Честно говоря, думал меч просто забьется в дверь и так там и останется. Получился, действительно, запуск как из баллисты.
Показатель даров сменился на ноль.
В мыслеречи Алта проявилось тяжёлое сомнение:
– Контроль ужасен. Ты точно в храме восемь лет провел?
– Да.
– Так может тебя все это время обманывали? Может быть это какой-то притон был?
– Очень смешно.
– Нет, серьезно. Ты не платил? Если платил, с них надо обратно всё стрясти.
– Нет, не платил.
– Надо тренироваться. Это очень плохо.
– Слушай, я уже понял…
– В бою такое недопустимо. Нужно больше контроля; в схватке перенапряжёшься, пошатнет, и тебя враг сжует.
– Как к тебе обращаться?
– Алт.
– Ты хочешь сказать, что вы все такие уроды, и в тебе нет ни капли индивидуального?
Пять секунд молчания, затем неуверенная мыслеречь:
– Зови меня Принц.
– Странное имя.
– Ой, иди в задницу. А Кириан имя прям такое уникальное. Не льсти себе, мартышка.
– Нет, серьезно… Сейчас объясню.
Так мы перекидывались пустыми фразами долго. Потом решил спросить и полезное, видя, что цифра даров не меняется:
– Как быстро они восстанавливаются?
– Единица в час. Есть варианты как это число увеличить, но нам бы со всякими другими приколами твоей замечательной мартышеской жизни разобраться, а потом уже и до образования дойдём.
В какой-то момент Джохар зашел в спальню, разбудив от лёгкой дрёмы, положил меч на столик возле кровати, погрозил пальцем:
– Не балуйся, малой, ты здесь между прочим прячешься. И гость. Ломать дом, в котором гостишь – дурной тон. Такое даже раханы стараются не делать.
Косички его бороды так смешно дергались, когда он говорил, а щеки важно надувались, что не выдержал и рассмеялся, но, видя, что он приготовился возмущаться и этому, махнул рукой и бросил:
– Понял, извини, пожалуйста. Это всё скитальскийдух меня взбаламутил. Алтарь требовал показать, что умею.
– Давай вешай всё дерьмо на меня, – проворчал Принц, а потом сказал восхищенно. – А ловко ты это придумал...
***
На третий день Джохар порадовал – подарок принёс: старый, местами проржавевший визор, с красно-серыми лепестками на овальном объективе. Теург-формулы шли золотой вязью со стороны окуляра.
– Спасибо.
– Не за что, пацан. Как выйдешь хоть на округу посмотришь нормально. Красоты наши разглядеть смогёшь. Мысль может какую умную поимеешь. Все в пользу.
– Да уж. А вам самим визоры не нужны?
– Кому нам? – старик нахмурился. – Я один здесь.
– Серокожим.
– Ты расист? – он нахмурился сильнее. – Я вот не знаю, как оно у остальных, а у меня отличное зрение. На вашем ядовитом солнце, конечно, моим глазам абзац полный, но в бездне я дома и вижу отлично.
И перед тем как выйти из комнаты добавил:
– В округе появилось вороньё Когорты. По твою голову ходют-с?
Изобразив удивление, поднял брови:
– Нет. С чего ты, уважаемый, взял такое? Я вообще не при делах.
Ложь получилась неубедительная и мелкая.
Джохар покачал головой:
– Ой-ей. Зря ты так. Обижаешь меня, – поцокал языком. – Очень даже зря. Я со всей душой к тебе, а ты…
Расстроившись, он махнул рукой и ушел в другую часть дома.
– Притворяется, – с безразличием в голосе пояснил Принц. – Ему ужасно скучно.
Глава 5
“Первые провинции Империи тьма захватила за несколько часов. Большинство жителей погибло, однако были и те, кто адаптировался. Такие люди несли на себе метку и не могли вернуться в Империю – это и есть те, кого мы сегодня называем серокожими.
Изменение оказалось необратимым. Дети серокожих рождались серокожими, и дети их детей тоже.
До сих