Все же турок стали теснить к пролому, но делалось это малыми силами. Великий визирь посылал в Чигирин все новые и новые воинские отряды, стремясь закрепить успех. Османы в сильной атаке смогли дойти до городского моста, но дальше продвинуться не смогли. Тогда они стали поджигать в городе еще уцелевшие деревянные строения и те укрепления, которые были сделаны из дерева. Чигирин загорелся во многих местах. Наступила ночь.
Тем временем штурмующим удалось поджечь деревянный вал замка, иссушенный летним солнцем. Спасти его от огня не удалось. Патрик Гордон слал гонца за гонцом за немедленной помощью к боярину Ромодановскому. Тот послал три стрелецкие полка, в 6 часов утра атаковавших вражеские траншеи. Стрельцов встретили сильным ружейным огнем, и им пришлось отойти назад.
Гордон, как старший начальник в гарнизоне не знал, на что решиться. Турки уже овладели большей частью «нижнего города». Там горели амбары с хлебом и воинскими припасами. Чигиринский полковник и голова Карпов сумел отбить неприятеля от мельницы, и теперь по ее плотине можно было попасть в город. Ромодановский послал к горящему Чигирину генерала Матвея Кровкова с двумя солдатскими полками, которые встали на защиту мельничной плотины.
Тем временем разрозненные группы защитников «нижнего города» стали без команды на то оставлять крепость. Турецкие батареи стали усиленно бить по тем местам, где горожане боролись с пожаром. Теперь оборона полуразрушенной и почти выгоревшей крепости теряла всякий смысл.
Если верить «Дневнику» Патрика Гордона, главный царский воевода сначала отдал ему устный, а затем и письменный приказ гарнизону оставить Чигирин. Боярин Григорий Ромодановский имел право на такой приказ.
Главных причин оставления неприятелю Чигиринской крепости было две. Во-первых, новый начальник гарнизона полковник Патрик Гордон, сам военный инженер, полностью проиграл туркам и их инженерам минную войну.
И, во-вторых, предпринятая воеводой Ромодановским и гетманом Самойловичем попытка освободить крепость от вражеской осады не удалась.
...Чигирин стал добычей султанской армии 12 августа 1678 года. В ночь на 20 августа великий визирь Мустафа-паша приказал своим войскам оставить разрушенную и сожженную Чигиринскую крепость и возвращаться домой.
27 августа царское войско начало переправу через Днепр. Чигирин был пуст. Высланные в степь дозорные отряды нашли только «след» армии Оттоманской империи
По воеводской «росписи», поданной в Разрядный приказ, главные силы боярина Ромодановского потеряли на днепровских берегах убитыми 3123 ратника и ранеными — 5400. В плен попало 45 человек. Чигиринский гарнизон в условиях многодневных бомбардировок и боях потерял убитыми всего 332 человека и ранеными —1047.
Больше в ходе войны Русского царства с Турцией и Крымским ханством 1676—1681 годов ни султанская армия, ни конница крымского хана не показывались в виду Чигиринской крепости. Во время войны восстановлению она не подлежала, исполнив свою роль в тех исторических событиях до конца. В двух больших походах к берегам Днепра турецкая армия так и не смогла «перешагнуть» через нее на днепровское Правобережье, чтобы угрожать Киеву и южнорусским городам.
Глава 3
КРЕПОСТНОЕ ДЕЛО В «НАЧАЛЬНОЙ» РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ. КОЖУХОВО И АЗОВ. СЕВЕРНАЯ ВОЙНА. КРОНШТАДТ И ПОЛТАВА
Начало Петровской эпохи внесло новое, «европейское» дыхание и в крепостную систему Российского государства, и в то, как русская армия, теперь регулярная, стала вести крепостные войны. Эта новая эпоха началась со знаменитых Кожуховских маневров, которые вошли в историю царствования Петра I Великого под названием Кожуховского похода 1694 года.
Юный царь Петр Алексеевич по совету своего наставника Патрика Гордона решил провести полевые маневры, чтобы удостовериться в боеспособности «потешных» Преображенского и Семеновского полков, солдатских полков «нового строя» и стрелецкого войска. Поход из столицы в Подмосковье был назначен на октябрь месяц, когда уборочные работы были закончены.
План маневров был составлен Патриком Гордоном, имевшим ко всему прочему обширные познания и в военно-инженерном деле. Близ села Кожухово на правом берегу Москвы-реки было сооружено большое полевое сооружение по всем законам фортификационного искусства. Его назвали «Безымянным городком».
