— За тебя и твоё благополучие! — он размашисто опрокинул в рот прозрачную жидкость, что была в его стакане, налил себе ещё. — Кстати, давно хотел спросить у кого-ни-будь. Как оно там, на той стороне Силы?
— По-разному, — пожала плечами Баррисс. — Есть плюсы, есть минусы. Лично мне нравится то, что никто не лезет в душу. Не учит жить, не требует быть честной и благородной. В то время как сам занимается политическими интригами и борьбой за власть.
— Возможно, это плюс, — согласился он.
— К тому же, на моей нынешней работе приказывать мне вправе лишь трое во всей Галактике.
— А вот это не знаю. Меня как-то больше волнует, не сколько их, а кто они и какие приказы отдают. Почему я должен рисковать собой за чьи-то персональные интересы, ко мне отношения не имеющие? Вот сейчас, например, мне никто не может приказывать, кроме меня самого. И меня это устраивает.
— Значит, всё это время ты так и провёл в свободном полёте? — спросила Баррисс.
— Преимущественно. Пару раз нанимался на длительные контракты, но… не понравилось. Не моё.
— Из наших кого-нибудь встречал?
— Из ваших, Госпожа? — язвительно переспросил он.
— Не издевайся, ты прекрасно понял, о чём я.
— Действующих никого, даже не надейся. Бывших нескольких видел, давно, правда. А с твоей злосчастной подругой даже жил какое-то время.
— Неужели? — упоминание об Осоке Тано неприятно скребнуло её, но внешне Баррисс осталась невозмутимой, как учили. — А чего расстались?
— Характерами не сошлись. Она же вся из себя порядочная, почти как ты когда-то. За скользкую работу не бралась. А разве я виноват, что такие заказы, как раз, больше всего денег и приносят??
— Всё с тобой ясно, — вяло махнула рукой Баррисс. — Я с ней тоже сталкивалась, в прошлом году.
— Предположу, что не за выпивкой.
— Нет, при совершенно других обстоятельствах.
— Дрались, значит. Это не она тебе ноги-то откромсала?
— Не она, другой противник, где-то за полгода до.
— Не поверишь, но я именно в прошлом году тоже её встретил. Она, вроде как, замуж вышла.
— Неужели? — оживилась Баррисс. — И кто этот… смертный?
— Человек. Кажется, даже не фосер, хотя таскает с собой меч. Я сначала думал, он тапанец. Оказалось, нет, вообще из какого-то глухого зарилотья.
— Стремится соответствовать избраннице, — хохотнула Баррисс.
— Куда ему до неё!
— Что, старая любовь не ржавеет? — прищурилась Инквизитор.
— Брось, какая любовь через шесть лет! Я объективно говорю. Она слишком сильная, простой мужик с ней заработает комплекс неполноценности. Какой-нибудь сенатор, магистр или владыка – вот был бы её уровень.
— Ты, всё-таки, к ней до сих пор неравнодушен.
— Чушь. У меня сейчас на разных планетах десяток подружек. Захочу постоянную – тоже найду в два счёта. В Галактике миллиарды женщин, выбрать есть из кого.
— Да, да, да, — задумчиво пробормотала Баррисс… А когда открыла глаза, Кауди Тая за столиком уже не было.
Вот нахал! Взял и ушёл по-ботански, не прощаясь. Стоило только на минутку задуматься! Впрочем, тогруты всегда отличались простецкими нравами и полным пренебрежением к правилам хорошего тона, принятым в высшем обществе. Так, по крайней мере, считала сама Баррисс. Ну, и хатт с ним. Ушёл и ушёл. Главное, сказал интересные вещи. Мужчина. Неодарённый. С мечом… Может ли это быть тот самый мужчина с орбитальной станции D планеты Рэндон? Вполне. Как он с ней разговаривал тогда! Понятно, почему Осока могла выбрать такого, что бы там не молол этот Тай. Не каждый способен улыбнуться, когда его душат Силовым захватом. И его слова о тайне личности Лорда… Хорошо. Допустим. Тогда возникает вопрос, с чего бы его прилетела вызволять датомирская фурия и мандалоры? Так-так, фурию пока оставим в покое. Мандалоры… Мандалорская четвёрка Тано, вот кто это были такие! Сходится, сходится. Но в этом случае получается, что Вентресс – тоже в их банде? Неужели вынужденное сотрудничество тогда, на Корусанте, переросло в добровольное? Маловероятно. Не те они девушки, чтобы легко поладить после такой вражды. Так рассуждать, чего доброго, можно дойти до полного бреда. Например, что и Кеноби после случая с Дарт Молом мог подружиться с Вентресс! Впрочем, надо сказать, в Галактике случается всякое, пути Силы неисповедимы.
Баррисс поднялась на ноги, её качнуло. Стоять! Стоять! Пожалуй, третий графинчик был лишним. Надо срочно выспаться. А затем доложить лорду Вейдеру о нежданно полученной информации. Или… нет? С самой дуэли Баррисс ни разу не задала себе вопроса, а знает ли вообще Повелитель о том, что Тано жива? Не такой уж она была важной птицей, чтобы внимательно за ней следить. Может, и не знает. Что-то же заставило Баррисс скрыть от Вейдера, с кем именно она дралась. А Сила, как известно, ничего просто так не делает.
Холодный воздух улицы плеснул в лицо ночной свежестью, и вслед за этим в голове женщины сформировалось решение, твёрдое и непоколебимое. Какую бы кару ни наложил на неё лорд Вейдер, вплоть до немедленного уничтожения, вымаливать прощение с помощью информации об Осоке она не станет. Хватит. Один раз уже впутала её в свои игры, воспользовалась неопытностью. Странное, давно не испытанное чувство возникло у Баррисс. Оно напоминало сожаление и… стыд. Со времён ученичества она привыкла полагаться только на саму себя, решать любые задачи самостоятельно, никому не открывать того, что у неё на душе. Так было до знакомства с Тано. Сейчас она вновь ощутила потребность с кем-то пообщаться, открыто, без оглядки на то, что говорить можно и правильно, а что не следует. Только вот с кем? Коллеги? Не смешно. Доверять кому-либо в Инквизиции, этой "пещере с ранкорами", смертельно опасно. Вдруг вспомнился офицер-истребитель, с которым она познакомилась на Лианне, после той дуэли с Осокой. Лоусон, капитан Джей Лоусон, командир эскадрильи, служил на разрушителе Таркина, командировка за новыми машинами. Он нашёл Баррисс в коридоре без сознания, напоил каким-то пахучим и очень крепким алкоголем, чтобы побыстрее пришла в себя. И даже вернул потерянный ею датапад с секретными документами. Не сдал, хотя обычно офицеры армии и флота Инквизицию ненавидят люто. Вот с этим парнем, возможно, она смогла бы быть откровенной…
Засыпая на койке дрянной гостиницы, найденной тут же, за углом от кантины, Баррисс, как бывало время от времени, увидела в полудрёме лицо своей старой наставницы. За долгие годы она привыкла к этим видениям, перестала вздрагивать и просыпаться от пронзительного взгляда синих глаз. Но сегодня ей почудилось, что Луминара улыбается, легонько, одними уголками губ, как делала при жизни.