На полосе метрах в двадцати от строений нас ожидала небольшая группа встречающих. Николай Яковлевич Скарятин губернатор Казани, в мундире при полных регалиях напоминал скалу на морском берегу, к которой должен был пристать наш корабль. К этому времени я с Владимиром уже успели переодеться в мундиры и по небольшой лесенке спустились на поле. (Чёрт, а они его уже асфальтом покрыли, молодцы!).
За небольшой изгородью ограничивающей владения Можайского нас ожидали авто. Их доставили заранее ещё в начале года, и губернатор лично убедился в том, что автомобиль средство передвижения весьма полезное. До города добирались около часа. За это время Скарятин успел рассказать о том, как идут дела во вверенной губернии и даже поделился планами на будущее.
Перед губернаторской резиденцией Е.И.В. как исстари заведено встретили хлебом и солью, я расцеловал дарительниц, чем поверг их в краску, после сказал несколько слов с высокого крыльца, которые сопровождались вспышками магниевых ламп, вездесущих «агентов» СМИ. Колокола то же звонили, всё согласно добрых старых традиций. Правда заранее было объявлено, что ни парада воинского, ни бала в губернаторском дворце не состоится.
За ужином, больше походившем на совещание с закусками, выслушали железнодорожников, медиков, университетских профессоров и выборных от купечества, желавших присоединится к новоделам. Неурожаи, случившиеся в 67–68 годах, привели значительное число крестьян в города, хорошо, что мы были к этому готовы. Теперь из бывших землепашцев делают мастеровых, строителей, путейцев, да мало ли какие ещё специальности большому городу нужны.
Сам губернатор поведал о моторостроительном заводе, об исполнении высочайшего повеления по воссозданию Казанского Адмиралтейства и конечно о завершении строительства НОВЫХ мостов через Волгу и Казанку. Отдельное сообщение было посвящено нефтеперегонному заводу, который планируется к завершению строительством в будущем году.
Пироцкий рассказал о строительстве трамвайной линии и работам по возведению небольшой ГЭС на реке Казанке. Электростанцию вдали от города строили в основном для предприятий Можайского, но линию в 35 КВ., было решено провести в город, для обеспечения его освещения и транспорта.
Наш ужин завершился за полночь, а рано утром автомобиль проехал вдоль выстроившихся в парадном расчёте ярко красных пожарных машин, полученных из Коломны буквально накануне нашего визита. Затем (видимо по губернаторскому сценарию), пересекли несколько траншей под строящиеся водопровод и канализацию и вырулили на дорогу к аэропорту (так его только я пока называю).
— Николай Яковлевич, вы, пожалуйста, профессорам посодействуйте и кроме расширения Университета, медицинский и машиностроительный институты планируйте. Для обучения мастеровых и рабочих училища, профессиональные училища стройте. На Арском поле, я видел почти законченные строительством учебные знания и учебные мастерские по соседству. Назовите всё это в комплексе Казанское Соединённое промышленное училище, постарайтесь уже в этом году обучение начать. Деньги вам из резервного фонда в Министерстве финансов выделены, я заранее распорядился. — В подготовку специалистов купечество привлекайте. Нужны им инженеры и мастера, пусть ОПЛАЧЕННЫЕ заказы на них дают, мало того если хотят то и кандидатов предлагают. Чтобы бузы по меньше было, всё таки интеллигенцию воспитываем, надо их досуг в благоприятное государству русло направить. Пусть хотя бы воскресные школы грамотности организуют и не только здесь, но и в уездных городах. Без грамоты сейчас никуда, это всем в головы вкладывать надо, а некоторым для этого и физические воздействия понадобиться могут, иногда и пониже спины.
— Ваше Императорское Величество, всё что наметили, сделаем, люди интерес и Государственную волю почувствовали, теперь этим только распорядиться по умному надо!
— Да, чуть не забыл. В университете Александру Зайцеву письмо от Бутлерова передайте, пожалуйста, да присмотрите за проектом расширения, а фактически постройки нового здания для химиков-органиков. Я, к сожалению, из-за недостатка времени так к ним и не зашёл. (К Зайцеву, я не зашёл специально. В письме от его учителя был вложен план работ по исследованию каталитических реакций и каталитического крекинга нефти. Этот подход, к трансформации углеводородов, пора в лабораториях исследовать, а позже в производство внедрять). — Передайте, что обязательно в гости наведаюсь, как только «просвет случиться».
