— Кэтлин? — воскликнул он. — Ну что ж, деньги ваши, Карли-Энн. Но почему бы не купить ей что-нибудь подешевле? Тогда у вас еще останется на покупку машины взамен допотопного пикапа.
— Я не обещала купить ей машину, только сказала, что подумаю.
Джонатан бросил на нее насмешливый взгляд.
— Готов держать пари, что, когда вы были в ее возрасте, на «мерседесе» вы не ездили.
— Не ездила, и вы это знаете. — Почему в последнее время ей приходится непрерывно оправдываться из-за Кэтлин? — И именно по этой причине я хочу, чтобы у моей сестры все было не так, как у меня. — Что в этом дурного? Может быть, она действительно портит Кэтлин, потакая ей во всем? Может быть, ее первая мысль — о том, что «мерседес» излишне экстравагантен для студентки колледжа, — была правильной? Но как сказать это Кэтлин?
Джонатан прибавил скорость, чтобы обогнать трайлер. Водитель грузовика, который, по-видимому, оценил по достоинству и роскошную машину, и красивую женщину, сидевшую в ней, помигал задними огнями. Джонатан в знак признательности поднял правую руку.
«Зачем я завожу с Карли-Энн разговоры о том, как она тратит деньги? — спрашивал себя Джонатан. — Чем больше долгов она наделает, тем скорее поймет, что в ее интересах продать здание». Но эти мысли вызвали в нем чувство вины.
Проехав по мосту Коронадо-Бэй на другую сторону залива, они добрались до причудливого викторианского здания отеля, где должны были обедать. Со своими башенками под красной черепицей и деревянными верандами вокруг каждого из трех этажей, отель «Дель Коронадо» был достопримечательностью южной Калифорнии.
Джонатан вылез из машины, оставив мотор включенным, в то время как швейцар в униформе помог выйти Карли. Оставив машину, чтобы ее отогнали на стоянку, Джонатан предложил ей руку.
Она взяла его под руку, отчетливо ощутив твердые мускулы под рукавом пиджака, и они вместе поднялись по лестнице, покрытой красным ковром.
Потом Джонатан провел ее через вестибюль отеля, отделанный темным деревом, в ресторан, больше похожий на бальный зал. Ступая по полированному дубовому полу, Карли ощущала то же, что в доме Джонатана — ей казалось, что она в картинной галерее или музее. Стены были покрыты резными деревянными панелями, с высокого сводчатого потолка свисали старинные люстры.
Но в отличие от дома Джонатана элегантность отеля не повергала ее в трепет. Карли подумала, что, возможно, если бы она сейчас снова оказалась у него дома, то впечатление было бы другим, потому что она начинает привыкать к новой роли.
Привыкать? Это было похоже на насмешку. Разве можно привыкнуть к тому, что каждый день приносит новые проблемы, связанные со зданием?
Она подняла глаза и увидела, что Джонатан внимательно наблюдает за ней через стол в молчаливом ожидании.
— Как дела на Фэй-авеню? — спросил он после того, как заказал напитки.
Но теперь, когда Джонатан был рядом и мог ее выслушать, Карли никак не могла заставить себя признаться ему, что все расползается по швам. Она почувствовала, что под теплым, ободряющим взглядом его темно-карих глаз у нее начинают пылать щеки.
— Все в порядке.
Она старалась не замечать комок, подступивший к горлу. В этом человеке было что-то, вызывавшее в ней непривычные реакции и ощущения.
— Вам удалось наконец разобраться с Педро и его водопроводом? — спросил он словно невзначай, но при этом на его лице появилась улыбка, как будто он знал ответ заранее.
Карли не могла взглянуть ему в глаза и сделала вид, что изучает меню.
— Я с ним говорила, — уклончиво ответила она.
Официант принес напитки — виски с содовой для Джонатана и дайкири для Карли. Когда он ушел, Джонатан наклонился к ней.
— Очень хорошо. Он пытался все это повесить на вас, не так ли?
Карли отпила из бокала.
— Боюсь, ему это удалось.
— Что вы имеете в виду? — Его улыбка мгновенно исчезла.
Она стала нервно помешивать коктейль, не желая признаваться в собственной ошибке.
— Прежде чем я успела с ним поговорить, он уже начал все переделывать. Мне не оставалось ничего другого, как позволить ему продолжать.
Джонатан с яростью выругался:
— Черт бы его побрал! Он применил обычный жульнический прием.
— Какой прием?
— Вроде тех, что издавна проделывают подрядчики. Они начинают работы по графику, чтобы заказчик не мог отвертеться, а потом прекращают, когда им заблагорассудится, чтобы он как следует поволновался и побольше заплатил. — Он мрачно нахмурился. — Готов поспорить, что водопроводчики много не сделали, — ровно столько, чтобы заставить вас выполнить обещание.
— Да, меня удивило, что ремонт еще только начат, а рабочих не видно.
Теперь, когда она поняла, что Джонатан на ее стороне, все ее сомнения исчезли. Она тут же передала со всеми подробностями свои встречи с Педро и Фрицем Хейнкелем.
Джонатан слушал ее с таким сочувствием, что она даже не заметила, как подошел официант и принял заказ. Когда она осознала всю искренность поддержки Джонатана, между ними будто натянулась невидимая нить взаимопонимания.
Когда она выложила ему все, кроме договоренности с Надин, он в задумчивости откинулся на спинку стула.
— Не оплачивайте никаких счетов. Вам уже хватило твердости сказать Фрицу, что не собираетесь за него платить. Вот и держитесь этой линии. Утром в понедельник сообщите Педро, что передумали и не хотите брать на себя расходы по перестройке.
— Но я уже обещала оплатить по крайней мере часть работ. Даже после того, как во всем разобралась. — Голос у нее дрожал.
— Этот человек хочет воспользоваться вашей слабостью. Ничего не спускайте ему с рук. — Он посмотрел на нее как генерал, отдающий приказ войскам.
Карли напряглась.
— Не уверена, что я смогу это сделать. Она водила тонким пальцем по краю бокала и не смотрела Джонатану в глаза. Она чувствовала, что намерение сдержать обещание, данное Педро, постепенно гаснет, и это ее беспокоило. Джонатан Найт и груз ответственности за здание что-то в ней изменили.
Что с ней станет? Не превратится ли она в одну из тех богатых и бесчувственных женщин, которые ей были всегда ненавистны?
7
В элегантном зале ресторана отеля «Дель Коронадо» Джонатан поглощал бифштекс с показным энтузиазмом, потому что аппетит у него пропал. Видя, что Карли не поднимает глаз от тарелки, он мрачно думал о том, что она расстроилась.
И неудивительно. Кому понравится слышать, что тебя одурачили. И, конечно, такой цельной натуре, как Карли, очень неприятно нарушать данное слово. Но у него не было выбора. Пока он выступает в роли ее советника, он никому не позволит пользоваться ее неопытностью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});