Читать интересную книгу Счастлива дома - Гретхен Рубин

Я люблю Рождество, но сладкие искушения меня пугают – все эти имбирные пряники, конфеты, блинчики, которые так замечательно печет папа… Если я позволю себе слишком многое, то потом буду злиться и терзаться чувством вины. Праздники будут счастливее, если я держу себя в руках. Но сопротивляться искушениям так трудно!

Психолог Рой Баумейстер доказал, что самоконтроль ограничен. Мы используем имеющийся у нас запас для того, чтобы не сказать чего-то лишнего, забыть о чем-то неприятном или принять тяжелое решение. Постепенно запас истощается, и нам становится особенно трудно сопротивляться искушениям. Если я сдержалась и вежливо ответила на невежлиывое письмо, мне будет труднее не сорваться в общении с дочерьми. Если я воздержалась от хлеба, предложенного в ресторане, то потом могу сожрать половину десерта у Джейми. Если я заставила себя закончить работу над семейным календарем или целый день пить воду, то вполне могу пропустить занятия в фитнес-клубе.

Но в декабре я решила поступить иначе. Вместо того чтобы укреплять самоконтроль, я решила о нем забыть.

Противоположность истины – тоже истина. Я заметила, что многие мои решения в рамках «Проекта Счастье» наиболее эффективны, когда у них есть противоположность. Поиск счастья часто означает принятие обеих сторон противоречия. «Сейчас» и «Жди». «Будь организованной» и «Будь неорганизованной». «Очищай полки» и «Сложи все в ящик». В этом месяце, когда я решила положиться на внутренние ресурсы, а не на то, что предлагает мне окружающий мир, мне нужно было положиться на внешний мир, а не на внутренние ресурсы.

Поскольку самоконтроль – ресурс драгоценный, я решила найти способы забыть о нем и использовать вместо этого то, что предлагает мне мир. В этом декабре мне помогли два замечательных приема: воздержание и удобство.

Воздержание...

Удивительно, но самым простым способом забыть о самоконтроле стала готовность уступать.

Как-то я проснулась в ужасе. Я забыла о пряничных домиках! Вместо традиционных пряничных домиков мы всегда строили домики из крекеров: строить проще, а украшать веселее.

– В эти выходные мы строим домики из крекеров! – объявила я за завтраком. – Иначе у нас не будет времени порадоваться им до отъезда к бабушке и деду Джеку.

– А можно мне съесть конфету? – тут же спросила Элинор. Для украшения домиков мы обычно покупаем много сладостей.

– Можно, но в пределах разумного, – автоматически ответила я.

Единственным недостатком строительства пряничных домиков в моих глазах является обилие сладостей в доме. Я люблю сладкое и прекрасно понимаю, что в течение целой недели не смогу сопротивляться искушению: конфетку там, конфетку здесь и так каждые 10 минут.

Мое активное (часто даже гиперактивное) желание ощущать полный контроль над своей жизнью будит во мне желание контролировать и свое питание. Мне приходится вечно держать себя в руках. Некоторым такая жизнь может показаться безрадостной, но я по-настоящему счастлива, когда следую странным правилам, которые сама себе установила – например, я никогда не ем закусок, никогда не ем на детских праздниках и никогда не ем крекеров (вот это правило я, к сожалению, часто нарушаю).

Стоило мне вспомнить о конфетах, как я тут же подумала: «Может, просто принять решение не есть сладостей до января. Ни здесь, в Нью-Йорке, ни в Канзасе». Стоило мне принять это решение, и тут же стало намного легче. Мне гораздо проще вообще не есть сладостей, чем есть, но ограничивать себя.

Понять себя мне помог Сэмюэль Джонсон. Когда ему предлагали вина, он отказывался, говоря: «Воздержание для меня проще, чем умеренность». Это же про меня! Нам с Джонсоном было гораздо проще полностью воздерживаться от чего-либо, чем проявлять умеренность. Меня не искушает то, что запрещено, но стоит мне что-нибудь попробовать, и я уже не могу остановиться. Для полного воздержания самоконтроль мне не нужен. Для умеренности требуется невероятный самоконтроль.

Другим же людям легче действовать умеренно, поскольку запреты пробуждают в них бунтарский дух. Они могут иногда позволить себе что-то, и это еще более усиливает их решимость.

Люди двух типов не переносят друг друга. Мне часто делают замечания:

– Вредно полностью отказываться от чего-либо.

или:

– Полезно иногда дать себе волю.

