Читать интересную книгу В паутине южной ночи - Елена Миронова

Она, кажется, слушала вполуха, если вообще слушала его. Анжела думала о чем-то своем, и на ее прекрасном лице отражались печаль и разочарование. Куропаткину было больно смотреть на нее и больно думать, что именно он причина этих ее эмоций. Она так ничего и не ответила ему, вообще перестала разговаривать с ним после того, как он сказал ей про жену. И на вопросы его не отвечала, молчала. Поэтому ему ничего не оставалось, как встать и уйти. Она, кажется, даже не заметила этого. Просто ключ, которым была закрыта дверь, она положила на стол, и он этим воспользовался. Черт, черт, черт! Ему нужно немедленно прекратить о ней думать! Он больше не встретится с этой женщиной, чтобы не подвергать себя искушению. Ему надо думать о другом. О преступлениях, которые были совершены здесь за последнее время, о тех троих отпускниках, об Эленберге, о Корнилове…

Кстати, о Корнилове. Если он узнает, что Элёнберг приехал раньше, звонил ему уже, вероятно, из Сочи, поймет ли он, зачем тот приезжал? Догадается ли? Сможет помочь следствию?

Куропаткин взглянул на часы: без пятнадцати десять вечера, не так уж и поздно. Вполне удобно прийти к нему и задать пару вопросов, которые он хотел прояснить еще позавчера, когда познакомился с Анжелой. Подумать только, прошло всего двое суток, а такое чувство, будто полгода. Эта женщина стала ему близка… Не случайно он просидел с ней до двенадцати часов ночи в первый же вечер знакомства, хотя направлялся к Корнилову. Следователю не давал покоя уход Корнилова из его кабинета, внезапный и резкий. Да и на следующее утро, когда Корнилов сам заявился в милицию, они даже не успели толком поговорить, потому что влетел Булыгин и заорал, идиот, что найден труп Эленберга. Естественно, Куропаткин тут же направился на место убийства и там уже спрашивал Корнилова об Эленберге, а не о нападении на самого Дениса.

А ведь эти убийства и покушение на убийство надо раскрывать! И вообще, после сегодняшнего вечера он не заснет, все будет думать о ней, о ее теле… Может, надо было плюнуть на все и…

Следователь поспешно отогнал от себя эту мысль. И думать нечего!

А к Корнилову обязательно надо наведаться, ведь тот завтра уезжает! И неизвестно, успеет ли он допросить Дениса. И препятствовать его отъезду тоже не может! А что, если это Корнилов убил Эленберга? Если знал, что тот здесь, и просто пудрил мозги следователю, то есть ему, Куропаткину? Ведь все, что касается Бориса, Куропаткин знал только со слов Корнилова! А вдруг он намеренно исказил события? Что, если Эленберг звонил ему раньше, и сообщил, что прилетает, именно 16-го? И чтобы отвести от себя подозрения, Корнилов солгал?

Надо будет позвонить домработнице Корнилова и спросить, правда ли тот велел дать Эленбергу денег, и когда это было. Хотя Корнилов вполне мог договориться с этой своей… тетей Симой! К тому же он и вправду мог позвонить домработнице и сказать про деньги, заранее зная, что Борис за ними не приедет. Но как об этом узнать?!

Значит, никаких предположений строить нельзя. Корнилов — темная лошадка. И еще следователю только что пришло в голову, что тот мог просто банально забыть или спутать числа. Ведь; судя по всему, он не просыхает уже несколько дней. А пьяный мозг не всегда адекватно реагирует на внешние раздражители. И все же надо держать Корнилова под наблюдением. Не исключено, что он просто прячется за личиной человека, ушедшего в запой от горя.

А нападение на себя он мог инсценировать, вполне мог! Кто знает, что это за фрукт — Денис Корнилов! Капитан относился к нему как к потерпевшему, а на самом деле он может быть преступником! Разве редко преступники прибегают к инсценировке, чтобы отвлечь от себя подозрения? Следователю были известны такие случаи. Может быть, Корнилов воспользовался этим? Потому что ведь металлический прут, которым его ударили, так и не был найден. Зато, вероятнее всего, этим же предметом был убит Борис Элен-берг. Не слишком ли все просто и ясно? Корнилов не хотел, чтобы этот предмет нашли, поэтому и спрятал его. Чтобы запутать следствие. А потом ударил им по голове брата своей покойной жены. Надо бы еще узнать, как она погибла. Кто знает, почему Корнилов мог захотеть избавиться и от жены, и от ее брата? Может, они ему оба надоели. А может, из-за наследства… Куропаткин аж подпрыгивал на месте от возбуждения. Его всегда интересовали не банальные убийства, по ревности или спьяну. А именно такие — загадочные, непонятые, запутанные. Ему нравилось постепенно расплетать клубок, он поражался, насколько неистощима бывает фантазия убийцы, насколько тонок его ум и продумана тактика.

