Костя вдруг понял, что совсем не боится. Все страхи и волнения ушли в трусы. Он был спокоен и рассудителен. Разумеется, ведь поблизости не было людей.
– Люди, – раздался его тихий голосок.
Почему он их так боялся? Почему прятался в квартире даже от гостей? Он и сам не помнил, когда это началось. В школе все было нормально. У него были друзья. Учителя хвалили за успеваемость. Особенно ему нравились уроки биологии и ИЗО. Он помнил пятый класс. Первый месяц в шестом классе, а потом все обрывалось. Радость жизни уступила место страху. Он больше не выходил на улицу. Одноклассники о нем забыли. К нему стали приходить репетиторы, потом врачи и психологи. Родители пытались ему помочь, но, в конце концов, и у них опустились руки. Он остался один дома. На многие годы.
Свет фонарика освещал проход, по которому он попал сюда. Костя так глубоко погрузился в размышления, что не сразу услышал шаги. В следующий миг сзади на него навалился кто-то тяжелый. Его схватили за шею и прижали затылком к чему-то мягкому. Костя захрипел, вдыхая терпкий запах ванили. Пальцы вонзались в мокрую ткань. Он вырвался и лягался, но кто-то крепко держал его, продолжая сдавливать шею. Рука с ножом поднялась для удара, но нападающий без труда выбил оружие, попутно едва не вывихнув ему запястье. В этой схватке у него не было шансов.
Затем пещеру наполнил тихий свист. Жертва все еще брыкалась, но уже не так рьяно. Наконец, сквозь скрип подошв кроссовок об камень, раздался хруст позвонков, и Костя перестал сопротивляться.
***
Стрелки на часах показывали полтретьего ночи. Антон Гончаров достал из внутреннего кармана куртки пачку сигарет и закурил. Прошло полчаса с тех пор как он вышел из метро. В это время он уже должен был вернуться домой, поужинать и лечь спать. Жена, наверное, уже спит. В последнее время она редко дожидалась его. Этим днем он обещал закончить дела пораньше, и закончил, если бы не начальник. Угораздило же его потащиться с ним. Теперь придется весь завтрашний день ловить ее осуждающие взгляды. Жаль ее. Красивая девушка не должна быть одна, а она была красива, даже слишком для той, которую постоянно печатают в глянцевых журналах. Зато не слишком тощей, как большинство моделей, хоть и стервозной порой. Вся полна женского естества. Антон понимал негодование молодой супруги. Восемь месяцев как поженились и на тебе. Впрочем, она знала, на что шла, связав жизнь с лейтенантом милиции. Антон печально улыбнулся, впуская в легкие теплый дым. Теперь уже старшим лейтенантом. Если он будет продолжать в том же духе, то и до капитана недалеко.
Антон стоял один, облокотившись об крыло патрульной машины. Зря Алексеев не взялся за убийство. Возни больше, но и результат выше. За три года совместной работы они раскрыли массу дел, вот только дела те были мелкими, а пользы обществу от их раскрытия было еще меньше. Посадить убийцу престарелой женщины приятнее, чем искать пропавшего обходчика, который, скорее всего, валяется где-нибудь пьяный.
Антон отошел от машины и запрыгнул на широкий гранитный парапет, огибавший спуск в метро. По нему он стал разгуливать из одного конца в другой. Такой расклад его всегда беспокоил. Кажется, за годы службы он так ничего и не сделал, никому не помог. Начальство его хвалило, называло исполнительным и дисциплинированным. Его даже повысили и перевели на еще более нудную работу. После окончания школы милиции он только и делал, что копался в делах или заполнял горы ненужных бумажек. В этом они с Алексеевым были похожи. Капитан многому его научил. Он был щедр на советы и примеры из служебной практики, но никогда не навязывал свою точку зрения. Помог развить интуицию и объяснил, как строить логические цепочки. Они оба были всесторонне развиты и понимали друг друга с полуслова. И все же, в отличие от теоретика Алексеева, Антон предпочитал действовать, а не рассуждать. В двадцать пять лет иначе быть не может.
«Кто-то всю жизнь спокойно служит, а кто-то в первый же месяц попадает под пули. Как повезет», – вспомнил он слова чудака-капитана, которому ни разу не удалось воспользоваться табельным оружием. Антон знал, что в тайне Алексеев мечтал об этом. Ему такое желание казалось вполне естественным. В любом страже порядка есть что-то от ковбоя. Фуражка, пистолет у пояса, железный конь. Особенно пистолет, который они имели право применить. Алексеев говорил, что огнестрельное оружие – это одновременно дар и проклятье. Оно делает их сильнее, но может так же легко и погубить. Конечно, у них было несколько сложных дел, один раз даже с риском для жизни, но до стрельбы никогда не доходило. Все проблемы решал их коллективный разум. Как там говорилось у Бомарше:
В жизни есть закон могучий:Кто пастух – кто господин!Но рожденье – это случай,Все решает ум один.
Глаза закрывались от усталости. Антон помассировал виски, запрокинул голову, покачнулся и едва не упал вниз. Так дальше продолжаться не может. Он осмотрелся. Ночь выдалась теплая. В небе над городом плыли прозрачные облака. Площадку у метро освещал тусклый свет уличных фонарей. Торговые ряды за спиной давно были закрыты. Таганская площадь шумела где-то в стороне. Прохожих поблизости не было, только машины проносились по дороге. Все спешили домой. Он тоже.
Антон выбросил сигарету и спрыгнул с парапета на площадку между ступенями. Каблуки туфель вонзились в гладкий камень. В детстве помешанный на туризме отец часто брал его в походы. С тех пор он всегда держал себя в хорошей физической форме. Осталось только бросить курить.
Спустившись по ступеням к стеклянным дверям, Антон увидел свое отражение. В меру длинные волосы были зачесаны назад, только одна прядь упрямо сползала на висок, сколько бы раз он ее не поправлял. Кожа гладкая, без единой царапины или родинки. Девушки находили его красивым, а может их по-своему привлекала форма. Уложив прядь на место, Антон заметил на лице какое-то пятно похожее на серп. Взгляд скользнул вниз. Так и есть. Под ногами лежал крошечный осколок зеркальца. Свет фонарей отражался в нем. Антон отодвинул зеркало носком туфли и «серп» пропал. Очень похоже на знак. Серп, коса – это к смерти, кажется. Суеверная бабушка говорила, что таким образом Господь посылает людям знаки, пытаясь уберечь их от беды. Вечно она видела только плохое.
Антон улыбнулся, еще раз взглянув на отражение. По лицу можно было понять, каково ему сейчас. Весь день он провел за столом в душном кабинете. Алексеев обещал подбросить его домой после визита в подземку, но прошел целый час, а воз и ныне там. Не мог же начальник так увлечься поисками обходчика. Сейчас он пойдет к нему и напомнит о времени, а если тот действительно занят, возьмет такси и поедет домой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});