— Какая несправедливость… — покачал головой Батя и ему тут же поддакнул Лайонел:
— Никакая это не несправедливость! Грабёж чистой воды!
— Вот именно, мсье! Но это я неделю назад к ним ходил. А сегодня — просил, чтобы позволил бывшим хозяевам свои дома разобрать. Так он даже слушать не стал, сразу кулаками махать начал! Если бы не стража… — что было бы без стражи, Жак не договорил, а лишь покачал головой. Блюдце с чашечкой в его руках задрожали с новой силой.
Почему он не предложил соседу помощь едой, но переманил к себе его людей, мэр также предпочёл не озвучивать. Отсюда могло проистекать и ухудшившееся отношение. Хотя, сам сосед тоже хорош! Взял и разбазарил благополучие своего народа. Однозначно — быть голоду, если бы Жак оказался таким же лёгким на подкуп.
Батя громко сёрбнул и, как-бы невзначай, спросил:
— А патрули зачем?
— Ле ребель! Эм… Смутьяны! Диссиденты! — в голосе мэра звучало искреннее возмущение. — Приходили к бывшим соотечественникам и требовали вернуться. Говорят — предатели твердыни дедов! Родной город надо любить и уважать! Про былые добрые времена талдычили. Сетовали, что беда должна сплачивать.
— Тю! Ну и пусть бы трепались. Тоже мне, смутьяны!
— Так то оно так, мсье воин. Но кто не согласен был — угрожать начинали. Одному даже по физиономии дали. — мэр неумело сжал и махнул пухлым кулачком. — При жене и детях! Шутка ли?! И это за какие-то метафоричные понятия! А ещё… — Жак понизил голос, — про наши амбары и склады расспрашивали!
— О-о-о… — Батя покачал головой. — Тут карательная экспедиция нужна!
— Что Вы, мсье!
— Да! А иначе никак! Не в эту пристань, так в следующую. Наглости наберутся и либо амбары Вам спалят, либо народ угонят. Из-за леса смута? Вот они Ваши леса и подожгут. Мне нужно объяснять, что такое лесной пожар? А для небольшого острова? А для стремительно растущего города?
От такой тирады у мэра задрожали подбородок и пухлые щёки. По глазам можно было легко судить, что за мысли снуют в его голове.
— Зиму не переживёте. — резко похолодевшим голосом отчеканил Батя, окончательно добивая заказчика. — В общем, дорогой Жак, думайте. Мы наёмники, всё сделаем в лучшем виде. А что именно — решать Вам. Будем ждать распоряжений в этом, как его… В шалмане!
На этом старый лис поднялся с кресла.
— Благодарим за гостеприимство! Не прощаемся. — он кивнул озадаченному мэру.
* * *
Обсуждение грядущей работы, наёмники продолжили уже за обеденным столом.
Кстати, сомнений в заказе не возникало. Сразу за отрядом в шалман пришла служанка градоправителя и передала хозяйке его распоряжение: комнату, еду и даже баню дорогим гостям оплачивал город.
Но Лайонел обломал радость товарищей. Он советовал предупредить заказчика, что гостеприимство в оплату контракта входить не будет.
— И вообще, что ты там за страшилку заладил? Пожар, зима, карательная экспедиция… Молодость вспомнить решил?
Бойцы уставились на командира. Тот, в свою очередь, оглянулся, убеждаясь в отсутствии любопытных ушей, и склонился над столом:
— Тихо ты. Во-первых, это стоит дороже, чем обычная охрана лесорубов. Во-вторых, ты правда веришь, что амбары соседа вместе с едой сгорели? Руку на отсечение даю! Перед пожаром, туда тоже небесные торговцы наведывались!
— И что? — не понял Лай, остальные тоже нахмурились. А вот Кеншин хитро заулыбался. Кажется, только он осознал второе дно задумки.
— А вот что! Настоим на праве на трофеи и сами пойдём на штурм резиденции.
— Что ты там найти собираешься? Тяпку в алебарду переделанную?
— Бездна! Лай, ты дубина! — Батя перестал таить голос и выругался на весь шалман, но продолжил снова шёпотом, — Не бесплатно же он пустынникам продовольствие отдал?
— Тьфу ты! Сразу бы так и сказал.
— Дядь Сергей. — подал голос Макс. — Мы грабить будем?
