Читать интересную книгу Кинжал из слоновой кости - Патриция Вентворт

— Думаешь, он рассматривал кинжал?

— Похоже на то. После чего оставил на столе, а убийца этим воспользовался. По-моему, все достаточно складно. Или вас что-то смущает?

Мисс Силвер придирчиво осмотрела законченный воротник кофточки и принялась за рукав.

— Смущает, Фрэнк, — спокойно проговорила она. — Меня смущает мое положение в этом доме.

— А я как раз гадал, — усмехнулся инспектор, — как это вам удалось здесь оказаться? Не то чтобы я был удивлен…

Мисс Силвер кашлянула.

— Дожидаясь приезда полиции, леди Драйден позвонила мисс Фортескью и попросила ее привезти меня сюда как можно скорее.

— Вы знакомы с леди Драйден?

— Мы как-то встречались. Она двоюродная сестра леди Уиртингем.

— Понимаю. То есть не совсем. Так что же все-таки вас смущает?

— Леди Драйден. Я не совсем спокойна на ее счет. Я, разумеется, сказала ей то, что обычно говорю всем клиентам, а именно, что ставлю своей целью найти истину, а не чью-либо виновность или невиновность, но… Леди Драйден просто ответила, что, поскольку ее племянница невиновна, это совершенно одно и то же. Тогда мне пришлось напомнить ей, что расследование любого уголовного дела, а дела об убийстве особенно, подразумевает самое пристальное изучение мыслей, мотивов и поступков каждого, кто прямо или косвенно имеет к нему хоть какое-то отношение. Леди Драйден поморщилась, но все же ответила, что им с племянницей скрывать нечего. Мне даже пришлось еще раз повторить, что если она продолжает настаивать на моем участии в этом деле, я, в свою очередь, хочу иметь полную свободу действий и возможность работать в контакте с полицией. Леди Драйден стиснула зубы и ледяным тоном сообщила, что ей скрывать нечего и единственное ее желание — выяснить истинные обстоятельства этого дела.

Фрэнк удивленно поднял свои светлые брови.

— А вы всегда так давите на своих клиентов?

Мисс Силвер помолчала.

— Нет, Фрэнк, — наконец проговорила она.

— Тогда почему?..

Мисс Силвер кашлянула.

— Я почти уверена, что леди Драйден есть что скрывать, хотя она это и отрицает.

— Если так, зачем ей было просить вас заняться этим делом?

Мисс Силвер кашлянула. Спицы в ее руках без устали порхали над увеличивающейся, словно по волшебству, кофточкой.

— Она боится. Она панически боится, что Лайла окажется виновной, и еще больше — того, что за этим последует. И того, что скажет об этом общество. Сильно подозреваю, кто-то нашептал ей, будто я имею большие связи в полиции, и она надеется воспользоваться ими в своих целях. Только поэтому, думаю, она и решилась послать за мной в начале и не отказалась от моих услуг после, когда я объяснила ей свою позицию. Только поэтому. И мне очень бы не хотелось, Фрэнк, чтобы у тебя сложилось ложное впечатление, будто я подозреваю ее в убийстве или хотя бы в причастности к нему.

— Но ведь вы сами сказали, что она не вполне искренна!

— Да. И как раз сейчас я пытаюсь ответить себе на вопрос: почему ей вдруг срочно понадобилось выдавать свою племянницу замуж, причем выдавать силой?

— Вы уверены?

— Еще бы! И вот что странно…

Она помолчала, и Фрэнк Эбботт весь превратился в слух.

— В высшем обществе, — задумчиво продолжила мисс Силвер, — давно уже ни для кого не секрет, что красота Лайлы — почти единственный капитал, который остался у леди Драйден, и она рассчитывала разместить его с максимальной выгодой. Билл Уоринг для этих целей, разумеется, не подходил совершенно. Другое дело — Герберт Уайтол, у которого было больше денег, чем мы с вами можем себе представить. Возможно, леди Драйден имела на эти деньги большие виды.

Инспектор Эбботт пристально на нее взглянул.

— Вы хотите сказать, причиной всему деньги?

Мисс Силвер принялась за второй рукав.

— Возможно, — торжественно кивнула она. — Из того, что мисс Фортескью рассказала мне о сэре Джоне Драйдене, следует, что он был человеком далеко не бедным и при этом обожал свою приемную дочку. Собственно говоря, для брака Лайлы и Билла Уоринга не было ровным счетом никаких препятствий: они прекрасно прожили бы на те деньги, что зарабатывает Билл, плюс то, что оставил Лайле сэр Джон. Между тем леди Драйден весьма настойчиво старалась внушить мне, что муж умер почти нищим, а собственных доходов с трудом хватает на то, чтобы сводить концы с концами.

— И что же, по-вашему, это значит?

Мисс Силвер покачала головой и кашлянула.

— Чтобы ответить на этот вопрос, мне нужно ознакомиться с завещанием сэра Джона Драйдена. Интересно было бы знать, сколько все-таки денег он оставил Лайле и кого назначил опекуном.

Фрэнк небрежно отмахнулся.

— Ну, это мы сделаем. Было бы о чем говорить. Только вот… какое, по-вашему, отношение это может иметь к делу?

