— живыми они принесут урон, мёртвыми — помогут.
— Сейчас мёртвые помогут не нам, а нашим врагам, — Артара взирала на Герусет с холодным, как окружающий воздух, спокойствием. — Сначала нужно разобраться с внешними проблемами, а уже потом заниматься внутренними.
— Как раз об этом я и собирался с тобой поговорить, — сощурилась Герусет.
— Я уже назвала тебе своё условие.
Омертвевший глаз Герусет скользнул по Артаре, пока внутри живого затрепетал маленький огонёк. Впрочем, он быстро угас.
— Будь по-твоему. Я не хочу терять союзников в самом начале пути.
Артара облегчённо кивнула Алгамиру.
— Вернулся я в непростое время, — Герусет стояла неподвижно, только пасть открывалась. Совсем не умела она походить на живую… как и мир вокруг неё. — Драконы слишком разрозненны, чтобы отбиваться от людей. Тьме не нравится Инанна, Маррут не нравится Тьма, споры, распадающиеся союзы… Но в этом хаосе есть один дракон, которому я доверяю. Мой брат. Его возвращение и побудило меня поскорей проснуться.
Велеяр заметно встрепенулся, но ничего не сказал в ответ.
— Значит, вы собрались свергнуть саров и вернуть себе былое, — предположила Артара.
— Навряд ли она обрадуется тому, что мы снова вместе, и дважды не обрадуется, если мы решим предъявить права на власть, — покачала головой Герусет.
— Ну, а как же тогда отнесутся к вам драконы? — Артара отвела взгляд, подбирая слова. — Ваших добрых дел не помнят.
— Отношение к нам народа — не его воля, а тех, кто управляет их мнением, — по какой-то причине с Артарой Герусет была разговорчивее, чем с её чешуйчатым другом Алгамиром. — Инанна обругает меня как подстилку навов и убийцу сородичей — меня захотят разорвать. Тьма похвалит за то, что я смогла утвердить империю, захваченную Аменемхатом, не допустить её распада и отстроить поверх ульев кракалевн прекрасные города — меня возьмут на лапы и будут лизать мне конечности, простив все попутные жертвы, на чьих костях достигли успеха. Будут помнить их как героев, а не как мучеников. Общество будет думать то, что мы решим, на основании того, что мы им скажем.
— Разве Тёмный не должен поступать по правде, как бы тяжела она не была? — крылья Артары дрогнули.
— В чём правда? — Велеяр взглянул в сторону Утгарда. — В стране война, хотя навы и побеждены. При Герусет был относительный порядок — мы хотя бы знали, кто наши враги. Инанна же намерена воевать со всем миром ради того, чтобы иметь возможность и дальше восседать на троне.
— В этом ты прав, — Артара отчаянно оскалилась, припомнив морду своего отца. — Инанна будет держаться за власть всеми когтями и копытами.
— И хорошо, что в копытах ничего не удержишь… — довольно подняв уши, Велеяр встал. — Я могу сделать подарок сестре на день её второго рождения. Герусет готова встретить Инанну в борьбе одна на одну?
— Я не думаю, что получится куда-то пригласить одного сара без остальных, — Артара и сама не заметила, как начинает размышлять в том же ключе, что и Велеяр.
— Можно и вдвоём с вездесущим Зоратом. От него так и так надо избавиться не меньше. Инанна — его подставная морда, иногда меч в его лапе, но чаще — громоотвод, чтобы покушения совершали не на того, кто на самом деле решает вопросы. Плюс, гордых самок в народе обычно любят больше — даже я не знаю, с чем это связано. Наверное, матери дают детям мало любви, приходится искать маму во главе страны…
— Не стоит об этом, — Герусет материализовала в лапе свой меч и отсекла прядь от своей гривы, передав её брату. — Пусть она ждёт меня на этом месте на закате следующего дня.
— Почему ты сам к нему не явишься? — Артара проводила взглядом улетевшего Велеяра.
— Философы отрицают существование времени, прошлого и будущего, но для меня время — это то, что другие успевают, пока я бездельничаю, — Герусет всё же нашла время на собственные философские речи. — Вернув себе жизнь, я потерял способность находиться во всех местах сразу, а сейчас это как никогда полезно. Если ты спасла тех бандитов, я заставлю их стать своим войском, а войску нужно оружие.
Артара не нашла в этих словах ничего особенного:
— Я думаю, что могу помочь тебе, — она повернулась, оглядывая горизонт. — Если лететь вот так, то вскоре ты окажешься у деревни Ликдул. Сейчас там не должно быть ни одного дракона, а в здании старой таверны, в подвале и на чердаке, ты найдёшь такое оружие, какого ещё нет ни у одного дракона в Нашаре. Оружие, сделанное моим отцом.
— А ты действительно взрослая и самостоятельная, раз не спрашиваешь у него разрешения, — Герусет фыркнула вместе с Артарой. — Спасибо, это придётся как раз кстати. Отец ещё поблагодарит тебя, что я помогу ему сравнять счёт с Инанной. У меня тоже с ней счёты.
— Разве Агнар против Инанны? — Артара недоверчиво развела ушами. — Мне казалось, он любит Нашар больше меня. Даже сейчас сорвался на фронт, и только в лоб лизнул, а после послал в Лаборатории Катлакат, где я тебя встретила.
— Инанна — не Нашар, — отрезала Герусет.
* * * Деревня Ликдул. * * *
Малрека отыскала в завалах трактира, похожих на хаос первоматерии, второй ящик с горячительными. Вместе с нахмурившимся небом и замёрзшей природой на неё навалила хандра. Первую бутылку Малрека открыла только чтобы согреться. Вторую — чтобы забыться. Чтобы не замазать слезами клочок маминой шерсти.
Мысли о родителях пришли по ассоциации с умирающей природой. Вот только тогда земля была не белой, а чёрной. Кракалевны и навы хозяйничали, как хотели, драконы спасались, кто был способен…
— Дрянь, — вынесла заключение Малрека и закинулась из горла. Горячая жидкость со вкусом каких-то специй будто когтями ободрала нёбо, наполнила желудок и ударила прямо в мозг, заставляя забыть обо всём