Кроме передатчика, Орсио передал мне коробочку, похожую на массивный серебряный портсигар. Именно для сигар толщиной в палец и длиной до десяти сантиметров. По моим подсчетам, туда могло вместиться шесть или семь сигар. Назначение коробочки — копировать необходимые мне предметы и документы, т. е. делать дубликаты.
Положив в портсигар шариковую ручку, я нажал кнопку-защелку. Снова открыв его, я увидел две совершенно одинаковые ручки, даже уровень пишущей пасты в ручках был одинаковым.
Орсио объяснил, что аппаратура, находящаяся в коробочке исследует молекулярный состав предмета и его строение, а затем создает точно такой же предмет из молекул по имеющемуся образцу. Как бы предупреждая мой вопрос, Орсио сообщил, что ему и самому не известен принцип работы этого прибора, но прибор способен создавать соответствующие условия для воспроизведения кристаллических решеток веществ, что необходимо, например, для воспроизведения металлов или производных углерода.
— Это вам в качестве платы за работу, — сказал он. — Думаю, что вы будете достаточно экспериментировать с полученными приборами и найдете им достойное применение. Прошу только не вступать в противоречие с Законами вашей страны, чтобы не вносить трудности в выполняемое вами поручение.
Орсио подогнал по моей руке браслет передатчика-часов и, вопросительно посмотрев на меня, нажал на кнопку номер один. Ничего не произошло.
— Все нормально? — спросил он. — Ничего и не должно произойти. Живите так же, как вы и жили раньше. В случае необходимости к вам придет человек и передаст привет от Орсио. Он и окажет вам необходимую помощь. Мы будем знать, когда ситуация начнет выходить из-под вашего контроля.
На этом мы попрощались, и Орсио ушел.
Глава 3
Оставшись один, я попытался осмыслить происшедшее.
На руке «подарок» — часы. Нажал на первую кнопку, на табло высветились цифры 01 час 10 минут. Нажал еще раз, высветилась дата — тринадцатое число седьмого месяца. Это простое совпадение с тринадцатым числом, Орсио прибыл ко мне двенадцатого.
Попытался расстегнуть браслет, ничего не получилось. Попытался открыть отверткой. Отвертка погнулась, но даже не поцарапала металл замка.
Вместе с тем, во мне что-то изменилось. Я перестал ощущать предметы так, как их ощущал раньше. Как будто все предметы увеличились в объеме. Даже спички, когда я зажигал газовую плиту. Присмотревшись, я заметил, что между рукой и предметом есть свободное пространство, примерно в пять миллиметров, хотя предмет прочно удерживался рукой. Может быть, это и есть защитное поле?
Нажав на кнопку номер три, я добился того, что между рукой и предметом не оставалось свободного пространства. Защитное поле уменьшилось. А защитное ли это поле? Взял нож и чиркнул по пальцу. Боль и полилась кровь. Так и есть, обманул, чертов пришелец, или как его там.
Быстро перевязав палец платком, я пошел искать бинт, чтобы сделать перевязку так, как учили на медицинской подготовке в училище. Эксперименты надо проводить более осторожно. Бинт нашел, но кончился раствор йода. Пошел на кухню, а там уже закипел чайник. Налил чай. Попил его и его забыл о перевязке. Пошел в спальню, лег и провалился в глубокий сон.
И снился мне не рокот космодрома, а то, что меня со всех сторон одолевают враги, бегут ко мне, а автомат в моих руках стреляет медленно-медленно, а пули плавают в воздухе и не поражают врагов. Знаете, как стреляет автомат в руках у украинца? А вот так — та-та-та-та-та-та-та. А в руках у эстонца? Так — пах… пах… пах… пах… пах. Так и у меня. И когда враги окружили бедного пограничника, он вдруг проснулся.
Приснится же чертовщина такая. Лучше бы приснилось что-нибудь про золотую рыбку. В конце шестидесятых годов поймал один полковник на зимней рыбалке на р. Уссури золотую рыбку и она ему обещает три желания выполнить. А он подумал, подумал и говорит:
— Есть у меня только одно желание — хочу быть героем Советского Союза.
— Хорошо, — отвечает рыбка, — встань, закрой глаза, сожми руки в кулаки, и резко повернись кругом.
Встал рыбак, глаза закрыл, руки сжал в кулаки, резко повернулся и открыл глаза. Смотрит — на него от китайского берега три танка идут, а у него в руках две противотанковые гранаты.
— Чертов карась, — закричал полковник, — я же не просил Героя посмертно.
Раздался звонок в дверь. Приехали жена и дочь.
— Только встал, засоня, — спросила жена. — Быстрее ставь чайник, теща пирожков прислала, да и нам позавтракать надо. Что это у тебя с рукой? Ну-ка показывай. На нас говоришь, что мы с ножами обращаться не умеем, а сам не лучше.
Я развязал платок и не поверил своим глазам — никакого пореза не было. Кровь на платке была. Начал говорить о том, что палец ушиб, а перевязал старым платком. Вижу, что жена мне верит. Говорить обо всем сразу всем моим женщинам — жене и дочери — бесполезно. Сразу подумают, что шарики заскрипели или крыша поехала. Тихонько шепнул жене, что попозже надо будет серьезно поговорить. Этим я только раздразнил женское любопытство и был вынужден рассказывать все по порядку.
Как все описать, чтобы это не походило на бред сумасшедшего, я не знал. Один мой подследственный, обыкновенный шизофреник, рассказывал мне о своих связях с космосом. Иногда в нем просыпались искорки разума, и он спрашивал меня:
— А вам не кажется, что я несу абсолютную ахинею?
Получив уверения в том, что он рассказывает о вполне нормальных явлениях, он продолжал рассказ в полной уверенности влияния внеземного разума на его подсознание.
Мне предстояло рассказать о том же, во что трудно поверить нормальному человеку, но так, чтобы моя семья не подумала, что я сумасшедший.
Способ нашел испытанный — людей надо сначала ошарашить. Я взял доставшийся мне портсигар, открыл его и показал, что он пуст. Попросил жену дать мне самую крупную купюру, какая есть в доме. Денег практически не было. Зарплату задерживали третий месяц, а пенсию мы расходовали в течение недели после ее получения. Сережек и колечек жена не носила, не привыкла и не страдала от отсутствия золотых перстеньков с камешками и сережек самой затейливой формы. Попросил дочь снять свои сережки в виде тоненьких колец и положил их в портсигар. Затем нажал на кнопку и спустя минуту открыл. В портсигаре находились две пары совершенно одинаковых сережек.
Восторгу моих женщин не было предела. Начались составляться проекты, что мы будем размножать в первую очередь: наши деньги или доллары. Попросив их немного помолчать, я вооружился лупой и начал изучать сережки. Каждую я поцарапал ножиком и проверил крепкой соляной кислотой, которую получил при растворении порошка, предназначенного для удаления солевого налета в раковинах и унитазах. Все четыре сережки были золотыми и неотличимы друг от друга.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});