Последнюю фразу я произнёс исключительно для ушей губернатора и городского головы, пусть знают, что учёные находятся в государстве на особом счету. Им иногда помощь требуется, причём такого свойства, что формулами не опишешь. Теперь я уверен, что какие-либо попытки, со стороны чиновников-лиходеев, затормозить поборами или проверками, так нужные исследования, будут пресечены в зародыше. Скарятин и без моего напоминания, был с казнокрадами, крут на расправу, об этом даже до 21-го века анекдоты дошли.
*****
Трофимов поднял наш аэроплан в воздух и взял курс на Юго-восток, летим в Челябинск. Там соберутся сразу два губернатора и Оренбургский и Пермский.
Лашкарёва Александра Григорьевича и Николая Андреевича Крыжановского, мы с ВК Владимиром увидели из иллюминаторов аэроплана едва — ли не ранее, чем полётную башню, столько солнечного света отражалось от их мундиров и орденов. Правда, отличить одного от другого, мы смогли, только выбравшись из люка нашего средства доставки.
Ещё в 1862 году Лошкарёв провёл в жизнь «Положение об устройстве обществ и общественного управления среди рабочих казенных заводов». Он добился передачи общественного управления на казенных заводах в ведение гражданских властей. Теперь получив в своё распоряжение новые технологии, массу инженерных специалистов по новым производствам, значительное финансирование и поддержку государя, губернатор развернулся вовсю. Изданная им в том времени специальная брошюра, «По вопросу строительства Уральской железной дороги», сейчас реализована на практике в металле. Да и в Оренбург в гости к Крыжановскому он прибыл в собственном салон — вагоне.
В этом же самом вагоне оба губернатора со своими свитами отправились в практически ещё не известный город-завод Челябинск, где Николай Андреевич, демонстрировал Александру Григорьевичу интересные новинки, на осмотр которых должен прибыть сам самодержец.
Два умных, преданных отечеству руководителя, быстро договорились и по организации обмена опытом и по взаимным поставкам. А ещё по массе незаметных, но важных вещей включая такие мелочи, как водопроводные краны, раковины или фаянсовые унитазы. Вот ведь какая проза жизни, но Высочайшее Повеление об устройстве в городах водопровода и канализации, подкреплённое целевым финансированием, заставило и такими делами заняться.
Особое место в переговорах заняла организация транспортировки энергоносителей, на уральские промышленные предприятия, благо что Крыжановскому совсем недавно удалось наладить их весьма объёмную и дешёвую добычу.
Бассейн по добыче бурого угля расположен в 7,5 км к югу от г. Оренбурга, а нефть была найдена не в тайге, не в пустыне, а в обжитом районе, рядом с железной дорогой, найдена на очень небольшой, глубине всего 250–300 м, буквально «под ногами». Так началось освоение нефти в Бугуруслане, почти на восемьдесят лет раньше, чем в той истории. (По вполне понятным причинам, эти достижения не афишировались, но оба губернатора считали, что откровение, посетившее молодого государя, ниспослано свыше на благо России).
По Бугуруслану почти анекдот случился. Его уже несколько раз передавали из губернии в губернию. Мне пришлось снова исправить решение 1851 года и из Самарской губернии город снова передали в Оренбургскую, в ведение Крижановского. Хотя все губернаторы, подданные Российской империи, но так выходило удобней, да и посвящать в новоделы меньше народа приходилось.
Владимиру неоднократно приходилось бывать здесь, потому, наверное, он чувствовал себя уверенно, а я по неизвестной причине волновался. Напарник Трофимова открыл люк, и мы выбрались на лётное поле вблизи Челябинска. Ковровой дорожки не было, и это хорошо. Не зачем деньги зря тратить и микробы плодить. Но военный оркестр и рота почетного караула присутствовали.
По предварительной договорённости, вопреки существовавшим традициям и уставам, перед нами в парадном строю прошли войска в новой полевой форме с новым вооружением. По нашивкам на рукавах я понял, что это часть из ВДВ Володькиного подчинения.
Наклонившись, я тихонько шепнул брату на ухо, так чтобы никто не услышал:
— Владимир, ты «редиска». (Тут же сообразил, что такое обращение пока не понятно и добавил). Твоих подчинённых я уже видел. Мне на других глянуть хотелось.