Читать интересную книгу Москва парадная. Тайны и предания Запретного города - Ирина Сергиевская

С именем Арсения Закревского, грозного хозяина Москвы, связана одна история, случившаяся с булочником Филипповым, который каждое утро поставлял горячие сайки к губернаторскому столу. Однажды генерал-губернатор за завтраком обнаружил в булке запеченного таракана и срочно вызвал перепуганного Филиппова. Булочник не растерялся, схватил кусок булки с тараканом и проглотил его, заявив, что это изюминка. Поставщик Императорского двора поклялся на иконе, что князь принял за насекомое обыкновенный изюм, а потом помчался в пекарню и вывалил в тесто, к великому ужасу пекарей, чан с кишмишем. Через час Филиппов угощал Закревского сайками с изюмом, а через день от покупателей отбою не было.

Несмотря на деспотичность графа, в имениях Закревского для крестьян обязательно строили школы и больницы, хорошие просторные избы и скотные дворы, сами крестьяне были здоровы и прилично одеты. Достигалось это строгими взысканиями за лень и пьянство. Граф был уверен, что полная свобода произведет своеволие, самодурство и обнищание.

Одиннадцать лет Закревский был хозяином Москвы, и все эти годы первопрестольная страдала от капризов и самоуправства графа. По словам московского купца Найденова, «Закревский был тип какого-то азиатского хана или китайского наместника. Самодурству и властолюбию его не было меры, он не терпел, если кто-либо ссылался на закон, с которым не согласовывались его распоряжения. «Я – закон», – говорил он в подобных случаях».

По словам современников, облик и манеры у Закревского были столь же характерны, как и его натура. Фигура – полная, осанистая. Лицо – гладко выбритое; профиль римского типа, с брезгливо выпяченной нижней губой. И, наконец, поразительная прическа: «чело, как череп голый», а на самом затылке – единственная длинная прядь волос, которая ежедневно завивалась парикмахером и каким-то образом укреплялась на макушке.

Закревский прославился благодаря не столько крутому нраву, сколько из-за скандальной славы своей красавицы-жены, имевшей репутацию ветреной покорительницы мужских сердец

По свидетельству Чичерина, Закревский запомнился москвичам «своим самодурством и весьма плохим образованием. Контраст с его предшественниками казался разительным. Мирная Москва, привыкшая к патриархальным порядкам, видевшая долгое время во главе своей просвещенного вельможу александровских времен, князя Дмитрия Владимировича Голицына, и затем добродушного и благороднейшего князя Щербатова, была смущена этим неожиданным проявлением дикого произвола.

Закревский оказался самым грозным из всех московских правителей. Рассказывали, что в 1850 году, когда император Николай I знакомился с делами древней столицы, то остался весьма доволен, и что-то сказал о святости города. Известный острослов князь Меншиков, будучи в свите царя, на это замечание заметил: «Москва действительно святая. А с тех пор, как ею управлял граф Закревский, она еще и великомученица».

Совсем недолго, в течение пяти месяцев – с апреля 1859 по сентябрь 1859 года, должность московского военного генерал-губернатора исполнял граф Сергей Григорьевич Строганов – русский государственный и военный деятель, археолог, историк искусства, меценат и известный коллекционер. Почетный член Российской академии наук. В течение более чем 37 лет граф С. Г. Строганов был председателем Московского общества истории и древностей Российских, основанного при Московском университете. Ежегодно он на личные средства снаряжал научные археологические экспедиции на юг России. Результатом этих раскопок в Крыму стали богатые керченские клады и «скифское золото», ныне хранящиеся в Эрмитаже.

Граф Сергей Григорьевич Строганов на свои личные средства основал первую в России бесплатную рисовальную школу

В 1825 году граф Строганов на свои личные средства основал первую в России бесплатную рисовальную школу, открытую для всех талантливых детей, независимо от их сословного происхождения. В ней учились искусствам и ремеслам 360 человек, в том числе и бедные дети горожан и крепостные. В 1843 году школа стала государственной, а в 1860 году получила название Строгановского училища, которое окончили многие видные зодчие и художники (ныне МГХПА им. С. Г. Строганова)

В 1860 году граф С. Г. Строганов был приглашен в Петербург к Высочайшему Двору для воспитания наследника Цесаревича и Великого Князя Николая Александровича, составил комплексную программу обучения, включавшую полный цикл университетских и военных наук. Позже граф становится главным воспитателем великих князей Александра Александровича, впоследствии императора Александра III, и Владимира и Алексея Александровичей.

