раньше других.
За конторкой со стойкой сидел невысокий мужчина с проплешинами на голове, большим мясистым носом и оттопыренными ушами. Именно он заведовал книжным царством.
Вира во все глаза смотрела на гоблина, как она его назвала про себя. Она не помнила, кто такие гоблины, но раз в голове появилась такая мысль, значит она не ошиблась. А мужчина, не обращая ни на кого внимания, смотрел на очередного адепта, делал странный жест рукой, повинуясь которому книги сами слетались со всех сторон библиотеки на стойку и складывались стопкой. А гоблин тихо скрипел своим пером, что-то записывая в огромный гроссбух, чтобы затем поднять глаза на очередного адепта. Очередь двигалась тихо и быстро. Перед библиотекарем уже стояла растерянная Бестла, возле которой возвышалась большая стопка книг.
— А как я это всё унесу? — девушка беспомощно перевела взгляд на гоблина.
— Как и все: руками, — проскрипел он и недовольно продолжил: — Адептка Скерн, забирайте книги и отходите, не задерживайте очередь!
— Но как же… — в голосе Бестлы проскользнули слёзы.
Не в состоянии смотреть на начинающуюся истерику подруги, Вира подошла к ней.
— Подожди, я помогу…
На неё взглянули полные благодарности и обожания глаза. Вира аж подавилась вздохом: не зная быть польщённой или проклинать себя за мягкосердечность. Книг оказалось даже больше, чем видела девушка: за большой стопкой скрывалась маленькая. Теперь стала понятна паника подруги. Даже вдвоём им будет проблематично унести все учебники разом.
Но как говорится: назвался груздем, полезай в кузов, тем более что гоблин велел забирать книги и уходить. Подавив тяжёлый вздох, Вира, взвалившая на себя большую кипу и оставившая меньшую Бестле, направилась к двери. Практически не видя куда она идёт и стараясь аккуратно переставлять ноги, Виорела с ужасом думала, что ещё надо будет подниматься на три этажа вверх. Откуда-то пришла странная мысль, которую она не понимала: "И это тебе не три этажа в хрущёвке". Что такое хрущёвка и какие там этажи, было для неё тайной за семью печатями.
Повторяя про себя: “Я — парень, мне не тяжело!”, — Виорела упорно двигалась вперёд, уверенная, что ни один парень на её месте не признался бы в том, что был не прав.
Переигрывать и делить тяжесть поровну было слишком поздно. Скерн шла рядом, сияя радостью и щебеча, словно ранняя птаха. Девушка будто и не замечала, что стопка книг заслоняет парню обзор. Она рассказывала какая тут прекрасная форма, что кроме одежды академия обеспечивает всем необходимым, как замечательно её заселили, что ей повезло с соседкой и ещё кучу ненужной информации.
Вира слушала вполуха, ничего нового она не услышала. А вот то, что идти приходилось почти вслепую, очень сильно напрягало. И как результат, она во что-то врезалась. Вернее, в кого-то. Поняв, что рядом замолчала Бестла, девушка чуть выглянула из-за стопки книг. Дорогу им преграждало около шести парней, а на неё раздражённо взирал Стэнхард Лорекил собственной недовольной персоной.
— Опять ты?! — змеёй прошептал он. — С дороги!
От резкого толчка стопка книг в руках Виры пошатнулась. Пытаясь её удержать, девушка неудачно оступилась и полетела вниз. Она даже не успела ничего понять и испугаться. За неё это сделала Бестла. От её визга заложило уши у всех присутствующих. Парни с удивлением смотрели на происходящее, но не двигались с места. Стэнхард же растерялся, у него не было желания навредить пареньку. Да, было раздражение на этого деревенского олуха, что вечно выставлял его в неприглядном свете, ну и желание немного его проучить.
Пролёт был небольшим, но падающие вокруг Виры книги, что разлетались во все стороны и пронзительный визг подруги создавал ощущение непоправимой катастрофы. Сама же Вира была полностью дезориентирована. И хотя падение было удачным, но пересчитать все ступеньки рёбрами она успела. Падение резко прекратилось, её поймали и поставили на ноги, удерживая за плечи, давая прийти в себя.
Пытаясь поймать равновесие, она уцепилась за благодетеля. После кувырков голова немного кружилась и ничего видно не было. Девушка поняла, что коса растрепалась и заслоняет обзор. Чьи-то заботливые руки убрали волосы от лица, и девушка смогла разглядеть своего спасителя. Колин тревожно оглядывал её, проверяя всё ли цело и не пострадала ли она. На верхней ступеньке всё такой же растерянный стоял Стэнхард Лорекил, совершенно не ожидавший такого развития событий. Парня будто парализовало, он истуканом возвышался на том же месте, глядя в одну точку.
Бестла наконец-то перестала орать. Она зажимала себе рот руками, вздрагивая плечами от беззвучных рыданий. Вокруг неё валялись книги, которые девушка уронила, испугавшись за Вира. Самым рассудительным оказался принц Айканар Нибин: он спокойно собирал разбросанные учебники, передавая их растерянно переглядывающимся парням.
Колин, стерев каплю крови из рассечённой губы девушки и не увидев больше ничего страшного, посмотрел наверх. Его взгляд исподлобья и так не самый жизнерадостный, сейчас мог убить на месте. Оглядев всех, он заговорил тихо, но так, что услышали все и прониклись.
— Обидеть Вира — раз плюнуть. Вот только харкать будете кровью, это я вам обещаю.
Каждый из присутствующих понял, что это первое и последнее предупреждение и другого не будет. Связываться со столь серьёзным противником умников не нашлось. Да, в общем, никто и не собирался причинять вред или зло шутить над этим мелким пареньком.
Принц, раздавший книги парням, велел им проводить Бестлу до комнаты и отнести учебники. Стэнхард тоже отмер и, напустив на себя ледяное спокойствие, спустился к ребятам, процедив:
— Сожалею.
Принц хмыкнул, показывая, что это большее, что можно ожидать от такого сноба и, обхватив Виру и Колина за плечи, позвал:
— Нам тоже надо учебники получить.
* * *
Если бы некто решил заглянуть в окна общежития, то увидел бы обычную жизнь адептов, совсем недавно поступивших в академию и знакомящихся друг с другом или наоборот, вернувшихся с каникул и встречающихся со своими друзьями. И только три окна могли привлечь этого “некто”: одно на пятом этаже и два — на шестом. У каждого из этих окон стоял первокурсник. Все они смотрели на улицу, но занятые своими мыслями не видели бархатной красоты ночи, ярких перемигивающихся звёзд на небе и не чувствовали тёплого ветерка, ласкающего кожу и легко дотрагивающегося до занавесок.
Айканар, вспоминая суетный день, хмурился в задумчивости: что-то его напрягало, но ухватить это нечто никак не удавалось.
— Айканар, ты какую кровать займёшь?
Голос Стэнхарда отвлёк.
— Что? — принц непонимающе обернулся к своему соседу и только потом сообразил о чём его спрашивали. — Стэн, мне всё равно. Занимай любую. И давай договоримся: это