На перешейке, соединяющем Центральную Кордею с Танарой, находилась застава. Госпожу Янари позвали в ветхий казенный домик заполнять документы, Лидия осталась в машине, Залман выбрался наружу.
Справа высилась бетонная береговая стена в фиолетовых и чернильно-черных пятнах волчьего бархата, отделенная от заасфальтированной дороги зарослями крапивы и лебеды, метровыми лопухами, да еще непролазной путаницей малинника, жимолости и шиповника. Слева зеленел бурьян в человеческий рост. Впереди торчал полосатый шлагбаум. Казарма и домишки заставы в медовом вечернем свете выглядели такими старыми, словно их построили еще до Темной Весны и с тех пор ни разу не ремонтировали.
По ту сторону шлагбаума собралось несколько солдат, с любопытством глазевших на машину. Из домика доносился полный энтузиазма отрывистый голос офицера, расточавшего комплименты то ли Сандре, то ли защитному костюму.
– Дня через три-четыре мы поедем обратно, – услышал Залман ее ответную реплику. – Если будет ваше дежурство, еще увидимся!
Глава 2
Иссиня-белая луна светила так ярко, что видны были метелочки неподвижной темной травы. А что происходит в ночном небе, не разберешь: то ли облака там, в вышине, плавают, то ли медузники.
И почему Сандре взбрело в голову непременно прокатиться на дельтаплане при полной луне? Да еще втроем, да еще с грузом: она зачем-то привязала под сиденьями три больших рюкзака и в придачу длинный футляр, а на мачте и на хребтовой трубе приладила пару объемистых матерчатых мешков, от которых к пилотскому месту тянулись веревки.
– А это зачем? – поинтересовался Залман, которого она заставила помогать.
– Так нам будет удобней. Сам увидишь.
Лидия ни о чем не спрашивала. Стояла в сторонке и молча смотрела то на возню вокруг дельтаплана, то на большую круглую луну, истекавшую серебряным соком.
В опаловом лунном свете блестела оцинкованная крыша ангара и белели постройки, отданные под базу Пламенному Легиону. Возле построек маячили смутные фигуры – наблюдали, но не приближались.
– Эй, вы, подойдите сюда! – окликнула их Сандра.
Те подошли. Легионеры, лет по шестнадцать-восемнадцать.
– Как вы думаете, для чего нужен этот ночной полет? – строго спросила гранд-советник Янари, и после прозвучавших вразнобой предположений задала новый вопрос: – Прорывы когда бывают?
– По ночам!
– В темноте!
– Правильно, по ночам. С дельтаплана обзор лучше, чем с береговой стены, и если вести воздушное патрулирование, врагу труднее будет застать нас врасплох. Но прежде чем какую-то идею предлагать, надо проверить ее на практике, что мы сейчас и сделаем. Почему мы летим втроем? Будет целесообразно, чтобы экипаж патрульной машины состоял из пилота и двух стрелков, тогда дельтаплан превращается в полноценную боевую единицу, способную сражаться с порождениями Гиблой зоны во время прорыва. И еще мы берем с собой балласт – это имитация того груза, который придется поднимать каждой нашей машине в боевой обстановке. Все понятно?
Взрыв воодушевленных возгласов – легионеры привыкли выражать свои эмоции бодро и дружно.
– А теперь марш в казарму! Хватит нарушать дисциплину.
Наконец-то Залман узнал, почему они полетят кататься ночью! А им с Лидией Сандра ничего такого не объясняла… Или объясняла, но он успел забыть?
– Командир, а нас вы научите летать?
– Я сказала, марш спать! – рявкнула гранд-советник Янари.
Легионеры ушли. Из домика, пристроенного к ангару, доносились громкие нетрезвые голоса, желтели в темноте зарешеченные окошки – там вовсю шла пьянка, Сандра поставила техникам и сторожам ящик пива, специально купленный в Лозвеге, последнем городке перед въездом на Танару.
Слегка ежась в своем костюме от ночной прохлады, Залман огляделся: раскинувшийся внизу полуостров тонул во тьме, лишь кое-где виднелись горстки электрических светляков, да на юге, за ровной полосой береговой стены, мерцало туманное голубоватое зарево.
– Давайте сюда, – позвала Сандра. – Пора!
Залман и Лидия подошли к дельтаплану. В лунном свете, скрадывавшем изъяны, лицо Лидии казалось нежным и почти привлекательным. Залмана опять кольнула совесть: девушка ничем не заслужила его неприязни, но что он может поделать, если эта неприязнь каждый раз включается сама собой, как будто у него внутри кто-то поворачивает рубильник?
А загорелое, здоровое, несколько широковатое лицо Сандры словно отлито из бронзы. Вспомнилось описание из дневника: статуя Трансматери в вестибюле здания на проспекте Ста Созвездий – «бронзовая богиня дальних странствий». Наверное, она была похожа на Сандру. Не на тогдашнюю, с бантиками, а на эту, взрослую.
