Читать интересную книгу Черная книга коммунизма - Стефан Куртуа

Интеллигенция довольно быстро разочаровалась в режиме, но в основном помалкивала, предпочитая подкармливаться из официальной кормушки Ассоциации мозамбикских писателей и заниматься дома сравнениями «Народной безопасности» с КГБ и ЦРУ. Очень редко встречались такие, как поэт Жорж Вьегас, заплативший за свое диссидентство сначала пребыванием в психиатрической больнице, а затем ссылкой.

Явное политическое ужесточение начала 80-х годов сочеталось, согласно логике, уже испытанной во время первых шагов Советской России, с поворотом в экономике. Разумеется, в отношении к загранице о повороте почти не приходится говорить: западные инвестиции всегда приветствовались, как и положено стране «социалистической ориентации», которой СССР отказал во вступлении в Совет экономической взаимопомощи. Но в отношении к крестьянству поворот произошел: IV съезд ФРЕЛИМО (1983 год) остановил политику коллективизации, давшую негативные результаты. В одном из своих выступлений на съезде Самора Машел произнес следующие слова: «Мы забываем тот факт, что наша страна прежде всего состоит из крестьян. Мы упорно говорим о рабочем классе и мы отодвигаем на второй план большую часть населения». Каждая крестьянская лачуга, подожженная отрядами правительственной милиции по приказам иерархов, озабоченных темпами коллективизации, автоматически усиливала РЕНАМО. Непонятно, что больше осложняло положение с продовольствием — разрушение культурной системы, деградация обмена между городом и деревней, крах торговли или упадок земледелия. Не думается, однако, что оружие голода использовалось систематически как властями, так и РЕНАМО. В то же время контроль за распределением продовольственной помощи явился для ФРЕЛИМО далеко не самым последним средством привлечения на свою сторону населения, за которое боролись оба лагеря. Факт роста рядов сельских жителей, неспособных что-либо производить на новом месте и лишенных возможности вернуться на свои земли, был главным генератором будущих трудностей с продуктами питания. В общем, согласно Human Rights Watch, недостаточность необходимого питания в период 1975–1985 годов привела к многим смертям, число которых превысило число жертв военных действий. Международная помощь для спасения населения была оказана. В январе 1987 года посол США в Мапуту направил в Государственный департамент доклад, где говорилось о 3,5 миллионах человек, которым угрожает голод в Мозамбике; помощь от Вашингтона и различных международных организаций последовала незамедлительно. Между тем наиболее удаленные и подверженные климатическим случайностям зоны стали жертвами жестокого и смертоносного голода, масштабы которого трудно оценить. В районе Мемба, по сведениям гуманитарных организаций, 8 тысяч человек умерли от голода весной 1989 года. Что касается земель, возрожденных международной солидарностью, то здесь рынок быстро вошел в свои права. Это один из выводов доклада Европейского сообщества 1991 года, откуда следует, что только 25 % продовольственной помощи было продано по условленным ценам, 75 % осталось в руках политико-административного аппарата, чтобы затем быть проданной по высоким рыночным ценам. «Новый человек», которого пытались создать Самора Машел и его окружение, был «глубоко патологическим продуктом компромисса: в плане индивидуальном он представлял из себя бесчестье, ложь и шизофреническое безумие. Он хочет жить, но для этого он должен раздвоиться, вести жизнь тайную, но настоящую, и жизнь публичную, но фальшивую, соглашаться на вторую, чтобы защитить первую, лгать без конца, чтобы сохранить где-то уголок правды».

Неожиданный и внезапный крах Партий-Государств в восточных странах привел к совершенно естественному повороту в сторону внимательного изучения слабостей этих режимов, и особенно того сопротивления, какое они встречали в гражданском обществе. Даже если в течение пятнадцати рассматриваемых лет общественная характеристика африканского коммунизма как «современной политической легитимности» могла бы иметь печальные последствия для какого-нибудь туземного преподавателя университета, такое восприятие все же сохраняет свою поучительность и многое объясняет. И если верно то, что специфика насилия, наблюдаемая в государствах, приверженных марксизму-ленинизму, мало чем выделяется на общем фоне континента, где чаще всего видишь власть одной партии, убийства мирных жителей и голод, то в действительности, хотя африканские страны и были (как об этом пишет А. Мбембе) «колонизированы и приведены к независимости западными державами, они в результате выбрали в качестве модели режимы советского типа», и потому никакие усилия демократизации не изменили «глубоко ленинскую природу африканских государств». В конце этой фразы следовало бы поставить вопросительный знак

