все то, что успел позабыть разум, но помнило тело. А что, если попробовать обуздать эту силу?
«Не хватайся за рукоять меча, будто хочешь ее задушить, — он будто бы вновь услышал строгий голос Сато, наблюдающего за тем, как Кенджи пытается управиться с его клинком, — но и не слишком расслабляй пальцы. Сожмешь чуть сильнее — и скорее поранишь себя, чем врага. Отпустишь — и клинок упорхнет, словно птица. Найди золотую середину. И помни: вначале бьет мысль, а уже после — рука».
Кенджи задержал дыхание. Заставил себя позабыть о том, что перед ним находится разъяренный демон, способный переломить его пополам. Очистил разум от всего, что могло отвлечь его. На миг прикрыл глаза.
Для начала он полностью отдался этому странному чувству, позволяя ему накрыть себя с головой. Словно рыбак, поймавший на крючок крупную рыбу и теперь ждущий, когда та выбьется из сил, чтобы вытащить добычу на берег. Когда Кенджи почувствовал, что руки его начало потряхивать, а ноги закололо иголками, он попытался взять под контроль всю ту энергию, сгустки которой точно пульсировали под его кожей. Он припомнил меч Юмы, сверкающий молниями, — но теперь перед его внутренним взором стоял его собственный клинок, объятый черным пламенем.
Кенджи собирал крупицы этой мощи воедино, заставляя их двигаться прямо к его ладоням. Он был сродни мальчишке, изо всех сил дующему на сухие горошины, чтобы провести их поближе к центру очерченного на земле круга и выиграть игру. Но вот только вместо воздуха он использовал свою Волю, а проигрыш сулил не досаду, но смерть.
Кенджи открыл глаза и замер, увидев, что тени вокруг потянулись к его рукам, словно ростки к полуденному солнцу. Мрак вокруг стал плотным настолько, что стал напоминать густую похлебку, а по рукавам его поползли черные ленты, извивающиеся, будто змеи. От неожиданности Кенджи едва не потерял концентрацию, что пустило бы насмарку все его усилия, однако сумел взять себя в руки. Он до скрипа сжал зубы. Напряг все жилы. На пол упало несколько капель пота. И…
У него получилось! Мрак вокруг рассеялся, точно по щелчку пальцев, а лезвие клинка Кенджи охватил иссиня-черный огонь. Макото испустил восторженный вопль, Гуло вскрикнул от удивления, не веря своим глазам, а вот Кенджи не стал терять времени даром. Занеся меч над головой, он обрушил его прямо на оружие демона, вложив в этот удар все свои силы. И едва клинок соприкоснулся с зачарованным железом, как цепь с громким звоном лопнула прямо посередине, а осколки звеньев разлетелись в разные стороны. Все еще тянувший цепь на себя Гуло рухнул на пол, да так и остался сидеть прямо на толстом заду, с ужасом взирая на Кенджи.
— Этого не может быть… — прошептал он одними губами, глядя на меч Кенджи, окутанный черным пламенем. — Как ты смог…
Даже не закончив, он вскочил на ноги и с небывалой прытью бросился прямо к дверям. Еще миг — и он бы скрылся в запутанных коридорах замка, которые наверняка знал так же хорошо, как паук каждую ниточку в своей паутине. Однако путь к бегству ему перегородил Макото, который хоть где-то и потерял свой клинок, но зато снова превратил свои кулаки в пылающие факелы, сияющие так сильно, что было больно глазам.
Гуло неловко замахнулся. С легкостью скользнув под толстой лапой, Макото в ответ разразился целым градом ударов. Миг — и плоский нос хрустнул, заставив чудовище взвыть от боли. Мощная зуботычина — и челюсть демона съехала влево, а изо рта вместе со струйкой крови вылетело сразу несколько клыков. В завершение Макото взмыл в воздух, издал яростный вопль и сцепил кулаки вместе, а через мгновение обрушился на затылок Гуло кувалдой, заставив того повалиться на колени.
Завидев, что Гуло пытается подняться на ноги, Кенджи спрятал меч в ножны, ухватил с пола то, что осталось от цепи, и ринулся на помощь другу. Демон, пошатываясь словно пьяный, шагнул в его сторону. Однако неуклюжий захват поймал лишь воздух, тогда как Кенджи, не сбавляя темпа, скользнул между ногами демона. Не останавливаясь ни на миг, он крутился вокруг чудовища бешеным волчком, заставляя того поворачиваться вслед за ним и волей-неволей запутывать самого себя. И вот наконец Гуло рухнул на колени, не в силах шевельнуть и пальцем.
Кенджи кинул взгляд на застрявший в стене шар. Что ж, быть может, наступил тот день, когда Казе Демоноборец будет отомщен и все же завершит начатое — пускай и чужими руками. Очистив дыру от парочки камней, Кенджи потянул за остатки цепи и не без труда, но вытащил ощетинившуюся шипами сферу. Надо признать, даже так он чувствовал, что в руках у него не простое оружие. Звенья цепи подмигивали в свете факелов темно-зелеными огоньками, словно змеиная чешуя. И веяло от них едва уловимым жаром, точно оружие было живое.
Начав раскручивать над головой шар на обрывке цепи, Кенджи подошел к Гуло, и тот окинул его взглядом, полным ненависти. А потом вдруг издал тихий смешок.
— Надо же… — пробормотал он, выхаркнув очередной кровавый комок. — Убить стольких прославленных воинов и проиграть двум мальчишкам. Помнится, при нашей встрече Казе сказал: «Это оружие принесет тебе смерть, демон». Какая ирония…
— Кто приказал тебе и Йоши похитить Сато? — перебил его Кенджи. — Отвечай!
Гуло поднял на него глаза, один из которых заплыл настолько, что превратился в щель. Спустя несколько мгновений демон разразился глухим хохотом. Правда, былым весельем и не пахло. Напротив, смех был холодным и обреченным. То был смех приговоренного к казни, который, стоя на эшафоте, вдруг вспомнил старую шутку за миг до того, как палач выбьет из-под его ног опору.
— Скоро ты это узнаешь, смертный, — сквозь всхлипывания выдавил Гуло. — И встреча с ним будет последней в твоей жизни. И не только в твоей.
— Интересно, как скоро ты перестанешь нести чушь, если я начну отрезать от тебя кусок за куском? — Макото сузил глаза и почти проткнул кончиком лезвия шкуру на шее демона, но в ответ тот лишь со злостью плюнул в его сторону.
— Ну что ж, начинай. Ты и впрямь думаешь развязать мне язык пытками, сопляк? Вы оба даже не представляете, что он может сделать со мной, если я проболтаюсь. Так что давай, человек, — он перевел глаза на Кенджи и прорычал: — Наслаждайся вкусом победы. Ведь скоро ты ощутишь во рту лишь горечь пепла.
Еще какое-то время Кенджи пытался разговорить Гуло. Однако тот лишь бормотал что-то бессвязное, огрызался и осыпал его проклятиями на незнакомом