Читать интересную книгу Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные - Константин Радов

- Жаль. Петр Павлович, вам обстоятельства негоциаций в Вене насколько подробно передали?

- Вы же знаете Гаврилу Ивановича...

- Тогда разрешите ими поделиться. Мне чрезвычайно любопытно ваше мнение вот о чем...

Темные глаза вице-канцлера во время моего рассказа обрели прежний живой блеск. Его быстрый ум набросился на новую пищу.

- Значит, Александр Иванович, доселе неизвестно, представляет сие письмо вольный пересказ промемории принца Евгения или же сочинено и подброшено господину Фронвилю для введения в обман русских послов?

- Мы обсудили обе возможности и не смогли выбрать ни одну. Стиль явно не принца, но иногда персоны такого ранга простыми словами изъясняют свои мысли секретарю и предоставляют ему добавить словесные украшения сообразно правилам риторики.

- Возможно. Однако риторика примечательная.

- Да, сравнения слишком резки для благовоспитанного человека и отдают казармой, хотя автор, несомненно, умен и сведущ. Судя по всему, он заранее знал намерение императора пожаловать мне титул. Есть еще признаки его высокого положения.

- Э-э-э... Скажите, а насколько вхожи к принцу люди из партии Лещинского?

- Полагаете, тут замешаны поляки? Но ведь Лещинский всегда держался французской стороны. Он и его сторонники - естественные враги имперцев. Те неизменно стоят за Августа, и пока не видать признаков перемены. Хотя, конечно... Множество поляков было в соединенной армии, когда Евгений бил турок. Какие-то личные связи могут оказаться сильнее, чем партийные распри.

- Только личные, полагаете? Последователям Игнация Лойолы вы нигде дорогу не переходили?

- Разве в одной застольной ссоре. - Я напомнил собеседнику о прошлогоднем пьяном деле в Станиславове. - Но это сущий пустяк! Неужто мне теперь в каждой кучке дерьма под сапогом видеть интриги иезуитов?!

- Вы очень неосторожны, дорогой друг. Никому не ведомы пределы влияния ордена при католических дворах.

- Полагаю, сие влияние преувеличивают. Помирить Вену с Парижем и заставить вместе обрушиться на лютеран орден не способен.

- Или не желает. Уничтожение врага означало бы минование нужды в орудиях борьбы с ним, а Societas Jesu притворяется одним из таких орудий. Претендует же на большее.

- Вам что-то известно, Петр Павлович? Разумею, не о всемирном заговоре иезуитов, а о венских интригах?

- Достоверно - ничего. Даже не осмелюсь судить, подлинное письмо или ложное. Но писаные похожим стилем рассуждения об опасности со стороны России приходилось читать. Предположительно - исходящие из французского посольства в Константинополе. Кто может иметь влияние в обоих враждующих государствах одновременно? Задайте себе этот вопрос, и увидите: число возможных ответов совсем невелико.

Рассуждения вице-канцлера выглядели убедительно, однако махать кулаками после венской драки смысла не имело. Мне пришла другая мысль, насчет введения врага в обман подобными же способами. Шафиров не сильно верил в возможность успеха, но испробовать согласился.

Полковник Вюрц с полуэскадроном конных егерей ускакал на север и через неделю тайно, под покровом ночи, вернулся в Богородицк с высоким юношей в раззолоченном мундире. Незнакомец совсем не говорил по-русски, а немногочисленные разумеющие немецкую речь свидетели утверждали, что полковник обращается к нему с подобострастием, титулуя то ли светлостью, то ли вовсе высочеством. Молодой человек о чем-то долго беседовал с нарочно для него приехавшим из Таванского городка генералом и на другой день отбыл так же загадочно, как появился. Солдатская молва единодушно приговорила, что приезжал сын или брат римского кесаря толковать о совместной войне против басурман. Самые смелые офицеры даже спрашивали, правда ли это; генерал решительно отвечал, что неправда. И вообще не их ума дело.