Парень не испытывал иллюзий в отношении старших товарищей. Он помнил, как в самом начале знакомства, его сперва хотели ограбить или затребовать за него выкуп, а потом ещё и убить подумывали. Тем не менее, на фоне междоусобицы, мысль о грабеже выглядела кощунственно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну-у-у… Да. Но мы же не у честного фермера последний кусок хлеба отберём? Этот хрен подставил под угрозу голода весь свой город. А теперь ещё и соседям гадит. Его подопечным крупно повезло, что соседский мэр не таким козлом оказался.
Похоже, что остальные были полностью согласны с доводами. В том числе и Кеншин не выглядел сколько-нибудь обеспокоенным моралью. А раз даже наставник одобрил идею, то — да, ничего плохого в этом наверняка не было.
— Что если мэр не решится войну устраивать? — задал закономерный вопрос Кен.
— На этот случай у нас есть ты и твой подмастерье. Ну и Джой тоже. Его тут пока не видели, так что, в случае разборок — не смогут к нам приплести. Запишетесь на частный приём. Само-собой, на ночной!
Парнишка нахмурился. Зачем записываться на приём к человеку, которого собираешься грабить? Но игра слов прояснилась сама-собой.
На ночной, значит!
На юном лице заиграла хищная улыбка.
Да уж… Время шло, всё вокруг менялось, а следом менялся и он. Макс сам не заметил, как начал брать пример с наёмного убийцы и ровняться на вояк с сомнительными нравами.
* * *
Отряд встретил вечер не вставая из-за стола. Тому способствовали брага и добрые закуски. Ну ещё и недобрые взгляды местных. Мало ли, кому что стрельнет в голову по темноте. Ведь, своих планов вояки не афишировали, а подробностей горожанам знать было неоткуда.
Какой-то выпивоха даже пробовал спровоцировать чужаков. Он в полный голос рассуждал о ненужности в городе гостей в такое непростое время. Говорил об узкоглазых чертях и о бабах в брюках.
Сам не представляя на что нарывается, задира даже сплюнул в сторону их стола.
Весь акт демонстрации гостеприимства, Батя держал Лая за рукав. Тот лишь кисло улыбался. Была бы его воля — встал бы между столами и уработал бы пол шалмана своими кастетами. И зря, что местных многократно больше! Узкое пространство сыграло бы на стороне опыта.
Но вот, когда хозяйка уже подавала ужин, появился мэр.
Отсутствие улыбки и посерьёзневший взгляд говорили за него. Работе — быть! Причём, именно в нужном объёме.
— Мсье Серж. Мне жаль это признавать, но, скорее всего, Вы правы!
Сердце командира наёмников пропустило один удар. «Будь проклят этот артист с его драматическими подвывертами речи!»— подумал Батя, но вслух был вынужден подыграть:
— К сожалению, дорогой Жак. К сожалению… — и при этом натянул на лицо маску искренней скорби.
Мэр уселся за стол и началось то, что нельзя было назвать никак иначе как торгом!
Надуть с завышенной ценой не вышло. Доплату за ранения, или, не приведи Свет, смерти пришлось объяснять наймом отряда, а не воинов поголовно. Да и за порох содрать не светило. Мэр сразу заявил, что боеприпасы возместит натурально. Предупреждая возможное мошенничество, Батя контратаковал с предупреждением, что будет взвешивать каждый патрон.
Потом наёмники имели дерзость заявить, что питание и проживание не входит в стоимость их мечей. У Жака натурально пропали остатки настроения. Тем не менее, он согласился, что именно городу предстояло обеспечить пайки. Хорошо, хоть в весьма скромном количестве.
— Ну это ничего страшного! Вы много не съедите.
— О! Мсье! Вы пока ещё не видели нашего шестого товарища! Он ест за четверых! — огорчил его Лайонел. В общем-то Джой действительно ел больше обычных людей, но лишь самую малость…
— Да быть такого не может! За двоих поверю. Но не за четверых!
Упёртый наниматель сражался за каждую серебряную монету как за родную твердыню.
Благо, он не имел ничего против присвоения трофеев наёмниками. Батя несколько раз надавил, что всё, что им удастся добыть в бою — им же и будет принадлежать. Мэр согласно кивал. Он не понимал, что же такого, можно взять с его соседей-голодранцев. Топоры? Вилы? Косы? Да бездна с ними! Даже если этим мсье и мадам посчастливиться завладеть настоящим оружием или мушкетом — ничего страшного! Ведь на кону стояло будущее его города. В кои то веки — стремительно растущего!