Денис не мог поверить в то, что Лика снова находится в его номере. Подумать только, она запросто пошла с ним! Может, она проститутка? Он опасливо покосился на нее. Хотя нет, уж чересчур неприступно она выглядит. Но разве он знает, как выглядят дорогие проститутки? А в том, что она дорогая, он не сомневался. Уж очень хорошо она была одета. Эмма любила обувь известных итальянских фирм, поэтому Денис знал, что босоножки на ногах прелестницы — именно одной из этих фирм. Платье ее было из тонкого материала, очень качественного, причем сшито на заказ, значит, снова дорогая вещь. И серьги в ушах ее были очень стильными: крошечные гвоздики с бриллиантиками. Денис мог поклясться, что серьги — тоже известной фирмы, только теперь ювелирной. Может быть, «Картье».

Больше никаких украшений на женщине не было. Ее духи могли свести с ума любого, Даже если бы она не была такой красавицей. Пока Денис жил с Эммой, он научился отличать хорошие вещи от подделок и дорогих Женщин от дешевых. Лика была дорогая. Дороже Эммы, несмотря на ее безупречные манеры. Лика сама была настолько безупречна, что обращать внимание на ее манеры не имело никакого смысла. К тому же если она станет пить шампанское из бутылки и материться, то все равно будет выглядеть безупречно.

Когда Денис подсел к ней, она лениво повернула голову в его сторону, и в ее глазах зажегся какой-то огонек. Денису хотелось бы верить, что это он зажег огонь в ее глазах и что она простила его за тот досадный случай. Впрочем, он все же извинился. И попросил дать ему шанс реабилитироваться.

— Для чего? — спросила она своим неповторимым голосом.

— Ну… — замялся Денис. — Просто так…

А что ему надо было сказать? Реабилитироваться как мужчина? Да наплевать ему на это! Просто стыдно, что он обидел такую женщину. Привел ее в номер, раздел, и…

О боже, он ее раздел! Точно! Значит, она согласилась переспать с ним? Может, она и вправду проститутка? И что же теперь делать? Он ведь только хотел поговорить с ней, может, выпить… Хотя у него нет денег, но в номере в холодильнике могло что-то остаться. Именно поэтому он и звал ее в номер, потому что заказать спиртное в этом санаторном баре уже не мог. Эх, черт, значит, она думает, что он хочет реабилитироваться, показав класс настоящего трахальщика? Как неприятно-то! И странно: впервые Денис оказался в таком положении. Он вовсе не хотел Лику. То есть не то чтобы она была ему неприятна, наоборот. Очень даже приятна. Но он не хотел тащить ее в постель. Тогда, сильно пьяному, ему было все равно, что делать и с кем это делать, лишь бы забыться. Да он и не отвечал за свои поступки, тогда виски руководило его умом и телом. А сейчас он чувствовал, что не хочет заниматься с ней сексом, потому что еще не готов к этому. Ему этого было мало. Он хотел для начала получить душу Лики, а потом уже — ее тело. Невероятно, но все было именно так. Ему была интересна эта женщина в первую очередь как личность, а уж потом — секс с ней.

«Старею», — подумал Денис. Но приглашение уже прозвучало. И она снова не отказалась! Пока они поднимались по лестнице в его номер, он лихорадочно думал, чем же развлекать ее. Что ей рассказать? Не о том же, как он ездил к Колобку, чтобы тот сделал Эмму недееспособной?

Корнилову на минуту стало плохо, и он Привалился к перилам лестницы. Какой же он гад, тварь последняя! Как он мог сделать такое? Если бы не он, то Эмма была бы сейчас жива. И не было бы ничего этого — ни санатория, ни смерти Бориса, ни этой женщины…

Денис вдруг почувствовал внутренний протест. Во-первых, он не хотел, чтобы Колобок убивал Эмму. Он не должен был причинить ей особого вреда, через некоторое время его жена вернулась бы с больничной койки в свое привычное состояние! Но если бы все случилось так, как он планировал ранее, он не встретил бы Лику.

Денис сам удивился своим мыслям. Да при чем тут Лика, он ее знает всего ничего. Даже, если честно, совсем не знает. И вот она уже завладела всеми его мыслями. Он вспомнил, что и сегодня, и вчера, и позавчера, начиная с того дня, как увидел ее, все время думал о ней. Надо же, как странно. Они толком и не познакомились, а он уже думает о ней, она стала ему нужна. Он даже не хочет трахнуть ее. То есть хочет, но не сейчас. Его тянуло к ней, и чем она была ближе, тем притяжение становилось сильнее. Ему хотелось приласкать ее, обнять, узнать о том, как она живет и чем, какую музыку любит, что предпочитает в еде, где работает…