Читать интересную книгу Русская Доктрина - Андрей Кобяков

Экономические отчеты о предсмертных конвульсиях одних стран и неслыханном благополучии других, действующих, вроде бы, по одним и тем же схемам и критериям, фиксируют результаты вульгарного шулерства: в них механически суммируют реальные ценности и фикции, истинное материальное и духовное богатство и финансовые «пузыри», деньги, сохраняющие присущие им свойства, и их суррогаты, не имеющие никакой реальной ценности. Они – всего лишь слабое отражение действительной картины господствующих в мире экономических процессов, почти не реагирующее на замену реальной экономики виртуальной – биржевыми фантасмагориями.

Тайны немногочисленных экономических центров, где происходят денежные обряды и совершаются финансовые жертвоприношения, уже не представляют никакого секрета. Они никого не компрометируют. Их выставляют напоказ, словно проституток в витринах домов терпимости Амстердама. Финансовые махинации и манипуляции, достигшие невиданных размеров, совершаются в интересах олигархии, чьи личные состояния охраняются примерно 500 корпорациями и 100 – 150 транснациональными банками. Каждая семья финансового олигарха обладает таким же количеством денег, какие получает 20 миллионов прочих жителей Земли. Само собой разумеется, что эти богатства – не продукт кропотливого труда и даже не результат пресловутого «первоначального накопления», происходившего в эпоху мануфактур, географических открытий и пиратства. Теперь богатство произрастает из административных злоупотреблений, биржевых афер и преступлений особой тяжести, которые сплачивают общим интересом чиновников и финансовых махинаторов. Не секрет, что мировой рынок, управляемый бюрократией и контролируемый олигархией, стоит на прибылях от торговли нефтью, оружием, наркотиками, драгметаллами, порнографией и – деньгами. Все остальные виды товаров, включая, например, продовольствие и медикаменты, существуют лишь постольку, поскольку они также приносят олигархии немалые прибыли и без них человечество еще не научилось обходиться.

Подобно древним, верящим, что земная твердь покоится на слонах, стоящих на огромной черепахе, современный обыватель утвердился во мнении, что духовные, социальные и экономические процессы имеют единственную неколебимую опору – деньги. В послевоенные годы эта догма облеклась в формулы монетаризма – дошедшего до безумия поклонения деньгам.

Современные жрецы денег мало чем отличаются от жрецов древности, которые придавали значение непререкаемого религиозного откровения своим взглядам на устройство мира. Желание ограничить государство в экономике лишь заботой об обращении денежной массы является одной из основ глобализма – этой новой религии со своими догматами и идолами.

Соблазн насытить экономику деньгами через контролируемые бюрократией структуры порождает безудержную инфляцию. А после инфляционного шока, уничтожившего все накопления граждан, монетаристы приступают к «сжатию денежной массы» – фактически лишая производство оборотных средств и добивая платежеспособный спрос. Это время финансовой деятельности, сравнимой с грабежом: выжившие в условиях шока и вставшие на ноги предприятия становятся добычей кредиторов – крупнейших денежных мешков. Захватив предприятия, они не заботятся о выпуске продукции, а запускают новый финансовый цикл, в котором материальные ценности подчиняются фикции. Вся экономика начинает превращаться в сплошную денежную спекуляцию.

Только простаки могут верить, что при контроле денежной массы «невидимая рука рынка» решит все проблемы. Те правительства, которые дали себя уговорить и последовали такой стратегии, опустошили свои бюджеты и разорили свой народ. Не только потому, что мировую валюту контролировали другие центры принятия решений, но и потому, что правительство прекратило заботиться о благе страны и граждан. Не являясь центром эмиссии мировых валют и имея открытую экономику «свободного рынка», правительства, вставшие на путь монетаризма, становятся убийцами национальной экономики.

Деньги и товар. С развитием материального производства был создан многообразный мир вещей, неведомый в древности. Торговля превратила вещи в зримый соблазн, а обладание вещами – в вожделенную мечту нестойких натур. С развитием денежного обращения возник новый идол – деньги. Вещи, означающие статус богача или правителя, стали фетишами, деньги – символами потенциального обладания любыми вещами, а также средством удовлетворить с их помощью любые желания. Куски металла или стопки банкнот, а ныне – денежные суррогаты и абстракции электронных записей, для множества людей стали мерилом и содержанием всей их жизни. Этим обусловлено появление разнообразных экономических теорий и хозяйственных практик, в которых не осталось ничего живого – только денежные расчеты.

