Читать интересную книгу Сёгун - Джеймс Клавелл

Блэкторн спустился вниз, оставив Винка на вахте, но, едва он крепко уснул, Винк растолкал его, и он снова кинулся на палубу.

Небольшой двадцатипушечный португальский фрегат на всех парусах, кренясь от сильного ветра, входил в гавань, впритирку к скалам.

– Этот негодяй торопится. – Винк вздрогнул.

– Видимо, это Родригес. Никто другой не вошел бы сюда под всеми парусами.

– На вашем месте, капитан, я забрал бы нас всех и кинулся отсюда ко всем чертям, по приливу или даже без прилива! Да мы здесь как мотыльки в бутылке с грогом. Надо убираться!

– Мы останемся! Тебе придется вбить это себе в башку! Мы останемся, пока нам не разрешат уйти. Мы останемся, пока Исидо не скажет, что мы можем уйти, даже если папа и испанский король сойдут на берег вместе со всей Богом проклятой армадой!

Он опять спустился вниз, но сон не шел. В полдень прибыли серые, и в сопровождении большого эскорта он отправился в замок. Проезжая по городу, они миновали место казней, где все еще стояло пять крестов – у каждого по два палача с копьями, приговоренных привязывали и снимали, толпа внимательно наблюдала за происходящим. Блэкторн вновь мучительно пережил в душе то прежнее нападение из засады, и даже ощущение того, что рука лежит на мече, что рядом его вассалы, не уменьшило тяжести воспоминания.

Серые провели его в ту часть замка, где раньше жил Торанага, – он посетил ее впервые. Теперь здесь помещались Кирицубо, госпожа Садзуко с ребенком и оставшиеся самураи Торанаги. Блэкторн принял ванну и переоделся в приготовленную для него одежду.

– Госпожа Марико здесь?

– Нет, господин, извините, – ответил ему слуга.

– Тогда где мне ее найти? У меня для нее срочное сообщение.

– К сожалению, Андзин-сан, я не знаю. Прошу меня извинить.

Никто из слуг не мог ему помочь. Все говорили: «Извините, я не знаю».

Блэкторн оделся, полистал словарь, вспоминая ключевые слова, которые могли понадобиться, и готовясь как можно лучше их использовать, потом вышел в сад понаблюдать, как растут камни, но они и не думали расти… Он пересек внутренний ров – везде горели факелы. Отбросив все свои страхи, он сошел с моста. Многочисленные гости, окруженные серыми, направлялись в ту же сторону – чувствовалось, что все украдкой наблюдают за ним. Уже почти отрешенно он миновал последнюю подъемную решетку. Серые провели его по лабиринту переходов к огромной двери и оставили перед ней. Его самураи отошли к другой стороне двери и остались ждать вместе с прочими охранниками, а он прошел внутрь. То, что он увидел, поразило бы кого угодно.

Огромный зал, высокие, с золотыми украшениями потолки, колонны под золочеными панелями на стропилах из редких пород отполированного дерева, роскошные шелковые драпировки на стенах… Нарядные, одетые по всей форме самураи – их было не менее пятисот – со своими дамами заполняли помещение. Дамы, в великолепных кимоно, под зонтиками самых фантастических оттенков, были похожи на яркие экзотические цветы. Аромат их духов тонко сочетался с запахом благовоний, тлеющих в изящных настенных курильницах. Взор Блэкторна пытался найти среди этой массы людей Марико, или Ябу, или хоть какое-нибудь знакомое лицо, но никто не попадался на глаза. Очередь гостей ждала возможности поклониться помосту в дальнем конце зала, среди них стоял важный придворный чин – сам принц Огаки Такамото. Блэкторн узнал Исидо – высокого, худого, с царственной осанкой, – тоже стоявшего у возвышения, и живо вспомнил ослепляющую силу удара по лицу и собственные пальцы, вцепившиеся в горло…

На возвышении в одиночестве, удобно расположившись на подушке, сидела госпожа Отиба. Даже издали Блэкторн оценил ошеломляющее богатство ее кимоно из редчайшего темно-голубого шелка, расшитого золотыми нитями. «Высочество» – так благоговейно называл мать наследника Урага, рассказывая во время поездки ее историю. Теперь Блэкторн мог видеть ее воочию: легкая, почти девичья фигура, белая, будто светящаяся кожа, черные глаза кажутся огромными под изогнутыми, искусно подведенными бровями, блестящие волосы уложены в виде крылатого шлема…

Процессия гостей продвигалась вперед. Блэкторн устроился у стены, в самом светлом месте, на голову возвышаясь над окружающими его гостями. Вежливо отступая, чтобы дать дорогу другим, он заметил, что глаза Отибы направлены в его сторону. Теперь и Исидо смотрел на него. Отиба и Исидо что-то сказали друг другу, затрепетал легкий веер… Блэкторн предпринял неловкую попытку смешаться с толпой, чтобы быть менее заметным, но серые преградили ему дорогу.