— Это деньги, — просто ответила мисс Силвер. — А деньги в этом деле играют далеко не последнюю роль. То же, кстати, относится и к завещанию Герберта Уайтола. По уговору с леди Драйден он должен был переписать завещание перед свадьбой. Но, поскольку свадьба должна была состояться лишь в следующий четверг, никто, кажется, не знает, успел он это сделать или нет.

Фрэнк Эбботт расхохотался.

— Ну, разве я был не прав? Вы находитесь здесь не больше шести часов, а уже знаете про каждого все и вся!

Мисс Силвер наградила его неодобрительным взглядом.

— Дорогой Фрэнк! Я этого не знаю. Я просто передаю тебе то, что рассказала мне леди Драйден. Она либо действительно верит, либо очень старается убедить себя в том, что Герберт Уайтол успел-таки составить новое завещание. Намекает, что он обещал ей сделать это еще неделю тому назад. Неудивительно поэтому, что поведение мистера Хэйли сильно ее раздражает. Он явно чувствует себя здесь хозяином.

— Но ведь он, кажется, и впрямь ближайший родственник?

— Других, насколько я знаю, нет. Леди Драйден утверждает, кстати, что сэр Герберт едва ли не содержал его и в день убийства Хэйли как раз намеревался одолжить еще денег. Сэр Герберт будто бы ясно дал ей понять, что на этот раз ответит твердым отказом. Неизвестно, впрочем, сделал ли он это в действительности, но разговор между ним и мистером Хэйли в тот день действительно состоялся.

— Занятно, — сказал Фрэнк, вставая и подходя к камину. — Очень даже занятно. Если новое завещание существует, Лайла, скорее всего, получит кучу денег, а леди Драйден — и тут уж сомневаться не приходится — тотчас приберет их к рукам. Хороший мотив для убийства. Хороший, но недостаточный. Должно быть что-то еще, и куда более серьезное. С другой стороны, если нового завещания нет, а Хэйли знал или верил, что по старому ему причитается солидная сумма, у него были серьезные основания избавиться от Уайтола, пока тот не написал новое. Особенно после того, как он отказал ему в очередном займе. Знаете, в этом свете поведение Хэйли кажется мне все более и более подозрительным. Вот смотрите. Дворецкий показал, что в одиннадцать часов, совершая обычный ежевечерний обход, он слышал голоса в кабинете, но заходить туда, понятно, не стал. Сэр Герберт часто засиживался допоздна, и это было совершенно в порядке вещей. Дворецкий решил, что на этот раз мистер Хэйли составил ему компанию, и со спокойной душой двинулся дальше. Хэйли подтверждает, что после того, как все ушли наверх, он действительно заглянул в кабинет, но провел там от силы пару минут и к одиннадцати был уже у себя в комнате, готовясь ко сну. Он вспомнил, что видел в открытую дверь, как по коридору прошел Адриан Грей. Последний, когда его об этом спросили, подтвердил, что тоже видел мистера Хэйли, проходя мимо его комнаты. Мистер Хэйли был одет в пижаму. Разумеется, это ничего не доказывает. В конце концов он мог спуститься вниз и в пижаме. Но даже при том что Маршам и Грей указывают время не вполне уверенно и весьма приблизительно, мне кажется крайне маловероятным, что в кабинете с сэром Гербертом был именно Хэйли. Однако не будем спешить: мне очень не нравится пунктуальность, с которой он явился в кабинет, чтобы застигнуть Грея, Уоринга и Лайлу «на месте преступления». Сам он, разумеется, объясняет это бессонницей. «Не спалось, долго ворочался, потом встал и подошел к окну подышать свежим воздухом». А окно это находится как раз над выложенной плиткой дорожкой, по которой прошел Билл Уоринг. Дальше начинаются кусты, скрывающие весьма подозрительную тропинку, которую вообще непонятно кто и зачем протоптал. Хэйли, между прочим, говорит, что ему показалось, будто по этой тропинке кто-то идет. Причем, кто именно, он не знает. Очень может быть, что кошка или собака. Забавно, что Билл Уоринг почти в точности повторяет его слова. Когда он ждал перед домом, ему тоже показалось, что по этой тропинке кто-то прошел. Ничего определенного оба сказать не могут, но при этом уверены, что в кустах кто-то был. В чем их показания расходятся, так это во времени. По словам Уоринга, с тех пор как он услышал в кустах подозрительный шорох, и до того, как он оказался в кабинете, прошло минимум минут десять. Хэйли при этом утверждает, что, почувствовав неладное, немедленно спустился вниз. Он собирался выйти на террасу через стеклянную дверь кабинета, но, услышав в кабинете голоса, остановился послушать. Очень может быть, что так оно все и было, но это не объясняет, зачем ему вообще понадобилось спускаться. Либо, выглянув из окна, он увидел куда больше, чем хочет или может нам рассказать, либо же у него была какая-то иная, более веская причина. Никогда не поверю, что нормальный человек отправится среди ночи в сад только потому, что ему примерещилась там кошка или даже собака. В любом случае, после того как он выглянул в окно, прошло минут двадцать, прежде чем он вошел в кабинет и высказал Адриану Грею свое мнение о его истории.