– Лидия, – девушка вздрогнула, когда Сандра заговорила, – ты ведь догадалась, чего я хочу, и каким будет наш дальнейший маршрут?
Та кивнула.
– После Танары поедем на остров Хаба, – вмешался Залман (перед ужином, пока Сандра пропадала в ангаре, он от нечего делать изучал программу турне). – Потом на Фосу, потом на Реньякан…
Обе покосилась на него, но ничего не сказали.
– У тебя есть выбор, – Сандра опять повернулась к Лидии. – Я делаю, что решила, а для Залмана это последний шанс, но ты еще можешь передумать и остаться. У тебя вся жизнь впереди.
– Разве это будет жизнь? – Лидия усмехнулась, поглядев на жасминово-белое здание бывшей гостиницы, в котором скрылись легионеры.
Эта усмешка вызвала у Залмана странное ощущение узнавания – что-то страшно далекое, но знакомое – и тут некстати заболела голова, болезненное давление на виски, ему сразу стало не до отвлеченных ассоциаций.
– Еще я хочу увидеть тот пейзаж, о котором говорила вам – помните, в библиотеке?
Теперь уже Сандра молча кивнула.
– И в-третьих… – Лидия запнулась, как будто стесняясь продолжить. – В общем, я с вами.
– Тогда слушайте внимательно, – Сандра понизила голос. – Никаких гарантий, что я смогу посадить машину, как надо, но у нас два парашюта. Как только мотор заглохнет, я их открою, и мы спланируем. Я уже отрабатывала такую посадку, пока Залман читал дневник, ничего страшного.
– Сандра, не прибедняйся. Когда ты не могла посадить дельтаплан, как надо? – боль была короткой, к Залману быстро вернулась способность слушать и задавать вопросы. – И что такое парашют?
– Скоро увидишь.
Он хотел добавить, что, если с мотором что-то не в порядке, лучше отложить полет на завтра, но тут в домике возле ангара хор пьяных мужских голосов истошно и немузыкально затянул:
Когды-ы-ы я-а-а укрощал зверопой-и-изд,Говорила, что ждать меня буди-и-ишь!А вернулси-и-и из Лесу калекой,Ты сказала, что больше не люби-и-ишь!
Должно быть, так же орал песни художник-самоучка Джон из Трансматериковой компании, о котором Залман-из-прошлого написал в своем дневнике.
– Зачем ты их напоила?
– Чтобы не совали нос, куда не надо. Они, в отличие от легионеров, не совсем дураки. Ну, давайте! Закрыть щитки шлемов, по местам и пристегнуться. Сейчас мы сделаем то, чего до нас никто не делал!
Придирчиво проверив, хорошо ли Залман и Лидия застегнули страховочные ремни, она устроилась в пилотском кресле. Затарахтел двигатель, дельтаплан помчался, подпрыгивая на ухабах, по заросшей травой столешнице горы Пирог, потом оторвался от земли и начал набирать высоту, но внезапно рухнул вниз, как лифт с оборванным тросом. Натужно взвыл мотор, и перегруженная машина снова устремилась в ночное небо.
«Чуть не разбились, – подумал Залман. – Наверное, надо было испугаться. Жалко, не успел…»
Двигатель надсадно ревел. На расстоянии вытянутой руки промелькнула стайка полупрозрачных медузников. Полосатые щупальца кровососов беспокойно затрепетали, когда в их гущу чуть не врезалось механическое чудище. Секунда – и они остались позади, за компанию с сияющей серебряной луной.
Со всех сторон зияла чернильная бездна, и звезды подмигивали, словно были заодно с Сандрой, вечно одержимой какими-нибудь сумасшедшими затеями. Та, что маячила впереди, самая крупная и яркая из всех, походила на зеленый глаз небесной кошки. Может быть, это и есть звезда Странников – путеводная звезда караванов, которая всегда висит на юге и помогает штурманам и следопытам определять направление? Если она путеводная, ничего удивительного, что Сандра держит курс прямо на нее.
Внезапно все вокруг заволокло туманом, и одновременно стало светлее. Внизу простиралось без конца и края то ли опаловое озеро, то ли болото. Над его поверхностью стлалась мерцающая голубоватая дымка, местами из нее щетками торчали заросли осоки, кроны корявых черных деревьев.
Этот странный водоем не отличался спокойствием – то там, то здесь на его поверхности вспухали и медленно оседали мутновато-молочные, в радужных переливах, пузыри. Какие-то существа – верткие, не рассмотришь – спешили на всякий случай спрятаться от низко летящего дельтаплана. Одни кидались в гущу высокой болотной травы, другие прыгали в омуты: не то ныряли, не то в панике топились.