я не знаю.
Эверилд полчаса потратила на объяснения, куда нужно нажать и каким пальцем. Они вернулись в главный зал, когда за окном уже стемнело. Эверилд всем показала, как открывается стена в храм и, прогнав всех из зала, легла на диван, прикрыв глаза. За сегодня она морально вымоталась. Через полчаса она услышала шаги, к вампирше подсела Агнешка и дотронулась до руки.
— Спасибо тебе. Я думала, что все эсэсовцы плохие.
— Я ничем не лучше их, просто люблю детей. Судьба мне не позволила иметь своих.
— Мама хотела тебя сдать военным, но я ее отговорила.
— Люди редко бывают благодарными. Иди спать, сегодня был тяжелый день.
Агнешка поднялась с дивана, и мягко ступая, направилась к выходу. Но вдруг она замерла в дверях и, обернувшись, спросила:
— Ты точно не уйдешь?
— Время покажет.
Девочка приняла ответ и выйдя, тихо прикрыла за собой двери.
Глава 8. Чума в городе
Византия, 541 год.
Эверилд сидела в кресле, на ее плечах лежал шерстяной платок, в руке она держала книгу, а в камине тихо трещал огонь. Прошло три года, как девушка из семьи ремесленника обрела бессмертие. Уже тысяча девяносто пять дней учитель гоняет ее по разным дисциплинам: боевым, этикету, философии, математике и жесточайшим методам обучения самоконтролю и ментальному воздействию на разум людей.
Молодая вампирша больше не бросалась на первого встречного человека, чтобы утолить свой голод. В душе, наконец, воцарился покой, после предательства мужа. Ромео не давал ей спуска и строго наказывал, подвергая ее разум ментальной пытке, воскрешая все потаенные страхи. После таких показательных уроков, Эверилд все усерднее училась, чтобы ни один из вампиров не смог воздействовать на ее разум.
Девушка тихо раскачивалась в кресле, а книга просто лежала раскрытой на ее коленях. Эверилд посмотрела на часы, они показывали девять утра. Девушка выругалась, настолько увлеклась своими мыслями о нелегкой доле, что совсем забыла о медитации. Она закрыла книгу, положила ее на стол и сев на пол в позе лотоса, приступила к медитации. Молодая вампирша так просидела час, пока дверь в библиотеку не открылась, и в нее вошел учитель, чем-то раздраженный.
— Тебя ждут больные. — недовольно сказал он.
Эверилд встала с пола и посмотрела в глаза учителя.
— Доктор пришел?
— Как два часа назад, ждет тебя. Пока люди не победят эту заразу, нам не видать вкусной крови.
— Не всегда же нам питаться деликатесами.
— Сколько часов ты сегодня уделила медитации? — строго спросил он.
Девушка, потупив взгляд, ответила:
— Час.
— Если ты завтра не уделишь самоконтролю большую часть ночи и утра, я запрещу тебе спускаться к больным, и вообще выкину всех из дома.
— Простите, я исправлюсь. — виновато ответила она.
— Иди. — велел учитель.
Эверилд обогнула своего наставника, подошла к двустворчатой двери, вышла в коридор, и спустилась вниз по деревянным ступенькам. Вампирша была одета в тогу до пола, скрывающую руки до самых кистей, а лицо скрывала паранджа, чтобы не вызывать соблазн у мужчин и разговоров среди народа, почему девушка не становится старше.
Послышались стоны, плач детей, запахло смертью, мочой, потом, гноем и другими неприятными носу ароматами. Доктор хлопотал над восьмилетним ребенком, накладывая компресс на лоб, и боковым зрением лекарь заметил девушку.
— Выспались?
Эверилд кивнула, подошла к тазу с водой и помыла руки с мылом. Больных было очень много, все комнаты на первом этаже были заняты, и поэтому некоторые лежали в коридоре. Вампирша поспешила к мальчику лет пяти, тот метался по постели в бреду. Приложив руку ко лбу, вампирша вздрогнула, настолько горячий он был. От ребенка пахло смертью. Доктор посмотрел на племянницу колдуна, взглядом спрашивая, выживет ли ребенок, на что Эверилд отрицательно покачала головой. Десна чесались, а рот наполнялся слюной, желая вкусить крови. Эверилд держалась, даже лазарет она устроила ради того, чтобы совершенствовать свой контроль. Вампирша подняла на руки ребенка, который оказался легче воздуха, и понесла его на задний двор, там они жгли трупы. Она уложила ребенка на землю и обратилась к рабу:
— Сожжешь его тело через два часа.
— Почему не сейчас? — поинтересовался раб, почесывая подмышку.
— Потому что, он еще жив, за ним ангел смерти спустится только через два часа.
— Понял. — ответил он, с откровенным страхом посматривая на малыша.
Раб подумывал удрать, но останавливал себя тем, что в господском доме у него меньше шансов заразиться. А еще, господина и его племянницу он сильно опасался, так как инстинкты при приближении этих существ захлебывались в панике и кричали: беги прочь, дурень, но он силой воли заставлял себя здесь оставаться. А еще эта девушка смотрела на него, как на лакомый кусок мяса. И вообще, племянница с господином были внешне похожи на ангелов смерти, только без крыльев.
Мальчик застонал и открыл мутные глаза. Вампирша ощутила это движение, обернулась и посмотрела прямо в красные глаза.
— Спи, скоро все закончится. — ребенок моргнул и сомкнул веки, теперь он больше не проснётся.
Эверилд немного подумала и послала ему образы ангелов, берущих его за руки, унося к небесам. Лицо мальчика разгладилось, и он улыбнулся мечтательной улыбкой. Девушка улыбнулась ему в ответ.
— Пусть твое забвение пройдет легко.
Эверилд вернулась обратно в особняк, прошла через похоронный зал, где по-хорошему, нужно было оставить мальчика до окончательной смерти. Эверилд собственноручно разрисовала стены и потолок ангелами. Сначала у нее они получались корявые, но с каждым рисунком получалось все лучше и лучше. На полу лежало несколько больных, которые должны были умереть в ближайшие часы.
Эверилд села на пол и помолилась Богу, хотя после издевательств Ника, ее вера пошатнулась. Она искренне недоумевала, как Бог мог такое допустить. Ее душа все больше тянулась на восток в Индию, к храмам богини перерождения и жизни — Кали.
Эверилд обошла жителей дома и убедилась, что все сладко спят и видят умиротворенные сны. Затем вернулась к больным и увидела, что рабы вынесли еще три трупа. Сердце Эверилд болело, когда она смотрела, как гибнут маленькие дети. Она подошла к худой бледно-синей женщине, у которой особенно много было гнойников на теле. Еще сутки и она умрет. Эверилд взяла кинжал и надрезала кожу на месте вздувшихся гнойников. Плохая кровь неохотно покидала тело. Вдруг в особняк ворвался мужчина, одетый в дорогую тогу и с бледной девочкой на руках. Эверилд поспешила на встречу и забрала ребенка из его рук.
— Спасите мою единственную дочь. Я все за это отдам!
Девочке было от роду пять лет, лицо, руки и тело сильно исхудали. Почти