опоры и с ревом помчался по ней вверх и вниз. Земля под ногами затряслась уже не на шутку, стальные конструкции тяжело заскрипели. Взметнувшиеся в воздух фонтаны пара и брызг возвестили о том, что скользящий по опорам огонь достиг воды. Это, тем не менее, его не остановило, и по поверхности с глухим рокотом побежали дорожки пузырей, которые, лопаясь, выпускали небольшие облачка пара.
Все вокруг буквально ходило ходуном, время от времени слышался грохот каменных осыпей. Люди, сгорбившись, стояли на коленях, не смея поднять головы. Многие зажмурились, шепча молитвы. Столь наглядное проявление Божественной Силы всегда производило неизгладимое впечатление на его свидетелей. Даже Локано, уже не раз наблюдавший Призвание Огня ранее, не мог оставаться спокойным, испытывая восхищение и трепет.
Спустя пару минут голубой вал достиг другого берега, и в вечерней дымке, уже почти полностью скрывшей от глаз противоположный конец моста, вспыхнула яркая зеленая искорка сигнальной ракеты.
– Свершилось! – прошептала Кьюси, прижимая к груди опустевшую чашу.
К этому времени рев огня уже стих, осталась только мелкая дрожь под ногами и поскрипывание остывающего металла. Отныне мост находился под сенью Благословения Сиарны, и был надежно защищен от всевозможных напастей. Он устоит даже в самый сильный шторм, и ни одна льдина не причинит вреда его опорам. Каким бы густым ни был туман, ни один корабль не собьется с курса и не врежется в его ажурные конструкции. Ни одна авария не омрачит его службу и ни одни самоубийца не осквернит его пролеты, бросившись с них в ледяные воды.
Еще одно незримое чудо, еще один божественный дар светлой Госпожи.
– Свершилось! – провозгласил Верховный Советник, поднимаясь с колен. – Хвала Сиарне!
Тишина взорвалась радостными криками, люди повскакивали на ноги, взрослые мужчины прыгали и обнимались как маленькие дети, которым сообщили, что сегодня занятия в школе отменяются. Послышались резкие хлопки, и в небо взлетели первые заряды фейерверков.
Во всей этой счастливой толчее, тем не менее, никто не рискнул нарушить пустое пространство вокруг Служителей. Кьюси вновь завернула чашу в черное полотно и, вернувшись к помосту, убрала ее в ларец. Остальные Жрицы, устроившись на поданных им стульях, расчехлили инструменты и принялись их настраивать.
Настало время Ритуального Танца.
Танцы Локано также недолюбливал. Если с Призванием Огня он худо-бедно мирился, поскольку это являлось непосредственным проявлением божественной Силы его Госпожи, пусть даже доступным только Жрицам, то ритуальные Танцы его здорово задевали. Локано никогда бы не признался в этом даже самому себе, но эти Танцы он воспринимал как своего рода оскорбление. Он не мог смириться с тем, что Жрицы имели доступ к тайному знанию, недоступному его, Советника, пониманию.
Это злило и, одновременно, беспокоило. Локано никак не мог отделаться от ощущения, что через свои ритуалы Жрицы исподволь манипулируют окружающими людьми, да и им самим. Он никогда не оставлял попыток глубже разобраться в данном вопросе и не упускал возможности урвать хоть еще одну крупицу запретного знания.
Однажды он даже набрался смелости и поделился своими сомнениями с Собати Джейх, преподававшей в Академии Основы Танца.
Очень старая, являвшаяся одной из немногих Первопризванных, невысокая, своей формой больше напоминавшая сдутый футбольный мяч, Сестра Джейх резко контрастировала с остальными Служительницами, подчеркнуто внимательно относящимися к своему внешнему виду. Жрицам Сиарны следовало выступать образцом красоты и изящества для всех смертных. Власть обязана быть совершенной во всем. Но Джейх все эти вопросы волновали мало, поскольку она по сути властвовала над самими Жрицами и Советниками.
Для всех Служителей Джейх являлась чем-то вроде одной общей бабушки. Своих подопечных она называла не иначе как «девочками» или «мальчиками». При этом она регулярно шлепала первых по попкам, а вторым отвешивала подзатыльники, пускай даже для этого ей иногда приходилось подниматься на цыпочки. В круг забот Старшей Жрицы входило управление всеми хозяйственными службами Дворца, и каким-то невероятным образом она умудрялась быть в курсе всего, что происходит под его крышей. Обладание информацией о людях, по сути, означает власть над ними, наличие дополнительного туза в рукаве. И, если на то пошло, то Старшая Жрица хранила под своим плащом, по крайней мере, несколько запасных колод. Впрочем, Сестра Джейх никогда не использовала свои сведения подобным образом, довольствуясь тем, что все и так ходят перед ней как по струнке.
Не то, чтобы ее боялись (хотя иногда прятались, заслышав ее голос), но вид добродушного, цвета молочного шоколада морщинистого лица в обрамлении мелких черных косичек превращал суровых Советников и гордых Жриц в маленьких детей, застуканных за ковырянием в носу.
Впрочем, Локано был у Джейх на хорошем счету, завоевав ее расположение своей педантичностью и аккуратностью…
– Танец – это Язык, – назидательно произнесла она, выслушав сбивчивые объяснения молодого Советника.
– Ну да, язык тела, я знаю, но…
– Это хорошо, что ты любишь все систематизировать и раскладывать по полочкам, – перебила его Жрица, – но вот упрощать не надо, мой мальчик.
– Прошу прощения, госпожа, но я не понимаю…
– Танец – язык не предметов, но сущностей. Того, что мы осознаем, но к чему не можем прикоснуться, что существует независимо от нашей воли и нашего желания. Танец позволяет выразить те понятия, что невозможно описать словами, такие как радость, горе, любовь или ненависть и им подобные.
– Но… соответствующие слова ведь имеются.
– Сколько слов не говори, а объяснить человеку, что такое, скажем, Восхищение, тебе никогда не удастся. Это можно только почувствовать, пережить, но не понять головой. Жрицы исполняют соответствующие танцы, чтобы донести до людей нужную эмоцию, передать им требуемый настрой.
– И кто все эти Танцы придумывает?
– Никто их не придумывает, зачем?
– Как это, никто? – Локано недоуменно нахмурился.
– Язык Танца – это знание, существующее независимо от нас. Мы можем только собирать и изучать его, но не сочинять. Опытные танцовщицы, такие как, например, Кьюси, Ианн, Милайна или госпожа Дэлери способны входить в состояние, в котором они способны исполнить любой Танец, сосредоточившись на соответствующем слове или понятии, даже если они никогда ранее его не танцевали. Они впускают Танец в себя, и уже он движет ими.
– Что-то вроде транса?
– Не совсем, – отрицательно покачала головой Джейх. – Разум остается незамутненным. Главное, чтобы он не вмешивался в движения тела. Если это удается, то танец получается идеальным.
– И многие Жрицы владеют таким умением?
– В полной мере – только те, кого я назвала. Большинству, к сожалению, приходится просто заучивать