Сначала робкое, разгорающееся с каждым мгновением сияние огня окутало худощавого Найвена. Креззо же укрылся ледяным сиянием-панцирем. Сверкающие протуберанцы лизали, словно пробуя на вкус пролетающих мимо монстров, с каждым мгновением смелея и сильнее хватаясь за мельтешащие в воздухе лапы, крылья, хвосты. И вот запущена первая ледяная петля, накинутая зазевавшемуся игозавру на шею. Яростный рев чудища тотчас смешался с еще одним ревом, в котором звучали одновременно и ярость, и испуг. Это огненная петля Найвена окольцевала второго игозавра. С каждым рывком зверя петля медленно и поначалу неуверенно затягивалась на шее, расползаясь в стороны жалящими сетями. Завры и взметались в небо, увлекая за собой мальчишек. Затем камнем бросались вниз, рискуя разбиться насмерть.
Смотревшие за жаркой битвой отцы ребят казались невозмутимыми. И только предательски бившаяся на шее жила да капля пота, оставлявшая на висках влажную дорожку, выдавали, что Повелителям это зрелище вовсе не доставляет удовольствие. Именно тогда решалась судьба их единственных сыновей.
И они справились.
Прошел добрый час, как скрылись в облаках юные Найвен и Креззо. Давно простыл след и от дикой стаи. Лишь только поле, все сплошь усеянное костьми жертв игозавров, мозолило застывшие в напряжении глаза встревоженных родителей.
Но вскоре на горизонте показались две черные, стремительно увеличивавшиеся точки. Папаш явно попустило. Их шумный вдох облегчения вспугнул стайку падальщиков. А когда юные воины опустили у ног родителей укрощенных ими игозавров, те, наскоро окинув взглядом лица пацанов, сгребли их в жаркие объятия. Не всем мальчикам оказывалось по плечу укротить дикого хищника. Обглоданные кости некоторых из них все еще лежат на том поле.
Те далекие события были началом славной судьбы Найвена и Крезо. Далее последовали первые выигранные бои, первые отнятые у врагов кинжалы, первые победы на любовном фронте. Когда пробил час родителям отправляться к истокам Силы, молодые мужчины заняли предназначенный им по праву рождения трон.
Торговля укрощенными игозаврами оказалась очень прибыльным делом — и без того не бедные земли их процветали, как никогда раньше. Воинов-укротителей боялись и уважали соседи. Даже с воинственными дормиторами они заключили пусть и хлипкий, но мир.
Единственное, что все еще не удалось им сделать — это найти свою пару, свою женщину, которая будет по нраву и одному брату, и другому.
И вот тут-то появилась Суоми — дар братьям Чар-озера.
Мчащиеся во главе лучшей сотни своих воинов, каждый из молодых мужчин думал об этой девушке. Она была настоящим чудом, сокровищем, свалившимся на них с небес. Мало того, что она понравилась обоим братьям, так еще и их Сила безоговорочно приняла девушку.
Правя своим игозавром, Креззо вспоминал то незабываемое ощущение, когда его Сила, замораживавшая остальных претенденток на его руку и сердце, окутала девушку с головы до ног, прошлась сквозь каждую клеточку и вернулась к нему, окатив его лавиной восторга и эйфории. Часть той Силы осталась у девушки, разукрасив ее правую руку ледяным узором.
Найвен же вообще ликовал. В отличие от более холодного, рассудительного брата, ему нравились многие девушки. Но к выбору той самой, единственной, он относился более требовательно, чем Креззо. Красотой его было не удивить. Пылкостью и страстью — тоже. Многие красотки готовы были изобразить все эти чувства ради них. Ему же хотелось испытать те же чувства самому. Чтобы быстрее забилось сердце, чтобы аромат юного тела дурманил до бессознательного состояния, чтобы огненная сила, скрытая в его груди, взорвалась яростным вулканом и, клокоча, зажгла каждую клеточку его любвеобильного тела. И такая девушка нашлась. Не такая высокая и крепкая на первый взгляд, как прочие девушки его планеты, она мгновенно воспламенила его так, что он готов был бы надавать тумаков своему братцу, только бы тот согласился принять ее как пару.
