— За это мне нужно сказать спасибо, — намекнула Бриджит.
— Бриджит, ты, кажется, до сих пор не поняла, что в здешних местах никто никуда не торопится. Так что некому сказать тебе спасибо.
Она покачала головой и молча забралась в салон пикапа, пропахший машинным маслом и ржавчиной.
— Сколько лет этому раритету? — не выдержала она. — Машина доедет до города? Может быть, лучше пересядем в мой «форд»?
— Привыкай, — сказал Джек, поворачивая ключ в замке зажигания. — Теперь это и твоя машина.
— Разве ты не оставишь «форд»?! — возмущенно спросила Бриджит. — Мой автомобиль куда лучше этой колымаги.
— Неужели? — спросил он с иронией. — То есть ты хочешь сказать, что перевозить навоз и сено лучше на твоей машине?
Бриджит засопела, не зная, что сказать. Ох, кажется, она опять ввязалась в авантюру, в которой снова все потеряет.
В доме адвоката во всех окнах ярко горел свет. Бриджит увидела маленькие силуэты, мелькающие в комнатах.
— У него много детей, — проследив за ее взглядом, пояснил Джек. — Если быть точным, то пятеро.
— Как он с ними справляется? — пробормотала Бриджит.
— Он проводит дома только вечерние часы. — Джек остановил автомобиль возле ворот. — Ты бы лучше спросила, как со всей этой оравой справляется его жена.
— Не понимаю женщин, которые добровольно записывают себя в домохозяйки, — сказала Бриджит, выходя из пикапа.
— Но ты же себя записала.
— Я? — удивленно спросила она и смутилась. — А, ну это же не навсегда. У меня лишь временные затруднения. Или ты думаешь, что я решусь когда-нибудь родить больше чем двоих детей?
— Ты? Определенно нет. Я вообще сомневаюсь, что у тебя могут быть дети.
— И что же заставило тебя сделать такой вывод? — Бриджит остановилась.
Джек высокомерно взглянул на нее.
— Потому что ты слишком дорожишь своей так называемой красотой. А ну как фигура испортится?
— Так называемой?! — взвилась Бриджит. — Хочешь сказать, что я некрасивая?!
Он оценивающе разглядывал ее почти с минуту, не говоря ни слова. Бриджит за это время успела покраснеть и побледнеть раз пять.
— Ничего особенного в тебе нет, — объявил наконец Джек. — Если бы ты не тратила столько сил, времени и денег на поддержание данной природой внешности, то ничем не отличалась бы от местных женщин.
— Да если хочешь знать, я просто не люблю детей! — воскликнула Бриджит, глядя ему в глаза.
— Позволь тебя спросить — почему?
— Как-нибудь потом объясню. — Она взглянула на часы. — Тебе не кажется, что мы и так припозднились? У нас нет времени на дискуссию.
— Как скажешь. — Он вошел в открытую калитку возле ворот.
Бриджит только подивилась, зачем нужен забор, если войти на территорию может кто угодно, и только потом вспомнила, что местные жители не запираются на все замки и не бояться быть ограбленными.
А все потому, что подобное случается крайне редко, подумала она, едва поспевая за Джеком. Небось Кэтрин после того, как у нее пропали вилки, стала проявлять большую осторожность.
Адвокат, мистер Майерз, высокий худощавый мужчина, встретил гостей радушной улыбкой и недоуменным взглядом, из чего Бриджит сделала вывод, что он хоть и знал об их визите, однако же не подозревал, о чем пойдет речь.
— Проходите и чувствуйте себя как дома, — сказал мистер Майерз. — Что хотите выпить?
— Если можно, стакан лимонада, — попросила Бриджит, чувствуя, что у нее пересохло в горле.
— Милая, принеси стакан лимонада ко мне в кабинет, — попросил адвокат пробегающую мимо маленькую девочку с растрепанными волнистыми волосами и перепачканным шоколадом личиком.
— Хорошо, — прошепелявила та и умчалась.
— Идите за мной, — сказал мистер Майерз с улыбкой. — Заранее прошу прощения за беспорядок в моем кабинете. Кажется, сегодня там играли дети.
— Ничего страшного! — весело сказал Джек. — Там, где есть дети, не может быть порядка.
— Вот уж неправда! — вырвалось у Бриджит. У всех ее знакомых дети были идеальными: чистенькими и тихими. — Все зависит от воспитания.
Мистер Майерз немного виновато взглянул на нее.
— Моя жена не может уследить за всеми, к сожалению. А я, сами понимаете, все время на работе.
Бриджит покачала головой и презрительно прищурилась. Она хотела сказать, что нечего было заводить столько детей, если нет сил за ними следить, а также о том, что, по слухам, у адвоката было не так уж много работы и он вполне мог бы проводить больше времени дома. Однако Бриджит пришлось промолчать, потому что Джек одарил ее таким сердитым взглядом, что у нее пропало всякое желание спорить.
В кабинете на полу были разбросаны детские игрушки. Бриджит едва не упала, когда наступила на колесико от игрушечного автомобиля. На письменном столе стоял поднос с грязными тарелками. Видимо, дети здесь не только играли, но и обедали.
Мистер Майерз переставил поднос на подоконник и указал гостям на стулья, а сам сел в кресло.
— Итак, чем я могу вам помочь?
Бриджит открыла было рот, чтобы объяснить, зачем они пожаловали, как ее прервали. Дверь отворилась, и в кабинет вошла та самая девочка, которую мистер Майерз просил принести лимонад. Обеими руками она держала стакан, наполненный ярко-оранжевой жидкостью.
Девчушка подошла к Бриджит, с интересом косясь на ее туфли с большими позолоченными пряжками, и протянула лимонад. Стакан оказался заляпанным от основания до краев липкими отпечатками детских пальчиков.
Бриджит поморщилась, поблагодарила ребенка, но не сделала ни глотка. Зато заметила презрительно-насмешливый взгляд Джека. Она ясно осознала, что все больше и больше падает в его глазах.
И что я делаю не так? — удивилась она, ставя злополучный стакан на журнальный столик.
Девочка не уходила. Она стояла рядом с Бриджит, опираясь на подлокотник кресла, и внимательно смотрела на нее.
— Меня зовут Рейчел, — прозвучал звонкий детский голосок.
Бриджит опустила взгляд.
— Очень приятно.
— А вас?
— А меня зовут Бриджит. — Бриджит постаралась улыбнуться, хотя больше всего на свете хотела, чтобы ребенок оставил ее в покое.
— А у тебя есть дети?
— К взрослым нужно обращаться на «вы», — наставительно произнесла Бриджит.
Рейчел не обратила на замечание внимания. Она дотронулась чумазой ладошкой до белого рукава блузки Бриджит, оставив на нем совершенно явный коричневый след.
— Ой, — сказала девочка и, ничуть не смутившись, озорно захихикала, как это умеют делать только дети.
Бриджит сжала зубы, чтобы не накричать на ребенка, хотя поклялась себе, что выкажет недовольство нерадивому папаше, который смотрел на свое чадо с неописуемым восторгом.