class="p1">– Ну, ни пуха, подруга! – Дашка крепко обняла Веру на прощание. – Уделай его там по полной программе! Пусть после твоего ухода навсегда заикой станет!
– Будет сделано! – пообещала Вера. – Как с ним разберусь, сразу приеду за Дениской. И мы с ним отправимся в новую жизнь! – она выдохнула с облегчением, и села в мерседес.
Глава 20
– Еще раз спрашиваю: где. Моя. Жена. И сын? – прочеканил Лев.
– Понятия не имею, – Даша скрестила руки на груди, и прислонилась спиной к двери подъезда.
– Врешь! – крикнул ей в лицо Салтыков. – А ну пусти! – Он отпихнул Дашу от двери, зашел в подъезд, бегом взобрался на третий этаж, и вошел в ее квартиру.
Но вместо Веры и сына его встретил злой как собака Саня.
– Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты сюда не совался? – разминая кулаки спросил Саша. – Сколько раз говорил, что их здесь нет? – он оттолкнул Льва к входной двери, которая как раз в этот момент открылась.
– Ой, мамочки! – крикнула Дашка, и успела отскочить в сторону, а Лев вылетел на площадку и впечатался спиной в перилла.
– Еще раз припрешься, достану ружье! – пригрозил Саша. – Ты знаешь, что я им умею пользоваться!
Вернувшись домой, Лев прошел в грязных ботинках в кухню, открыл бар, достал виски, с грохотом поставил бутылку на стол, и уперся кулаками в столешницу.
– Вера! – отчаянно крикнул он, и, поджав губы, покачал головой. – Верочка… Дениска… Верочка… – Лев прижал пальцы к переносице, закрыл глаза и горько зарыдал, словно в бреду повторяя имена жены и сына.
Затем он набрал номер Веры, но бог телефонных звонков снова рассмеялся ему в ухо со словами: «Абонент временно недоступен».
Лев плеснул в стакан виски, прошел к столу, по пути запнувшись об пакет с бутылками, опустошил содержимое стакана, взял в руки повестку в суд, и взглянул на электронные часы, где ярко-синим светилось время «9:42» и дата «23 января».
От мысли, что через неделю состоится суд, все его внутренние органы завязывались в тугие узлы, а в голове никак не укладывалось, что в этой квартире больше никогда не прозвучит озорной смех Дениски, что его Верочка больше никогда не встретит его с работы, не обнимет, не поцелует, не спросит, как прошел его день.
Налив еще виски, Лев прошел в детскую, сел на Денискину кровать, сморщив губы, судорожно вздохнул, и в который раз обвел взглядом книжки, игрушки и распахнутый пустой шкаф.
– Как ты там без папки? – прохрипел Лев, стеклянными глазами глядя на фото сына.
На кухне зазвонил телефон, но Лев проигнорировал звонок. Это только в первые дни после ухода Веры он не выпускал из рук мобильник, отвечал на каждый входящий, в надежде, что это звонила жена. Но все звонки, как правило, были либо от сотрудников салона, либо от клиентов, которые не могли попасть к нему, чтобы либо набить тату, либо ее доработать.
Лев не появлялся на работе больше трех недель. Пустил все на самотек, и отчаянно пытался отыскать Веру и сына. Он раз пять наведался к ее единственной подруге, но та молчала, как партизан, съездил к Вериным родителям, но Ольга Николаевна не пустила и на порог, а тесть, который, по всей видимости, снова ушел в запой, выскочил из дома с топором и грозился превратить БМВ в груду металла, если еще раз увидит Льва в поселке.
Лев решил, что раз тесть снова взялся за бутылку, то навряд ли Вера там. Жена терпеть не могла запои отца. В такие моменты обстановка в родительском доме была очень накаленной: отец мог среди ночи горланить песни, а теща орать на него как резаная, колотить чем придется, и выгонять из дома. Навряд ли Вера бы позволила Дениске наблюдать за этими концертами.
Оставались два варианта: либо они все же живут у Дашки, либо в какой-нибудь гостинице. Уж денег на первое время у нее точно хватало, учитывая, сколько он отвалил «Кристине».
Лев поднял с пола бутылку и переместился в спальню, где по-прежнему стены украшали проклятые фотографии. Он много раз подходил к каждой из них и хватался за голову, все еще не веря, что Кристиной оказалась его жена.
В голове не укладывалось, как Верочка, его нежный цветочек, его прилежная девочка, которая считала минет чуть ли не смертным грехом, сумела такое провернуть? Неужели она была способна на такие пируэты в постели? Неужели все это время в ней сидела такая страстная женщина, способная свести с ума одним прикосновением?
Если бы не фотографии, где она без маски, то Лев бы до сих пор не поверил, что француженкой была его жена.
Он вспомнил все до мелочей: как признавался Кристине в любви, как в порывах страсти шептал, что лучше ее нет во всей вселенной, как одаривал подарками, и как приходя домой врал про внеплановые мастер-классы и поздних клиентов.
И про то, как отправил жену в Питер в годовщину свадьбы, а сына к нянечке, тоже вспомнил. От мысли, что, когда он так нагло врал жене в глаза, и она это прекрасно понимала, Лев был готов провалиться под землю.
Как ему хотелось отмотать время назад и не заходить на этот злополучный сайт «Шалуньи». Лев понял, что все изначально было спланировано так, чтобы он клюнул на Кристину. И имя было выбрано не случайно, и национальность.
– Как же ты меня сделала… – вздохнул он, глядя на ночник проектор, транслирующий фото Веры в свадебном платье.
Он взял в руку золотую цепочку с кулоном, и, вздохнув, обронил: – Действительно баран…
«И как после всего этого вымолить у тебя прощение?» – подумал он, глядя на свое отвратительное отражение в зеркальных дверях шкафа. Пригладил торчащие в разные стороны волосы, и провел ладонью по трехнедельной растительности на лице.
Ничего не осталось от ухоженного, холеного и вкусно-пахнущего дорогим парфюмом мужчины. На расправленное кровати сидел классический алкаш, с красным лицом, мешками под глазами, глазами как у китайца и в мятой футболке облитой виски.
«Может, прикинуться смертельно больным? – подумал Лев. – Хотя… это навряд ли поможет. Ведь получается, что жена собственными глазами, спрятанными под маской, наблюдала за изменой».
В дверь квартиры постучались так громко, что Лев даже вздрогнул, а часть виски пролилась на кровать.
– Кого еще там принесло?! – прорычал он, и широкими шагами отправился в коридор.
Посмотрев в глазок, и увидев сердитое лицо Межерицкого, Лев закатил глаза.
«Вот только тебя мне не хватало для полного счастья!» – проворчал про себя он.
Имя адвоката Межерицкого знала вся