3. Коммунизм в Афганистане

Сильвен Булук

Афганистан занимает площадь в 640 тысяч кв. км, то есть территорию чуть больше Франции, и граничит с Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменией на севере, с Ираном на западе, с Пакистаном на востоке и юге, кроме того, на востоке имеет небольшую, всего в несколько десятков километров, границу с Китаем. Более трети его территории занимают высокие горы, некоторые из них превышают 7 тысяч метров. По данным на 1979 год, население Афганистана насчитывало 15 миллионов человек и состояло из множества этнических групп. Доминирующей этнической группой численностью в 6 миллионов человек, живущих главным образом на юге страны, являются пуштуны, придерживающиеся в большинстве своем суннитского направления ислама и говорящие на собственном языке — пушту. Таджики в основном относятся к персидской ветви суннизма, они говорят на языке дари, принадлежащем к персидской языковой группе, насчитывают около 4 миллионов человек и населяют главным образом восточные районы страны. Другие последователи суннизма — узбеки, тюрко-язычная группа численностью в 1,5 миллиона, живущая на севере страны. Примерно столько же, около 1,5 миллионов, составляют хазары, в основном они придерживаются шиитской ориентации ислама и живут в центральных районах страны. Прочие этнические группы, среди которых туркмены, киргизы, белуджи, аймаки, кохистанцы и нуристанцы, расселены по всей территории и в совокупности составляют примерно 10 % всего афганского населения.

Главным фактором национального единства страны является ислам. Афганистан на 99 % состоит из мусульман, в том числе 80 % принадлежат к суннитской и 20 % — к шиитской ветви ислама. Есть там еще религиозные меньшинства индусов и сикхов, а также небольшая еврейская община. Именно умеренный ислам определял ритм повседневной жизни Афганистана как в городах, так и в провинции. Он сохранил в неприкосновенности традиционные структуры общинно-племенной системы, где старейшины управляли всей жизнью небольших сообществ. В Афганистане, стране по преимуществу сельской, в 1979 году был лишь один крупный город с населением более 500 тысяч жителей — это расположенная на востоке столица страны Кабул; население в других, куда меньших по численности городах — таких, как Герат на западе, Кандагар на юге, а также Мазари-Шариф и Кундуз, — не превышало 200 тысяч жителей. Другим фактором, способствующим сплоченности жителей Афганистана, была многолетняя традиция сопротивления любым попыткам завоевания страны извне. Афганцы противостояли вторжению монголов, потом русских. В середине XIX века Афганистан попал под английскую опеку, которая существовала вплоть до 1919 года. Пока Англия и Россия, а позже Советский Союз, сталкивая между собой народы Центральной Азии, боролись за господство в этом регионе, афганская монархия всегда старалась утвердить свою относительную независимость, ибо часто оказывалась ставкой в политической игре и соперничестве между двумя великими державами. Успешный захват власти в 1963 году шахом Захиром ускорил процесс культурного, экономического и политического обновления страны. Начиная с 1959 года женщинам было уже не обязательно носить чадру, они могли посещать школы, а университеты стали смешанными. Шах избрал путь демократизации режима, Афганистан шел к установлению парламентской системы: в 1965 году были признаны политические партии, прошли свободные выборы. Коммунистический государственный переворот 27 апреля 1978 года и последующая советская интервенция нарушили равновесие в стране, поколебали традиционные устои и надолго затормозили ход прогрессивных перемен.

Афганистан и СССР с 1917 по 1973 год

Советский Союз с Афганистаном связывали давние узы. В апреле 1919 года афганский король Аманулла-хан установил дипломатические отношения с новыми московскими властями, что позволило им открыть пять консульств.

28 февраля 1921 года были подписаны мирный договор и соглашение о сотрудничестве, после чего Советский Союз принял участие в создании в Афганистане линии телеграфной связи. Ежегодная субсидия, выплачиваемая шаху Советским Союзом, составляла 500 тысяч долларов. Все эти шаги свидетельствовали о намерениях советских руководителей не только обеспечить противовес английскому влиянию в Афганистане, но и распространить революцию на страны, находившиеся под колониальным и полуколониальным господством. Так, в ходе Съезда народов Востока, проходившего с 1 по 8 сентября 1920 года в Баку, руководящие работники Коминтерна, рассчитывая, что антиколониалистские и антиимпериалистические лозунги способны привлечь в их лагерь «угнетенные нации», выступили с заявлениями, где вместо понятия «классовая борьба» фигурировал термин джихад («священная война»). Имеются сведения, что в этом съезде принимали участие трое афганцев: Ага-заде от афганских коммунистов, Азим от так называемых беспартийных и Кара Таджиев, который впоследствиитакже стал представителем беспартийных в Конгрессе Интернационала. Так, в резолюциях IV Конгресса Коминтерна, который открылся 7 ноября 1922 года, содержался призыв к ослаблению «империалистических держав» путем создания «единого антиимпериалистического фронта».