Пожилой коротышка был так уж мал и так уж кругл, что никак не мог пристроиться к столу поудобнее; кроме того, золотая цепочка от часов на его поясе цеплялась за все, что попало. Правила игры предписывали, что, нанося удар, игрок должен стоять на полу по крайней мере одной ногой. Низенького же доктора к этому вынуждала необходимость, иначе в жизни бы ему не дотянуться кием до шара, вопреки злополучным росту и толщине! Мистер Доггер — само великодушие! — согласился сделать противнику послабление ввиду его невысокого роста и позволить ему воспользоваться приступочкой. Доктор не моргнув глазом рассыпался в благодарностях, вскарабкался на ступеньку, перегнулся (насколько позволяло брюшко) через борт и сей же миг исполнил отменный карамболь: его шар ударил сперва по белому шару, потом по красному, а потом благополучно нырнул в лузу.
Мистер Доггер на мгновение опешил; мистер Снорем, принесший приступочку, не сдержал изумленного возгласа; коротышка-доктор с дружелюбной улыбкой извинился — дескать, чистой воды везение и ничего больше! Поверенный задумчиво пригубил пива и сощурился.
Доктор снова наклонился вперед и ударил кием. И снова — карамболь, не менее изящный: на сей раз ударом сбит белый шар, потом красный, а затем и бильярдный шар закатился в лузу.
Мистер Доггер отхлебнул еще хвойного пива; коридорный восторженно завопил; кругленький коротышка-доктор снова принялся извиняться.
— Счастливая случайность, — уверял он, — просто счастливая случайность.
Но везение умножалось на везение, случайность на случайность; восклицания мистера Снорема звучали все громче, и все больше и больше суживались блестящие глазки мистера Доггера. Стук, щелк, щелк. Коротышка-доктор, похоже, на карамболях собаку съел: он с безупречной точностью бил по шарам, зачастую загоняя в лузу и бильярдный шар тоже и отыгрывая дополнительные очки, однако и чужие шары отправлял в лузу весьма искусно. Наконец вмешалась сама судьба, не иначе: рука доктора дрогнула, и мистер Доггер впервые получил возможность вступить в игру. К тому времени поверенный уже побывал в баре и заново наполнил стакан — пока коротышка-доктор выделывал чудеса с кием. По ходу дела вокруг стола стали собираться зрители — почти все, кто на тот момент находился в гостинице, ибо слухи о потрясающей игре доктора распространялись по залу — во многом благодаря громовым воплям мистера Снорема.
— Бьюсь об заклад, вы, сэр, не дилетант-любитель, — отметил мистер Доггер, скрывая неудовольствие под маской профессионализма и загоняя в лузу красный шар, отыграв тем самым свои первые очки.
— Ей-богу, хобби тут и не пахнет, нет, сэр! — возопил коридорный. Глаза его изумленно округлились и стали совсем белыми, под стать летающему над столом бильярдному шару.
— Признаюсь, какой-никакой опыт у меня и впрямь есть, — покаялся доктор Твид с застенчивой улыбкой и отошел на несколько шагов, чтобы удобнее было наблюдать за игрой противника. — Я вовсе не думал вас дурачить; просто подшутить решил, не удержался. Но уверяю вас, сэр, для меня это и впрямь только хобби, пустячное увлечение, хотя и весьма отрадное. Честное слово, играю я редко. Медицинская практика поглощает все мое время; ни отдохнуть, ни присесть ни днем, ни ночью; какой уж тут бильярд!
— Вот и в моей профессии все так же, — ответствовал мистер Доггер, загоняя в лузу шар противника.
— Вы вроде бы поверенный?
— Именно. Целый день с рассвета до заката я занимаюсь юридической практикой; я — единственный законовед на всю округу, понимаете ли, так что все окрестные дела неизбежно стекаются в Проспект-Коттедж. Непрофессионалы целиком и полностью зависят от Проспект-Коттеджа, именно в нем ищут они помощи и поддержки. Боюсь, что в такой ситуации времени на развлечения у меня не остается. Сельская практика, разумеется, кормит плохо, но надо же кому-то делать дело, сэр, надо же кому-то радеть об интересах клиентов, дабы таковые не пострадали, и уж пусть лучше этим кем-то будет Том Доггер, нежели сотня других мне известных личностей. Вот вам положение дел как есть, сэр, in extenso.
— Вы, верно, обучались в Клайвз-инн, что в Фишмуте, сэр?
— Так точно.
— Прославленное заведение, сэр, и в небезызвестных мне кругах весьма уважаемое.
Мистер Доггер раздулся от вполне объяснимой гордости, скрывать которую нужным не счел, и отбросил с воротника длинные вьющиеся локоны. Простак простаком и провинциал провинциалом, но стричь волосы на деревенский манер поверенный упорно отказывался, предпочитая длинную прическу, так, чтобы пряди закрывали уши и заднюю часть шеи, на городской манер — или, если уж точнее, на фишмутский манер. Эту моду Том Доггер перенял много лет назад, еще студентом Клайвз-инн. Пустячок, верно; однако про себя мистер Доггер такой прической весьма гордился: эта деталь, помимо всего прочего, отличала его от простых смертных, выделяла из презренной толпы простецов, не обученных юридическим уловкам и трюкам. Простак-провинциал Том Доггер, возможно, городских манер и чурался или утверждал, что чурается, но городская прическа — это же совсем другое дело. Мистер Доггер в жизни не принадлежал к числу тех, что повсюду трубят о своих достоинствах и о своем превосходном образовании; просто нужды в том не было. Он вполне мог позволить себе выказывать смирение.
— Очень может быть, что мне потребуется консультация здесь, в Шильстон-Апкоте, как только я улажу дела в Малбери, — промолвил доктор Твид.
— Вот как? — не без удивления воззрился на него поверенный. Хотя в трактир он заглянул не затем, чтобы закинуть удочку на клиента-другого, мысль о том, что клиент так вот сам взял да и свалился ему прямо в руки, нежданно-негаданно — причем клиент из числа солидных, по всему судя, — весьма грела ему душу. Мистер Доггер тут же изобразил почтительное внимание — примерно так же застывает в стойке гончая, углядев жирненькую, аппетитную куропатку. Будь у мистера Доггера хвост, он, уж верно, замахал бы им при виде жирненького, аппетитного доктора.
А низкорослый джентльмен взобрался на приступочку и восхитил зрителей новой серией потрясающей красоты карамболей. Аудитория восторженно зааплодировала. Производя эти маневры, доктор одновременно рассказывал мистеру Доггеру, что ради поездки в Малбери временно оставил практику и что в тамошнем деле задействованы документы на землю, принадлежащую его давнему пациенту, чье здоровье трагически ухудшилось.
— Будьте уверены, сэр, что и я, и Проспект-Коттедж неизменно к вашим услугам, — промолвил юрист, снова рассекая воздух воображаемым хвостом. — Что касается ведения дела или соблюдения наших обязательств — не извольте тревожиться. Радея об интересах наших клиентов, мы неизменно исполнительны и усердны, надежны, аккуратны и пунктуальны. Да, сэр, возможно, живем мы в провинции, но это вовсе не значит, что мы — народ неряшливый и небрежный. — Мистер Доггер искоса глянул на мистера Снорема, но этот неряха не слышал его и не видел, ибо, подобно большинству зрителей, завороженно наблюдал за игрой доктора Твида. — Когда бы вы ни надумали обратиться за профессиональным советом, Том Доггер будет рад и счастлив вас проконсультировать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});