– Еще раз благодарю вас, Люк. Пойду приму душ и отдохну перед обедом, – с этими словами Надин вышла из студии.
По дороге ее догнал Шон. Какое-то время они шли молча, но у самого номера Надин остановилась и преградила ему дорогу. Убедившись, что вокруг никого нет, она набросилась на него:
– Ради всего святого, оставь меня в покое, Шон! Я устала и больше так не могу...
– В первый раз за весь день я наконец-то застал тебя одну. Ты намеренно избегаешь меня. Будь уверена, от меня не укрылось, как ты делаешь все, чтобы вокруг тебя постоянно были люди и ты не оставалась одна, а я не имел бы возможности поговорить с тобой. Только не притворяйся, будто все это происходит случайно. Ты делаешь это нарочно. И мы оба это хорошо понимаем.
– А я и не думаю отрицать. Я действительно всячески стараюсь избегать тебя.
Шон сверлил ее взглядом.
– Ты что, испугалась, милая? – Его голос прозвучал неожиданно мягко. Перемена, произошедшая в нем, заставила Надин против воли испытать к нему прилив нежности.
– Испугалась? – выдохнула она.
А Шон уже снова смотрел на нее со своей обычной издевкой:
– Боишься оставаться со мной наедине?
– Нет! – вскрикнула Надин.
А ухмылка Шона стала еще шире.
– Так, значит, ты не против?
Краска залила ее лицо, близость Шона сводила с ума, она плохо соображала и оттого еще больше злилась на себя.
– Так ты не против, дорогая? Что-то я не пойму, – откровенно смеялся Шон.
– Не смей называть меня «дорогая»!
– Раньше тебе это нравилось.
Он провел пальцем по ее подбородку и шее, заставив ее затрепетать.
– Не дотрагивайся до меня!
– А Люку Хейнсу, по всей видимости, ты только что говорила совсем другое.
Надин как будто окатили холодной водой. Ну, конечно, где ему понять! Надин кипела от гнева. Разве мог он перенести то, что другой мужчина прикоснулся к ней. Ей надо было нападать первой, не ждать, пока это сделает он. Собравшись с силами, она проговорила:
– У меня затекли плечи, и Люк любезно предложил сделать мне массаж. И только!
– Можно, конечно, это назвать и массажем, но ему явно нравилось делать это, а ты, просто мурлыкала от удовольствия. – Голос Шона звучал холодно и жестоко.
Надин поежилась под тяжелым взглядом его голубых глаз.
– Повторяю тебе: я страшно устала! Да, мне понравилось, как Люк делал массаж. У него золотые руки.
Шон презрительно скривил в ухмылке рот:
– Ты получила огромное удовольствие от того, что эти руки касались тебя.
– Можешь говорить что угодно. Ты все переворачиваешь с ног на голову. В его действиях не было ничего предосудительного.
– А сценка была весьма интимной. Ты откинулась к нему, а он поддерживал тебя так, будто всю жизнь только это и делал.
– О чем ты говоришь! Люк женат, он счастлив! Он и я... мы с ним лишь...
– Только не говори мне, что вы хорошие друзья... Не вешай мне лапшу на уши.
– Да, друзья. И это правда. Он мне нравится. Но как мужчина он интересует меня не больше, чем Джеми Колберт. Ни с кем из них я не собираюсь спать. Тебя ведь только это волнует?
Шон пристально смотрел на Надин:
– Не собираешься?
Надин раздраженно передернула плечами.
– Как ты только что слышал. И это сущая правда!
Шон с минуту помолчал.
– А как насчет меня? Со мной ты тоже не собираешься спать? – мягко проговорил он.
Его низкий голос заставил ее сердце забиться сильнее, кровь застучала в висках. Быстрая смена его настроения застала Надин врасплох. В ее глазах отразилась внутренняя борьба и страсть, скрыть которую она не смогла. Она опустила глаза, боясь взглянуть на Шона.
Шон протянул руку и опустил ее на шею Надин. Прикосновение его пальцев возбуждало ее. Она боялась, что Шон почувствует, как учащенно бьется жилка на ее шее. Он запустил пальцы в ее волосы и властно притянул голову Надин к себе.
– Нет, Шон, пожалуйста, не надо. Только не это... – в смятении начала было она.
Но он заставил ее замолчать: горячие требовательные губы нашли ее рот. Надин вспыхнула. Она прикрыла глаза, чувствуя, что вот-вот потеряет контроль над собой. Она так хотела его сейчас, что разом позабыла обо всем на свете, и прежде всего о том, что Шон ни в коем случае не должен снова войти в ее жизнь. Его руки обняли Надин за талию, и земля едва не ушла у нее из-под ног.
Когда Шон наконец оторвался от ее губ, Надин с трудом перевела дыхание. Затуманенным взором она смотрела на него. Эти глаза лишали ее воли, лишали возможности думать. Раствориться в них – вот что призывали сделать эти глаза, сдаться на милость жаркой всепоглощающей страсти...
– Пойдем к тебе, дорогая, – прошептал он.
Она страстно желала остаться с ним. Губы беззвучно шевелились – она пыталась сказать ему «да».
Шон напряженно вглядывался в лицо Надин.
– Скажи это, дорогая, скажи – да! – молил он ее.
Надин глубоко вздохнула, намереваясь ответить ему согласием. Но в голове тревожно звенела мысль, взывая о благоразумии: «Не губи себя, Надин». И она отрицательно покачала головой.
Надин видела, как кровь отлила от его лица, глаза потемнели.
– Но ведь ты хочешь остаться со мной! – воскликнул он.
Этого она отрицать не могла.
– Я не хочу больше рисковать. Я так обожглась. Ничего хорошего из нашего союза не выйдет. Брак ли, роман ли – мы не можем быть вместе, – прошептала она.
Шон опустил руки и молча стоял перед Надин – бледный, опустошенный, потерявший интерес ко всему на свете.
– Извини, – сказала Надин и прошла в номер.
Он и не пытался остановить ее. Она вошла в комнату, плотно закрыла за собой дверь и заперла ее; едва добралась до кровати, рухнула как подкошенная. Надин уткнулась в подушку лицом и залилась слезами. Затем поднялась и нетвердой походкой прошла в ванную, быстро приняла душ, насухо вытерлась и надела желтый махровый халат. Она должна была сказать ему «нет», и Шон вряд ли когда-либо узнает, чего ей это стоило.
Надин вернулась в комнату и принялась наносить на ногти кораллового цвета лак. Утром горничная подняла жалюзи, раскрыла окно, и теперь легкий морской бриз колыхал ажурный тюль занавесок.
Надин вновь легла, ожидая, когда высохнет лак на ногтях. Она перевернулась на живот и стала смотреть в окно, впитывая в себя шелест лиан и пальмовых листьев, плеск воды в бассейне, звон стаканов в баре на берегу, веселый смех детей и гул голосов постояльцев гостиницы и доносящийся издалека шум океана.
Надин никогда раньше не бывала в таком райском уголке, но эта сказка таила в себе опасность: она действовала на нее расслабляюще, в то время как Надин нуждалась в силах, чтобы устоять перед чарами Шона.
Незаметно для себя она задремала, а когда проснулась, обнаружила, что пришло время одеваться к обеду. Надин выбрала белое шифоновое платье с легким рисунком из бледно-голубых и палево-розовых цветов. Многослойная юбка разлеталась при каждом ее движении, открывая стройные загорелые ноги. Белые босоножки на высоком каблуке завершали наряд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});