Мне же порой хочется сказать:

– Невозможно обманывать себя и рассчитывать на прогресс!

или:

– Ну как можно себя так распускать?!

Но единственно правильного пути не существует – для каждого он свой. (Исключение: Если речь идет о реальной зависимости, алкогольной или наркотической, то воздержание – это единственно правильный путь. Полное воздержание от алкоголя помогает людям держать себя в руках. То же самое относится к диете, гневу, чрезмерным покупкам и пр.)

Моя подруга как-то сказала:

– Жизнь слишком коротка, чтобы упускать возможность съесть шоколадку.

– Нет, – покачала я головой. – Для меня жизнь слишком коротка, чтобы позволить такой мелочи, как шоколадка, обременять мой разум. Я буду гораздо счастливее, если не съем ее.

– Не думаю, что это правильно, – возразила подруга. – Ты – экстремистка!

– Возможно, – улыбнулась я. – Но для меня этот подход работает.

Подруга меня не одобрила, но ято лучше знала себя. И поэтому смело отказалась от сладостей. Я не съела ни одной конфетки, купленной для украшения домиков. Не откусила ни кусочка от только что испеченных пряников (и даже сырое тесто не попробовала, хотя страшно его люблю). Я не прикоснулась к роскошному торту со взбитыми сливками, который купила мама. Я не стала угощаться шоколадными бисквитами, испеченными Джейми. Я даже не соблазнилась великолепными десертами из мороженого, когда мы всей семьей отправились в кафе. Я ела все, что хотела, кроме сладостей. И это принесло мне огромное облегчение. Конечно, такой подход годится не всем, но моему характеру он отвечает на все 100 %.

...

Устанавливая для себя границы, я обрела истинную свободу.

Удобство

Чтобы мне было проще вести себя так, как я хотела, я использовала критерий удобства.

Удивительный эксперимент, описанный Брайаном Вансинком в книге «Бездумная еда», показывает, в какой степени на наш рацион влияют соображения удобства. Нам гораздо труднее удержаться от потребления вредных продуктов, если они доступны и находятся на глазах. В ходе одного исследования шоколадки на столе секретарши переложили из матовой конфетницы в прозрачную, сделав их более заметными. Потребление сразу же выросло на 46 %. Когда в кафетериях прикрывают холодильник с мороженым, его потребление падает вдвое. Чтобы мне было легче воздерживаться от потребления сладостей, я положила конфеты в пакеты из фольги и сложила их на верхнюю полку шкафа. Стоило мне перестать видеть сладости, я забыла об их существовании. (А десерты для Элизы и Элинор готовил Джейми!) На вечеринках я старалась держаться подальше от столов с десертами. Неудобство – это отличная замена самоконтролю, причем не только по отношению к еде. Некоторые люди замораживают свои кредитные карточки в морозильнике, чтобы ими было трудно пользоваться.

Но удобство может подтолкнуть нас не только к негативным, но и к позитивным действиям. Мой приятель поставил свой велотренажер прямо перед телевизором. Теперь он всегда смотрит телевизор и одновременно крутит педали. А подруга, чтобы больше гулять, завела собаку. (Исследования показывают, что хозяева собак больше занимаются физическими упражнениями и получают от них больше удовольствия, чем те, кто ходит в спортивный зал. 70 % абонементов в спортивные залы остаются неиспользованными, а с собакой нужно гулять каждый день.) В отпуске я первым делом поутру надеваю спортивный костюм, чтобы мне было легче пойти в спортзал.

Воздержание и удобство укрепляют ощущение того, что я – хозяйка своей судьбы. Хозяйка своей судьбы! Все мои решения продиктованы желанием познать саму себя и стать хозяйкой собственной судьбы. Самая трудная победа – это победа над собой.

31 декабря мы вернулись в Нью-Йорк. И я тут же встретила на улице знакомого. Мы немного поболтали, и я подумала: «Этот тип – настоящий вампир счастья! Я забыла, какой он брюзга!» Он был абсолютно вежлив, но я чувствовала, как меня окутывает его негативность.

Каждый раз, когда он говорил что-то негативное, я тут же придумывала что-то позитивное – и не просто позитивное, а нехарактерно для меня веселое.

– Какое счастье, что праздники почти закончились, – бурчал мой собеседник.

– Правда? – удивлялась я. – А я люблю праздники.

– Терпеть не могу толпы и эти безумные покупки, – твердил он.

– А мне нравится праздничное настроение, – не сдавалась я.