Через несколько дней турки обнаружили, что паша неверных, воротившийся из главной крепости пашалыка на переговоры о границе, во всем оправдывает свое прозвание, несомненно происходящее от имени злого духа: совсем перестал соглашаться на уступки, держится с бесцеремонной наглостью и явно стремится возобновить войну. Шпионы из бывших мазепинцев сообщили Сулейману о таинственном госте, а один даже сумел за большие деньги раздобыть предполагаемый план совместных действий царских и императорских войск, на случай, если союзный договор будет подписан. Сей документ ясно доказывал, что две христианских державы еще не пришли к соглашению о разделе турецких владений, но деятельно обсуждают этот вопрос. Дары, поднесенные прежнему послу гяуров, жирному низкорослому еврею, возымели действие: тот по секрету поведал, что влиятельные люди при дворе падишаха христиан желают конечной погибели Порты, другие же стремятся к миру. Если военная партия успеет договориться с Римским императором, ничего исправить будет нельзя.

Ясно понимая опасность, грозящую правоверным, турецкий посол не стал спорить из-за клочка выжженной солнцем степи, и согласился провести границу по реке Берде. Последние нерешенные пункты, о мореплавании и торговле, договорились обсудить отдельно после заключения мира.

- Поздравляю, Александр Иванович! Не ожидал, что турки дадут себя обвести такой простой уловкой!

- Это вы их напугали, Петр Павлович! Про заговор злых русских пашей замечательно правдоподобно рассказывали! Между нами, не хотел бы я оказаться на месте Сулеймана. Союз России с Римской империей - это действительно угроза! Она им долго будет ночным кошмаром.

Как выяснилось, нехитрая мистификация возымела успех только благодаря совпадению. Немногим раньше имперцы, встревоженные вмешательством Порты в польские дела, возвысили голос и заговорили в Константинополе языком, в коем слышался лязг оружия - впервые за многие годы. На этом фоне наше балаганное действо показалось убедительным.

Полоска азовского берега сама по себе большой ценности не имела, однако протяженность линии сокращалась заметно. Не Перекоп, конечно, но сто пятьдесят верст от днепровского берега до моря - не так уж много, можно плотно закрыть ландмилицией и казаками. Главные силы нашей иррегулярной кавалерии опирались на Северский Донец: глубина расположения конных резервов, соразмерная ширине фрунта, позволяла сделать оборону устойчивой.

На Правобережье, в треугольнике между Днепром и Бугом, государь приказал устроить пять новых казачьих полков. Только не гетманских: Скоропадский не зря опасался! Полки по образу слободских подчинили напрямую киевскому губернатору, и вся старшина была слободская, она внушала больше доверия. Простых же казаков принимали отовсюду, даже из Польши. Думали, не перевести ли туда слобожан сразу половину - в тылу Богородицкой линии много не требовалось - но решили не спешить, опасаясь недовольства. Переселяли постепенно и по выбору.

Я получил чин вице-губернатора и полновластно распоряжался в порученных мне провинциях - впрочем, население их почти исчерпывалось гарнизонами, только при Богородицкой крепости вырос небольшой посад. Мечта о сотнях тысяч земледельцев в черноземных степях не спешила исполняться. Русские законы и способы податного обложения были сему главной причиной.

Ладно еще, в ландмилицию дозволялось брать любых подходящих людей, с зачетом в рекруты. Этим мои полковники широко пользовались. Однако не всем суждено быть воинами, а простой поселянин не вправе законным образом поменять место жительства.

Мытарей ни в одной стране не любят. Люди малоприятные. Но такой тупой и ленивой сволочи, как в России, больше не найти. Плательщик должен сидеть пожизненно и наследственно на одном месте, иначе они подати собрать не умеют. На что велика власть помещика над крепостными - самовольно перевести их в другое имение нельзя. Нужно позволение губернатора, а для вывоза в соседнюю губернию - езжай хлопотать в Петербург! Нет другого государства, которое бы так нуждалось в перемещении огромных масс населения на свободные земли, и ни одно не строит этому движению препятствий столь неперелазных! Был хаос, ослабела Москва после Смуты - вольные люди без спросу брали Азов у турок, в считанные десятилетия прошли всю Сибирь до Восточного океана. Устоялась власть, закрепил мужиков Земский собор, кинулись по всем дорогам помещики ловить разбегающуюся крещеную собственность - движение встречь солнцу иссякло и умерло от малокровия.

Сила государства, выливаясь в чрезмерную суровость к простому народу, оборачивается слабостью. Нечеловечески упорное пассивное сопротивление съедает девяносто процентов усилий государя и его приближенных, не исключая меня. Как увеличить отдачу на свои труды? В общем понятно, что народ должен не только нести бремя завоеваний, но и видеть выгоды от них, однако в практическом смысле сия задача уподобляется квадратуре круга.