помощи пляшут, что сумасшедшие.
Языкастые в деревне бабы, а вдовушка всех перещеголять может — как ляпнет, так и случится. Ансгару разговор не нравился.
— Сплетничать не с кем? В дом давай, ужинать пора.
Гар хотел подняться, но вдова вцепилась ему в руку и быстро-быстро заговорила:
— Вчера к вечеру бабку в лесу встретила — чужачка. Сказала мне, что заплутала — ложь всё. На рассвете у ворот деревенских углядела её — видно, войти хочет, а её словно не пускает что-то. Я ей крикнула, мол, заходи, мать, а она р-р-раз — и туманом растаяла.
Не иначе сдурела вдова. Гар отодрал холодные пальцы Ли от своей руки. Каменной статуей застыла, взгляд вникуда, бледная.
— Почудилось, может? — воин забрал у женщины курительную трубку и вытряхнул на снег.
От прогоревшей травы тут же поползли огненные ручейки. Воин подскочил на ноги, а Ли осталась сидеть на крыльце недвижимой.
— Что это? — отступая от горящих потоков, обернулся к вдовушке.
— Гляди.
И Гар смотрел, как пламя рисует на белом насте очертания женской фигуры. Картинка словно ожила, затанцевала, а через мгновение к огненной деве потянулись руки с кривыми, уродливыми пальцами.
— Уходите из леса, Гар. В деревню возвращаться надо, — Ли поднялась со ступеньки и принялась топтать горящее представление. Разное про неё говорили, но чтобы такое вытворяла — не слышал. Воин с недоверием смотрел на вдову. Может, чего в трубку сыпанула, пока не видел? — У тебя под боком дочь Аи живёт, а ты такой ерунде удивляешься, — шаркнула сапогом по чёрному пеплу. — Чудеса случаются чаще, чем ты думаешь, но не всякому дано их увидеть. — Ли подошла слишком близко, сократила расстояние между ними до непозволительного. У Гара заходили желваки. Пугать вздумала? Он видел боевых шаманов кочевников — после такого вообще ничего не страшно. — Перебирайтесь в деревню, — вдова смотрела в глаза воина, — я пригляжу за девочкой, пока ты будешь на охоте.
— От Элмана её защитишь? Или от сплетен, которые Шайла по деревне пустит? — шипел ей в лицо Ансгар.
— Дурья ты голова, Гар, — поджала губы, сделала шаг назад. — Ничего, кроме ненависти к людям, в тебе не осталось. Здоровое тело, красивое лицо, а толку-то?
Распахнув дверь хижины, она рыком приказала Коди собираться. Парень медлить не стал — с такой матерью не забалуешь. С осоловелыми глазами, на ходу натягивая старенькую шубейку, подросток выскочил во двор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Коди ещё придёт, — пообещал воину.
— Обойдёшься, — Ли ухватила сына под локоть и потащила к калитке.
Гости. Глубинный смысл этого слова вдруг заиграл новыми красками. Ансгар никогда не жаловал визитёров — пара кружек заварки могли запросто обернуться мордобоем. Сегодня без драки, но осадок остался — воину было не по себе. Предки бы побрали эту вдовушку!