был ассистентом арт-директора CBS, покупал пластинки в превосходном магазине Jazz Man, изучал искусство оформления обложек у дизайнера Columbia Records Джима Флоры и мечтал о редких записях традиционного новоорлеанского джаза, чтобы добавить их к своей постоянно растущей коллекции шеллаковых пластинок на семьдесят восемь оборотов в минуту.
Джин Дейч буквально сошел с ума на почве джаза уже в 15-летнем возрасте, поэтому когда ему в руки попал ежемесячный журнал The Record Changer, посвященный обмену и обсуждению редких, старинных джазовых пластинок, он подумал: «Я мог бы работать для этих людей!» И послал в редакцию набор карикатур с участием активного востроносого персонажа в огромных очках. Персонаж носил имя Кот: в 40-х годах поклонники джаза, да и сами музыканты именовали себя словом cat, которое произошло от западноафриканского katta, что означает «человек». Журнал для «крутых котов» пользовался уважением в среде джазовых пуристов, но когда его страницы и обложки украсили экспрессивные, стилистически виртуозные картинки Джина Дейча, каждый номер стал попросту бесценным.
Кот Джина Дейча, выполненный по всем канонам графики своего времени (из аналогов можно вспомнить кота Феликса работы Отто Месмера), гротескным образом обожал джаз, собирал редкие пластинки. Даже симпатичные девушки в бикини не могли отвлечь его от мыслей об обмене раритетами. Образ маниакального музыкального коллекционера и аудиофила был автобиографичным, эти карикатуры изображали мир белого любителя музыки черных, но интересно то, что он актуален и по сей день: современные собиратели музыкальных сокровищ без усилий узнают в помешанном на джазе Коте самих себя. Смешной очкарик Джина Дейча графически выразил дух времени и сущность самого джаза.
Манера рисунков варьировалась от реалистичной до абстрактной, тематика — от откровенно комичной до социально окрашенной. Скажем, на одной из картинок Кот забирается в автобус, а музыкант, чью запись он купил, сидит позади него в секции для цветных пассажиров. Попадаются и трогательные моменты: черный джазмен, стоящий во время дождя на автобусной остановке и заботливо укрывающий плащом и шляпой свой контрабас. Джин Дейч гордился подобными социальными комментариями, но его иллюстрации еще и потрясающе музыкальны и дают представление о свойствах музыки, которую так любил и сам художник, и его коллеги: к 1946 году Дейч работал на анимационную студию UРА, чьи руководители также были фанатами джаза и зачитывались журналом The Record Collector.
К 1951 году ситуация изменилась. Джин Дейч был занят в анимационной студии полный рабочий день, а его любимый журнал сбросил с себя путы пуризма и вобрал в себя «зло» современного джаза, так что и от Кота пришлось избавиться. Дейч уехал в Прагу, женился и в конце 50-х, среди прочего, создал оскароносный мультфильм Munro и известный телевизионный мультсериал Krazy Kat. Тем временем обложки и картинки с Котом для журнала The Record Changer, созданные им в 1946—1951 годах, продаются за большие деньги на интернет-аукционах и собираются коллекционерами.
Почитать
Gene Deitch. The Cat On A Hot Thin Groove:
The Complete Collection Of 78rpm Artwork From The Legendary Record Changer Magazine (2003)
Fantagraphics Books
С 1945 no 1951 год на обложке почти каждого номера The Record Changer красовался смешной человечек по имени Кот, с острым носом, который скребет по дорожкам пластинки. Все эти обложки, остроумные журнальные работы, комиксы и карикатуры Джина Дейча, даже и неопубликованные, можно найти в прекрасной книге The Cat On A Hot Thin Groove. Сегодня эти картинки — часть визуальной истории джаза и стиля времени. Как говорил сам художник, «производство картинок для The Record Chamger было работой по любви и не приносило денег. Я использовал стили лучших иллюстраторов того времени, учась у них». Большущий том авторства Джина Дейча с его интересными комментариями — идеальный подарок для джазового фаната, у которого есть все, — он непременно узнает в Коте самого себя. На одной из картинок Кот даже увлекается садоводством, потому что кактусовые иглы приносят меньше ущерба шеллаковым пластинкам, чем иглы металлические!
Бибоп: возможно, вы не сможете вынести это!
С 1942 по 1948 год забастовки профсоюза музыкантов приводили к периодическому бойкоту записи в студиях. В 1948 году вообще не было сделано ни одной легальной записи, хотя независимые фирмы звукозаписи выпускали «пиратские» диски небольшими тиражами. К январю 1949 года, когда запрет на запись был снят, свинг уже переплавился в другой, радикально новый стиль — бибоп, чье звукоподражательное название восходит к ритмичным словечкам, исполняемым джазовыми вокалистами (вместо «бибоп» реже употреблялось слово «рибоп», а сокращенно — просто «боп»). Кстати, сами музыканты не любили это название: пианист Бад Пауэлл считал, что такая серьезная музыка достойна менее легкомысленного названия, а Чарли Паркер вообще никогда не употреблял этого слова и не относил себя ни к какому бибопу.
Свинг царствовал в американской поп-музыке многие годы, но в начале 40-х он переживал серьезный кризис. Это было связано со Второй мировой войной, когда в клубах уже было не до танцев, музыканты шли на фронт, а денег на содержание больших оркестров было не найти. Танцевальная лихорадка пошла на спад. Но музыкальный кризис был вызван не только внешними обстоятельствами, но и внутренними: свинг постепенно начал повторять и воспроизводить сам себя, теряя творческий запал. Немногие музыканты, не лишившиеся работы в годы войны, устали играть одно и то же. После концерта биг-бенда они разбредались по маленьким клубам и отводили там душу: импровизировали ночами напролет кто во что горазд.
Банда зачинщиков переворота представляла собой собрание музыкантов, которые были на вторых ролях в знаменитых оркестрах. Отщепенцев можно было застать в клубе Minton’s Playhouse на Сто восемнадцатой улице Нью-Йорка, где по понедельникам можно было играть хоть всю ночь, получая за игру ужин. В банду входили жизнерадостный трубач Диззи Гиллеспи, пианист со странными манерами Телониус Монк, пианист Бад Пауэлл, барабанщик Макс Роуч, гитарист Чарли Крисчен, а самое главное — саксофонист Чарли Паркер, предводитель всей компании, вдохновитель и изобретатель самого метода бибопа. Это был немного замкнутый человек, весь погруженный в музыку, неисправимый наркоман с мальчишеской улыбкой и — настоящий гений: именно он догадался исполнять свои соло, скача по расширенным аккордам и не оглядываясь на музыку прошлого.
Поглазеть на странную компанию шли джазмены со всего Нью-Йорка. Кто-то плевался и провозглашал услышанное какофонией, но большинство очень быстро пленялось новой, свободной манерой импровизации. Аристократия бибопа на сцене пускала в свои ряды не всех. Они играли в скоростном темпе и на основе быстрых смен витиеватых аккордов, и не каждый музыкант (даже именитый) осмеливался