тонну! Нам что, в руках всё это таскать прикажешь?
— Правила для всех студиозов одинаковые, — без сожаления заявил дежурный. — Или так, или никак.
Андрей остановил товарища, положив ему руку на плечо, и отрицательно мотнул головой.
— Пускай тут.
— Но как же? — Торин с грустью взглянул на кучу металлов. — Мы до поздней бы ночи будем таскать всё это!
— Не будем, — продемонстрировал дворфу свой кошель Афанасьев. — Нужно нанять студиозов, желающих подзаработать.
— Ты с ума сошёл? — чуть не задохнулся от жадности Торин. — Платить деньги за перенос груза? Да я сам…
— Сам же сказал, что до ночи таскать будем. Торин, не страдай хернёй. Мои деньги, что хочу, то и делаю с ними. Сколько нужно? Золотого хватит или больше готовить?
— Больше? — громким шепотом возмутился рыжий дворф. — Да даже золотой за такое — перебор. Хватило бы и пары серебряников.
— Значит, обещай заплатить золотой всей бригаде.
— Транжира, — пробурчал Торин. — Раз такая огромная плата, то нужно привлечь воздушников-старшекурсников. Постой тут, я мигом.
На самом деле мигом не вышло. Но через полчаса Торин вернулся в сопровождении пятерых парней четвертого-пятого курсов факультета магии воздуха. Они общими усилиями сплели заклинание, с помощью которого подняли весь груз в воздух, словно на воздушной подушке, и дотащили до общежития артефакторов.
— Кудыть! — выскочил из своей каморки злой комендант. — А ну не сметь тащить в общежитие всякий хлам!
— Но мы же это, — сбивчиво начал Торин, растерявшись от резкого напора. Мысли в его голове пустились врассыпную. — Это же эти, как их там? Ах, да! Материалы для практики в артефактостроении.
— Ничего не знаю! — перегородил путь своим немощным телом упертый комендант. — Не пущу! Не положено! Общежитие предназначено для проживания студентов. Тащите в кузню ваш хлам.
Пятерка воздушников начала уставать, но при пусть чужом, но коменданте, они боялись подать голос.
— Мы вас поняли, — произнёс Афанасьев и обернулся к воздушникам. — Парни, несём в другое место. Я покажу.
— Мы так не договаривались! — возмутился круглолицый шатен-пятикурсник. — Сказано было — до общаги!
— Ещё золотой сверху на всех накину.
— Золотой! — загорелись у него глаза. И не только у него. — Другое дело! Вот это понимаю, надбавка! Не по серебрушке каждому… Да мы куда хочешь доставим твой груз!
Андрей, поняв, что Торин пообещал парням заплатить по одной серебряной монете, с укором посмотрел на него. Тот не чувствовал за собой вины и лишь слегка развёл руками, словно говоря: «Ну, бывает».
За золотой студиозы с радостью занесли магемой груз вглубь парка. Когда же они получили оплату в виде пары золотых, их счастье не знало границ. Они поспешно удалились, опасаясь, что заказчик передумает и потребует деньги назад или попросит сдачу.
Торин с недовольным видом взирал на соседа по комнате.
— Ты действительно блаженный! Вот зачем было платить целых два золотых, если бы хватило десятки серебрушек? И к чему тащить металлы в парк? Тут сопрут всё за ночь! Тут материалов где-то на сотню золотых.
— Не сопрут, если я останусь рядом. Торин, спасибо тебе за помощь. Можешь отдыхать.
— Ага! Ещё чего! — возмущённо запыхтел он. — Нет уж, ты от меня не отделаешься! Заинтересовал, а теперь гонишь беднягу Торина. Я же не усну, думая над тем, что ты будешь со всем этим делать.
— Раз так хочешь, то оставайся.
Андрей подумал, что всё равно собирается свалить отсюда, поэтому больше не видел смысла держать в полном секрете свои способности. Лишний свидетель, конечно, не очень хорошо, даже плохо, но не бить же его по кумполу. Тем более, этот дворф ему сильно помог.
Он наложил на кучу металлов экранированную диагностическую магему, чем ввёл дворфа в ступор. Он выпученными глазами разглядывал огромную шарообразную трёхмерную магему, усеянную мелкими знаками.
— Эт чё?!
— Заклинание.
— Я вижу, что заклинание. Вижу! Вижу плетение, Боги недр!
— Не кричи, — поковырял мизинцем в правом ухе Афанасьев.
— Ты же даже на лекции не ходил! — продолжал обтекать Торин.
— И что с того? Раз в моём мире есть маги, почему не должно быть магических искусств?
— Логично, — Торина успокоил этот довод. — Выходит, ты изучал магию в родном мире?
— Верно.
— Но тогда зачем ты отправился в академию Зелтона?
— Да вербовщица ваша задолбала. Я спокойно пил пиво в таверне, а она коршуном налетела на меня и как давай агитировать за обучение в академии. Я ей отказывал, культурно посылал в пеший эротический тур, а она всё продолжала и продолжала. В итоге предложила экскурсию по территории академии. Я понял, что от неё без физического воздействия не отделаться, а бить девушек не приучен, поэтому согласился на экскурсию. Вместо экскурсии меня поставили перед фактом, что я, обученный полноценный магикус, должен учиться вместе со студиозами и ещё что-то за это буду должен!
— Э?! — вылезли на лоб глаза дворфа.
— Сам в шоке.
— Обалдеть! Но почему я вижу твоё плетение?
— Потому что меня учили специально создавать видимые «плетения», чтобы их было проще контролировать.
Афанасьев получил от магемы элементарный состав отсканированной материи. Прикинув в уме, что из этого выйдет, он по очереди запустил несколько магем и принялся ждать.
— А чего они делают? — не отрывал глаз от магем Торин.
— Артефакты.
— Артефакты?
— Ага. Артефакты.
— Но… — перевёл он ошарашенный взор на Андрея. — Чтобы сделать артефакт, нужно долго и кропотливо вплетать в предмет плетения.
— У нас разные подходы. Я предпочитаю активировать «плетение» и подождать, пока оно сделает своё дело.
— Я тоже так хочу!
— Всё хотят, — Андрей накопил сил на активацию ещё одной магемы и запустил её в суглинок. — Торин, какая продолжительность жизни у дворфов?
— Мы живём в два раза дольше людей, примерно до ста двадцати — ста пятидесяти лет. А что?
— Уверен, ты подумал о том, что неплохо было бы научиться моей магии…
— Ну, так!
— У нас в магической академии нужно учиться тридцать лет.
— Ого, как долго! Это же вся молодость на учёбу уйдёт, — растрепал пятерней бороду дворф. — Погоди! — всполошился он, вновь выпучив глаза, только на этот раз на Андрея, а не на его творчество. — Если ты уже обученный маг, а учёба у вас длится тридцать лет, то сколько же тебе лет?
— Тридцать пять лет.
— То есть, у вас обучение начинается в пятилетнем возрасте?
— По-разному…
— Я так и знал, что ты дворф! — пришёл к неожиданному для Афанасьева выводу Торин.
— С чего такие выводы?
— Ты выглядишь как двадцатилетний человек или же как дворф от двадцати до сорока лет, что с учётом твоего возраста говорит о том, что ты иномирный дворф!
— Звучит логично… — не стал спорить Андрей. — А может, я