И такое чудо случилось — и Креззо, и его сила льда приняли девушку. Огненная же сила Найвена без приглашения впиталась в каждую пору девушки, помечая ее левую руку огненным узором.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Эта девушка должна была не только стать матерью их детей, но и объединить их с братом силы воедино. Только так они смогут быть вместе. Пройдя сквозь тело Суоми, огненная сила Найвена вернулась к нему. Но перед этим часть ее начертала огненные узоры на холодном теле его брата. А на его теле горели холодом узоры, нарисованные силой Креззо. Эти узоры кровоточили бы и доставляли бы им невыносимую боль, если Суоми отказалась бы принять их. То, что девушка готова была бежать от них любой ценой, поняли оба брата. Но, надавив на жалость, они все же сорвали с ее уст заветные слова.
— Ты принимаешь нас, и нашу силу, Суоми? — задали братья вопрос, запускающий магию.
— Я принимаю, — ответила девушка, явно не понимая, к чему это приведет.
И Найвен хищно улыбнулся. Теперь она связана с ними перед матерью-Иридой и ее Силой. Они могли бы уже тогда сделать ее своей женой. Но решили сделать это по-человечески, со щедрым предложением ее семье, с красивыми словами и страстными обрядами.
Сотня лучших воинов вела за уздцы предназначенных в дар семье невесты игозавров. На их спинах трещали туго набитые баулы с подарками — тканями, одеждой, каменьями и оружием. А в свитке, хранившемся в особом сундучке — документ, подтверждающий, что укротители добровольно передают в дар семье невесты обширные и богатые угодья. Так было принято на Ириде. За бесценную невесту — драгоценная земля.
Им незачем воевать с будущей родней. Хватит того, что впереди их ждет не одно "сражение" с девушкой за ее мнимую свободу. Ярко горящий взгляд и решительно выпяченный подбородок на кукольном личике очень прозрачно намекал на это обстоятельство.
Но, чем сильнее сопротивляется добыча, тем слаще победа.
Взвившиеся в воздух летательные аппараты упавших с неба подтвердили, что орда укротителей была замечена.
13.1
К тому моменту, когда я все же натянула на себя комбинезон, случившийся в зале с саркофагами кипишь перешел на совершенно другой уровень. Каждый метр помещения оказался занят мужчинами-солдатами, будто сделанными под копирку. Фигуры, костюмы, лица, даже выражение тех самых лиц были почти идентичны. Они маршировали, куда-то шли со странными приборами, а затем возвращались. Тихо завывала, сидя на скамейке и обняв себя за плечи, Каприсуэль. На корточках перед ней, без конца гладя ее ноги, руки, сидел Лиам. Вид у него по сравнению со сновавшими повсюду солдатами был какой-то дикий и необузданный. В другом конце зала, возле все еще искривших проводов, что-то объясняла Дэниэлу Нола. Она выглядела совершенно трезвой, взъерошенной и вообще готовой ринуться в драку. Было бы с кем.
Не зная толком, что произошло, и что делать дальше, я тихо двинулась на выход. И я уже прошла мимо Лиама и его жены, как вдруг меня цепко схватили за руку. Не ожидая этого, я громко вскрикнула. И в помещении воцарилась тишина. Шум и гам стихли мгновенно и все почему-то обратили внимание на меня.
А я — на того, кто схватил меня за руку. Это был Лиам. Как он умудрился заметить меня, если был полностью поглощен своей женой? Но это быстро перестало меня интересовать, когда я взглянула в его глаза. Я считала раньше, что они были темные, почти черные. Как же я ошибалась! Они сверкали таким нереальным, неестественным изумрудным цветом, что даже захотелось проверить — не плеснул ли кто ему краски в глаза. На губах, растянувшихся в узкую полоску — намек на хищную улыбку. Нос стал длиннее, чем я его помнила, ноздри хищно трепетали, будто передо мной на корточках сидел не человек, а хищный зверь. Скулы заострились и стали выше. А кожа, казалось, вот-вот пойдет трещинками, так она была натянута. А вместо и без того квадратного подбородка вообще будто кирпич вставили. Одним словом, он был похож на человека, который вот-вот обернется диким зверем.
Но я ведь в такие сказки не верю!