Дело о «червонных валетах»

Дольше всех других градоначальников управлял Москвой генерал-адъютант князь Владимир Андреевич Долгоруков (1865– 1891 гг.), установивший своеобразный рекорд генерал-губернаторского долголетия – 25 лет и почти 6 месяцев! За годы его правления в городе произошло множество серьезных перемен: появились артезианские колодцы для лучшего водоснабжения города, было внедрено газовое освещение, открыта конно-железная дорога, вычищена «вонючая и грязная» речка Неглинка, завершилось строительство храма Христа Спасителя, были открыты Петровская сельскохозяйственная академия, Московская консерватория, Исторический музей и первые Высшие женские курсы, основанные профессором В.И. Герье. Данью уважения великому поэту стало открытие в 1880 г. памятника А.С. Пушкину. Москва превратилась из небольшого патриархального города в крупнейший промышленный и культурный центр Российской империи с населением более миллиона человек.

За отличный порядок, чистоту и благоустройство города В.А. Долгоруков не раз удостаивался высочайших благодарностей. Среди многочисленных наград, украшавших его мундир, был и высший орденский знак Российской империи – орден Святого Андрея Первозванного. В 1875 году, когда широко отмечалось 10-летие службы В. А. Долгорукова на посту московского генерал-губернатора, Московская городская дума присвоила ему звание почетного гражданина Москвы.

Дольше всех других градоначальников управлял Москвой князь Владимир Андреевич Долгоруков, установивший своеобразный рекорд генерал-губернаторского долголетия

В.А. Долгоруков снискал популярность и уважение москвичей, подносивших ему памятные дары к различным юбилеям. Эту коллекцию подарков (иконы, подносные блюда, богато оформленные альбомы, сотни адресов от московских обществ и организаций) он завещал Румянцевскому музею, где был создан памятный «Долгоруковский зал». В настоящее время коллекция почти в полном составе находится в Историческом музее.

По словам современников, подлинной страстью князя были роскошные балы и маскарады, которые он устраивал в генерал-губернаторском дворце. Рассказывали, как однажды, во время полного разгара удовольствий, раздался с Ивановской колокольни первый удар благовеста к заутрене. При этом торжественном звуке люстры и канделябры в губернаторском зале в одну секунду погасли, струны на инструментах лопнули, стекла из двойных рам, звеня, попадали на улицу, и в страшной тьме волны морозного воздуха хлынули на обнаженные плечи и шеи танцующих дам. Раздался крик ужаса. Испуганные гости бросились толпою к дверям, но они с грохотом захлопнулись, и никакие усилия не могли отворить их до тех пор, пока не кончился в Кремле благовест. К этому поэтическому рассказу добавляли, что в большой зале найдено было несколько замерзших и задавленных, и в том числе сам хозяин праздника.

В действительности это была выдумка, запущенная мастерами-колоколыциками. Когда они отливали новый колокол, то по традиции придумывали очередную небылицу, «чтобы колокол лучше звонил». Считалось, что чем больше человек поверит в сказку, тем приятнее и звонче будет звук. В эту историю поверило столько народу, что пришлось давать опровержение в газетах.

В роскошном губернаторском доме происходили торжественные приемы и самые блестящие балы. Вот, что о них пишет В. А. Гиляровский: «На его балах бывала вся Москва, и в роскошных залах, среди усыпанных бриллиантами великосветских дам и блестящих мундиров, можно было увидеть сапоги замоскворецких миллионеров, поддевку гласного Давыда Жадаева и долгополый сюртук ростовщика Кашина… Ростовщики и даже скупщики краденого и содержатели разбойничьих притонов бывали на этих балах, прикрытые мундирами благотворительных обществ, в которые доступ был открыт всем, кто жертвует деньги. Многие из них даже получали чины и ордена, ими прикрывали свои преступные дела, являясь недоступными для полиции».

Вот тут-то, на этих балах, и завязывались нужные знакомства и обделывались разные делишки, а благодушный «хозяин столицы», как тогда звали Долгорукова, окруженный стеной чиновников, скрывавших от него то, что ему не нужно было видеть, рассыпался в любезностях красивым дамам.