Денежный фетишизм, придающий деньгам свойства универсального и всесильного товара, который обменивается на любые блага и ценности, превращает весь мир в базар, все человеческие отношения – в торговлю. Коммерция, купцы, посредники, морские порты и города-ярмарки приобретают непомерную значимость, отодвигая на задний план все остальное. Средства пропаганды, развернутые олигархией по всему миру, склоняют людей, целые народы к тому, чтобы поклоняться «золотому тельцу», обладающему таинственной силой. Подчинение этой силе дает олигархии многочисленную и легко управляемую массу рабов.

Деньги на протяжении большей части своей истории имели товарное наполнение. Поэтому представления людей о природе денег не выходили за пределы мира вещей. Деньги казались вещью – одним из товаров, который, в силу присущих ему свойств, стал выполнять функцию универсального товара. Появление бумажных денег обусловлено страстью фетишистов, которые готовы были обладать если не самой универсальной вещью (золотой монетой или слитком), то хотя бы распиской в том, что они имеют право на эту вещь, – банкнотой. И все же за банкнотой, монетой, слитком угадывалось вещное богатство, а деньги помогали не только ростовщикам и спекулянтам, но и обмену товаров и учету издержек.

Банковская система воспользовалась изобретением банкноты, чтобы сконцентрировать разрозненные ресурсы инвесторов и толкнуть вперед развитие индустрии. Но с течением времени денежный фетишизм поразил финансовую систему, в которой новые финансовые изобретения сделали реальные товары ненужными. Финансы отделились от производства, но вовлекли в игру фальшивыми ценностями все богатства мира, потопив их в фикциях. Возникла новая форма обретения реального богатства – за счет финансовых операций, под метелку вычищающих кассы заводов и фабрик. Деньги, утратив товарное наполнение, превратились в «кровь» финансовой системы. А последняя стала средством присвоения любых богатств, престижа, власти.

Нельзя утверждать, что «золотой стандарт» есть лучшее обеспечение стабильности денежного обращения. Например, поток золота в Европу после открытия Нового Света привел к резкой девальвации монеты. От этого товарообмен пошатнулся, но не исчез. Но соблазн выпускать денег больше, чем требует товарооборот, когда взамен монетам пришли банкноты и казначейские билеты, оказался для многих государств выше, чем желание сохранить стабильность экономики. Сначала открытая, а потом скрытая инфляция превратила нации в заложников правительств и их тайных махинаций с денежными знаками.

«Золотой стандарт», по которому денежные знаки обеспечивались золотом и другими активами государства, всегда был обманом. Потому что реального обмена купюр на золото не было. Как только такой обмен стал более или менее массовым в отношении доллара, США объявили об отмене «золотого стандарта». Тем самым деньги в мировой торговле, как и в большинстве национальных экономик, окончательно перестали быть посредником при реальном товарообмене. Деньги из товара стали средством обращения за счет изъятия из товарооборота прибыли, предназначенной для развития производства.

Когда долговые обязательства в виде векселей стали обращаться наравне с деньгами, произошло возвышение банкиров над производителями. В результате банки получили контроль над распределением прибыли, оставив в руках предпринимателей в лучшем случае минимальный доход. Реальный сектор экономики стал зависимым не от потребностей жизни, а от потребностей финансовой системы. Предприниматель, чья творческая активность должна служить производству, стал рабом этой системы, постоянно шантажируемым угрозой банкротства. Финансовая система отодвинула в сторону и государство, размыв его монополию на эмиссию денег.

Денежные суррогаты захватили не только текущее производство, но и прибыль будущих поколений. Пуская в обращение все новые и новые денежные суррогаты, финансовая олигархия действует как фальшивомонетчик, который целью своей деятельности ставит присвоение ценностей, произведенных людьми в натуральном виде, и выступает как вор по отношению к будущим поколениям.