С помощью Антона я довольно скоро опустился до злополучного карниза и сам чуть было не полетел вслед за Туарегом, если б не туго натянутый трос; плитки минерала, похожего на яшму, предательски вылетали из-под ног, стоять я не мог и, не рискуя сорваться, сел, свесив ноги. Метрах в десяти застыл, покачиваясь на тросе, наш Туарег. Я улыбнулся, представив себе, как бедняга барахтался, не находя точки опоры, когда его подтягивал Антон.
— Все в порядке! — сказал я. — Пожалуй, парень отделался легкими ушибами. Ты, Антон, осторожно выбирай трос, а я…
Я хотел сказать, что помогу перетащить его на карниз, но забыл обо всем на свете, взглянув направо и вниз. Там, метрах в двухстах от каменных нагромождений, замерли в какой-то невесомости странные сооружения, похожие на строения термитов, только несравненно сложнее. Это были ажурные переплетения, каменные кружева. Вглядевшись, я стал различать в этом целом отдельные части.
На миг я увидел город необыкновенной архитектуры, под прозрачным колпаком, у гладкой, отполированной до блеска, обтесанной горы. Я увидел ровные улицы, аркады, облицовку домов, красочные фрески на фасадах, летательный аппарат, парящий над морем, яхту — она подходила к набережной из оранжевого камня с черным парапетом. Стояли суда с непомерно высокими мачтами. Людей я не видел. Так же внезапно картина изменилась. Осталась отвесная стенка обрыва, далеко внизу холодный блеск озера, терраса, а на ней, как в мультфильме, деформировались прекрасные дворцы, превращаясь в каменные кружева, изъеденные песчаными бурями, разрушенные солнцем и космическим холодом.
Я слышал, как меня окликнули Антон, затем Зингер, Вашата. Я молчал, не в силах произнести ни слова. Я словно окаменел, ожидая, что картина дивного города предстанет предо мной снова. Но ничего больше не появлялось. Бесшумно пролетел сбоку камень и, подпрыгнув на карнизе, ринулся вниз.
— Что с тобой, Ив? Тебе плохо? — Испуг за мою жизнь, пронизывающий каждую нотку в голосе Вашаты, вывел меня из остолбенения, и я стал сбивчиво рассказывать об увиденном.
Зингер сказал Вашате:
— Вот бедняга, — и почти крикнул мне: — Ив, возьми себя в руки и скажи толком, где ты все это видел. Только сиди спокойно. Отодвинься подальше от обрыва. Не эти ли столбы?
В его голосе слышались разочарование и тревога.
— Мне тоже показалось, — сказал Антон, — да ты не волнуйся. Действительно, похожи на развалины, вот поднимем Туарега… Только не волнуйся, я сейчас…
Его перебил Макс:
— Ив! Где же он, твой город? Ну что ты сидишь как изваяние? А ты, Антон, погоди со своим роботом. Здесь такое, а он… Постой, Христо! Ив! Ив, это не те ли обломки, что под тобой? Какой же это город?
Наконец они все увидели мою террасу и разочарованно замолчали, затем засыпали меня вопросами. Я наблюдал развалины в другом ракурсе — сбоку, а они сверху; затем Христо и Макс стали смотреть через мой «телеглаз», и у Макса вырвался торжествующий вопль:
— Ну что я говорил! Что? Теперь вы наконец видите сами! Конечно же, это город. Христо! Пусть Ив спустится в город! Пожалуйста!
— А Туарег? Скоро стемнеет. Ребята пять часов в скафандрах. Успокойся. В город пойдем завтра. Он еще постоит.
— Все?.. Я тоже?
— Нет, мы, как всегда. Тебе будет добавочная работа — размещать по контейнерам находки Туарега. Осторожней!
Последнее относилось ко мне и Антону. Туарег уперся «головой» в нижнюю кромку слюдяного карниза, мне с трудом удалось оттолкнуть его, и Антон выволок его на карниз. Дальше Туарег полез сам и потащил меня за собой, с завидной легкостью волоча два мешка, раздутых от собранных образцов. Он все пытался пополнять коллекцию, хватая двумя свободными руками приглянувшиеся ему камни, и только после моего приказа, казалось, с неохотой отбрасывал их в сторону. Видно, удары о камень не прошли для него даром. Антон пытался его «подлечить», но, приоткрыв спинную панель, поспешно поставил ее на место: до того невообразимо сложным показался ему «организм» Туарега. Теперь нашему помощнику могли помочь только на Земле, а он туда больше никогда не вернется, нам же отныне прибавилась еще одна забота — следить за каждым его шагом.
«Кактусята»
Вашата сделал магнитную запись нашего с Туарегом спуска по обрывистому берегу Моря, он записывал все, каждое наше слово — об этом мы узнали много позже и немало огорчились, особенно Макс, хотевший перед лицом потомков выглядеть «идеально».
Просмотр фильма вызвал двоякое чувство. То мы все действительно видели город, а при вторичном просмотре все выглядело иначе, даже Макс сомневался: да город ли это, не выветренные ли породы, природа способна и не на такие штуки, особенно марсианская.
Мои «видения» Макс отнес на счет нервного переутомления:
— С такими впечатлительными субъектами это случается нередко. В их подсознании создаются желаемые образы: то, что мы называем галлюцинациями. Я бы на твоем месте, Ив, денька два посидел дома.
Выручил меня Антон, сказав, что на какой-то миг и ему почудилось что-то вроде миража, только не там, где мне, а на противоположном берегу: там возникло и расплылось что-то вроде гигантского города.
— Скорее всего это фата-моргана! Марсианский мираж, — тут же определил Макс.
— Да, но мираж — явление оптического характера, — сказал Вашата. — Допустим, в разреженной атмосфере с большим процентом углекислого газа действительно могут возникать миражи, но тогда должны существовать и города, и моря, и корабли, которые видел Ив.
— Да, что-то здесь не совсем ясно… — признался Макс с неохотой.
Затем все наше внимание переключилось на окаменелую рыбу. Макс заключил ее в толстый полимеровый шар, облучил и, уговорив Вашату, с величайшими предосторожностями доставил в наш салон, бывший и кухней, и столовой, и просмотровым залом.
Сомнений быть не могло. Перед нами находилась копия — часть головы и половина тельца живого существа, жившего миллионы лет в марсианских водоемах.
Вашата предупредил (в который раз):
— Надо, ребята, вести себя чрезвычайно осторожно. Это не Луна, где в теплой вулканической зоне нашли грибок. Сейчас мы еще не знаем, возник ли он в местных условиях— на Луне тоже существовала своеобразная жизнь, когда на ней еще была какая-то атмосфера, — или грибок занесен из космоса?
Макс сказал:
— Этот прелестный грибок в лунных лабораториях-оранжереях достигает гигантских размеров. Он вполне съедобен! Да мы же все ели из него котлеты! Разве забыли? Перед стартом. У меня есть десятка два банок с трюфелями, так это он.
Вашата терпеливо дождался, когда Макс закончит:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});