– Додзо. – Самурай вежливо показал на очередь.

– Хай, домо. – Блэкторн встал в ее конец.

Те, кто стоял впереди и сзади, кланялись, он отвечал на их поклоны. Постепенно гул голосов затих – все смотрели на него. Дамы и самураи смущенно уступили ему дорогу. Между ним и возвышением не осталось уже никого. Мгновение Блэкторн был неподвижен – и вот в напряженном молчании выступил вперед. Перед самым помостом он стал на колени и чопорно поклонился, один раз – Отибе и один раз – Исидо: он видел, что так делали все. Поднимаясь, он больше всего боялся, что упадут его мечи или он поскользнется и опозорится, но все прошло, слава Богу, удачно, и он стал уже отходить в сторону.

– Подождите, пожалуйста, Андзин-сан. – Это произнесла Отиба.

Блэкторн остановился. Вблизи она выглядела еще ослепительнее, еще женственнее. Он уловил необычайную чувственность, исходящую от нее, хотя она, казалось, вовсе об этом не заботилась.

– Говорят, вы знаете наш язык? – Ее голос звучал необыкновенно интимно.

– Прошу извинить меня, ваше высочество, – начал Блэкторн, используя свой проверенный временем запас выражений и слегка запинаясь, так как очень нервничал, – простите, но я вынужден употреблять только короткие фразы и почтительно прошу вас обращаться ко мне с самыми простыми словами, чтобы я имел честь понять вас. – Он заметил, что всеобщее внимание сосредоточилось на них и что Ябу пробирается к нему, осторожно раздвигая толпу. – Могу я почтительно поздравить вас с днем рождения и молиться, чтобы вы счастливо прожили еще тысячу лет?

– Это не очень простые слова, Андзин-сан. – Госпожа Отиба была поражена.

– Прошу меня извинить, ваше высочество, я учил их всю прошлую ночь. Все ли я правильно сказал?

– Кто учил вас этому?

– Урага-но Тадамаса, мой вассал.

Она нахмурилась, потом взглянула на Исидо, который наклонился вперед и заговорил так быстро, что Блэкторн не уловил ничего, кроме слова «стрелы».

– А, это тот отступник, христианский священник, которого убили прошлой ночью на вашем корабле?

– Простите, ваше высочество?

– Самурай, которого убили стрелой прошлой ночью на корабле.

– Да, это он, ваше высочество. – Блэкторн взглянул на Исидо, потом снова на нее. – Прошу меня извинить, ваше высочество, не разрешите ли вы приветствовать господина военачальника?

– Да, разрешаю.

– Добрый вечер, господин Исидо. – Блэкторн был заученно вежлив. – В прошлую встречу я был не в себе. Весьма сожалею.

Исидо небрежно ответил на поклон:

– Да, помню. Вы были весьма невежливы. Надеюсь, вы не выйдете из себя и не выкинете ничего такого сегодня вечером.

– Я был не в себе той ночью, прошу меня извинить, – повторил Блэкторн.

– А что, такие вспышки безумия обычны среди чужеземцев?

Такая грубость по отношению к гостю была очень плохим признаком. Глаза Блэкторна на миг обратились к госпоже Отибе, он прочел на ее лице удивление и решил рискнуть:

– Ах, господин Исидо, вы в значительной степени правы. Чужеземцы всегда немного сумасшедшие. Но, простите, теперь я – самурай, хатамото, и это большая, очень большая честь для меня. Я больше не чужеземец. – Он заговорил тем голосом, каким привык командовать с юта, и звук его без особых усилий заполнил весь зал. – Теперь я понял правила хорошего тона самураев – и немного бусидо. И ва. Прошу прощения, я больше не варвар. – Последнее слово он произнес как вызов, без страха: он знал, что японцы понимают толк в мужестве и гордости и ценят эти качества.

Исидо засмеялся:

– Так, самурай Андзин-сан. – Казалось, он развеселился. – Я принимаю ваши извинения. Слухи о вашей смелости верны. Хорошо, очень хорошо. Я тоже прошу прощения. Ужасно, что эти презренные ронины смогли сделать такое – вы меня понимаете? Это ночное нападение…

– Да, господин, понимаю. Очень плохо. Погибли четыре человека. Один из них – мой, трое – серые.

– Это плохо, очень плохо. Не беспокойтесь, Андзин-сан. Больше этого не будет. – Исидо задумчиво осмотрел зал, и все догадались, что он имел в виду. – Я отдал приказы охране, понимаете? Очень хорошей охране. Никаких нападений. Ни с какой стороны. Теперь вас будут очень хорошо охранять. В замке совершенно безопасно.

– Благодарю вас. Простите за беспокойство.