Он представлял собой «правильного начертания» пятиугольный ретраншемент с валом в пять аршин высотой и глубиной в четыре аршина. На углах ретраншемента сделаны были бойницы и поставлены деревянные щиты, на валу расставлены рогатки, а вокруг городка были устроены волчьи ямы. К слову сказать, в крепостном отечественном искусстве это был первый земляной ретраншемент, построенный «по европейской фортификации».
В ходе маневров под Кожухово сооружались и другие полевые укрепления, но гораздо меньших размеров и более простых начертаний.
Царские войска были разделены на две противоборствующие армии примерно по 7 с половиной тысяч каждая. Первой (стрелецкой) командовал «генералиссимус и польский король» И.И. Бутурлин, второй — князь Ф.Ю. Ромодановский. Солдаты и стрельцы были вооружены ружьями с тупыми деревянными штыками — багинетами и копьями с тупыми концами.
В «кожуховской войне» активно действовала артиллерия, которая, скажем прямо, пороха не жалела. Пальба велась учебными бомбами — глиняными горшками, начиненными порохом. Однако прямое попадание такого орудийного снаряда в человека несло ему если не гибель, то увечье.
«Война» свелась к рукопашным свалкам, штурму и обороне полевых укреплений, артиллерийской перестрелке и перебранке «до слов яростных» главнокомандующих, обильных пиршеств после дня ратных трудов. Порой за такой день ранения, пороховые ожоги и телесные повреждения получало по несколько десятков сражающихся.
«Потешные», Бутырский полк и полк Франца Лефорта показали высокую выучку, чем не могла похвастаться стрелецкая армия, проигравшая «Кожуховскую войну». Она могла бы продолжаться до первых снегов, но был сожжен почти весь пушечный порох, а в царской казне требуемые каждодневно на военные маневры рубли наскребали уже только медными копейками.
...Молодая петровская армия впервые попробовала себя в настоящей крепостной войне в ходе Первого Азовского похода 1695 года. Тогда Петр I задумал «открыть» Московскому государству выход в Черное море через реку Дон, который запирала сильная по тому времени турецкая крепость Азов.
Русская армия выступила в поход по двум путям. По суше шел отряд генерала Патрика Гордона численностью почти в 10 тысяч человек, который сопровождал обоз в четыре тысячи повозок. Помимо разных припасов везли отрядную артиллерию: 10 мортир, 12 гаубиц и 31 фальконет.
Главные силы русской армии во главе с царем шли речным путем — по Москве-реке, Оке, Волге. У Камышина войска сошли на берег и дошли до Дона, где снова сели на суда.
По прибытии под турецкую крепость полки сразу же начали возводить укрепленный полевой лагерь на холмах близ Азова. Главный стан устроили на самой большой высоте — Скопиной Кровле.
Оттоманская крепость Азов располагалась на левом берегу Дона, на 15 верст выше впадения его в Азовское море. Город вел родословную со знаменитой древнегреческой колонии Танаис, которая затем перешла к генуэзцам, а в конце XV века попала в руки турок-османов.
В 1637 году донские казаки лихой атакой взяли крепость и удерживали ее в течение пяти лет, выдержав крайне тяжелую и длительную осаду. Но тогда Москва не стала «желать» иметь под «своей высокой рукой» крепость на далеком степном юге. Получив обратно Азов, озабоченные турки долго и основательно его укрепляли.
Крепость представляла собой каменный четырехугольник с крепкими бастионами и каменным замком. Кроме каменной стены, Азов обнесен был еще высоким земляным валом и глубоким рвом с палисадом — частоколом из заостренных бревен по дну рва. В полуверсте от этих основных крепостных укреплений находились еще два земляных вала со рвами. Это были остатки старых линий, оставшихся от прежних осад Азовской крепости.
Выше ее, верстах в трех, на обоих берегах Дона были построены две крепкие каменные башни, вооруженные пушками. Будучи соединены протянутыми через донское русло тремя толстыми железными цепями, они преграждали выход в море для плывущих сверху по Дону судов. Донских казаков, опытных мореходов, таким образом лишили выхода в Азовское море и возможностей совершать нападения на крымские берега и побережье собственно Оттоманской Порты.
На северном рукаве Дона, так называемом Мертвом Донце, устроен был каменный форт Лютик с четырьмя башнями и жилыми помещениями внутри. Башни были восьмиугольные, ворота форта обиты железом. Лютик со стороны суши защищался валом и нешироким рвом, заполненным водой.