Чуткие уши оборотня и дракона уловили крики и стоны, доносившиеся из-под земли. Мужчины переглянулись.
— Это молодые вампиры. Они заперты в подземелье до тех пор, пока не научатся контролировать свою жажду.
— Жутковато.
— И не говори. Я тоже был бы заточен, если согласился бы.
— А что, предлагали?
— Да. Отец все еще надеется на это. Если не соглашусь, то все это богатство достанется другому.
— Как по мне, так пусть лучше кому-то, чем вечность кровь пить.
— Они только первое время кровью питаются. Подчинив свою жажду, переходят на эмоции и чувства.
— Я слышал об этом, но весьма смутно представляю себе, как это может быть.
— Ну, представь себе секс…
Почему-то в этот момент перед внутренним взором Дэна появились сияющие зеленые глаза Валерии. А проходивший мимо них бледнолицый вдруг замер и пристально посмотрел на него.
— Вижу, представил, — засмеялся Феликс. — Так вот, говорят, тот кайф, что ты при сексе испытываешь, вампира желтого крыла заставляет кайфовать вдвойне. Или, взять рулетку. Твой выигрыш делает тебя счастливым, а вампир, присосавшийся в это же время к твоим чувствам, уже на неделю насытился.
— Если так подумать, то не жизнь, а вечный кайф.
— Что-то типа того. Но это потом, когда станешь взрослым вампиром. Молодые же живут в бесконечной муке, облегчение получают только от крови. Лучше всего человеческой. Хотя, коты тоже подходят.
Шутка не удалась, Дэн был хмур и насторожен.
Мужчины между тем уже зашли во дворец. Дэн вздрогнул, когда в одной из комнат увидел женщину в полуобмороке, к венам на руках которой присосались два молодых вампира. На их шеях и руках были оковы, которые контролировал другой вампир.
— Не волнуйся. Это добровольный донор, и ей очень щедро заплатят.
— Но разве она не станет после этого вампиром?
— Нет, слюна только обратившихся оборотней безопасна. Но она может умереть от потери крови, если молодняк вовремя не остановить. Поэтому на них цепи и оковы. Сир, обративший их, вовремя их остановит.
— Какой смысл в этом сиру?
— О, тут сложно. Он подпитывается аурами обращенных им вампиров. И за счет этого продлевает себе жизнь. Вампиры, на самом деле, не бессмертны. Если он не будет обращать других, то жизнь его будет коротка и мучительна.
— Тогда в чем смысл-то? Зачем существа соглашаются на такое?
— По разным причинам. Кто-то финансовые и тому подобные причины имеет. Гнездо помогает своим решать проблемы. Кто-то ради удовольствия.
— Что-то не вижу особого удовольствия в этом.
Феликс засмеялся:
— Отец нас ждет. Я очень надеюсь, что ты не изменишь своего мнения после того представления, что он для нас сейчас подготовит. Ты для него был бы лакомым кусочком.
— Я порву любого, кто попытается укусить меня.
— Никто тебя кусать не будет. Да и не любого ты сможешь порвать, — веселился Феликс, видя возмущение своего друга.
Глава 26. Отец
Ожидая в богато обставленной приемной, пока их примет глава Желтого крыла, мужчины подошли к высокому стрельчатому окну.
Из него, как на ладони, была видна золотая клетка, скрытая от любопытных взоров между деревьями и цветущими кустами. Их нее столь явно доносились томные вздохи, что Дэн вопросительно посмотрел на друга.
— А это главный инструмент убеждения моего отца. Тех, кого он не убедил словами и дарами, отводят к гуриям.
— Гуриям? Не имеет ли этот термин нечто общее с теми нуриями, что обитают в Лунном мире?
— Ничего общего, — Феликс сочувственно посмотрел на друга. Не так давно они с Дэном участвовали в аукционе невест. Или, как называли этих девушек в Лунном мире, нуриями. Именно там, в бою, спасая из лап преступника похищенных девушек, Дэн Твар потерял свою могучую первую ипостась — древнее крылатое чудовище. Другой на его месте, утратив своего дракона, остался бы существовать в обличии простого смертного человека. Но, к удивлению окружавших и его собственному удивлению, параллельно с драконом, в теле Дэна, оказывается, жил оборотень — снежный барс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дэн очень тяжело перенес свою утрату и предпочел покинуть мир своей мамы, поселившись в мире Двуликих, рядом с остальной своей семьей. Желая оказать поддержку другу, Феликс последовал за Дэном. К полному восторгу его отца — Дамиру Чутхе, занявшего к тому время трон Желтого крыла.
А теперь, не имея других наследников, хитрый Дамир всеми доступными ему правдами и неправдами пытался уговорить Феликса присоединиться к вампирскому гнезду. Ведь только вампир может унаследовать этот трон.
— Постарайся не оказаться возле этой клетки.
— Думаешь, не устою? — усмехнулся Дэн.
— Думаю, рискую потерять последнего друга, — парировал Феликс.
Мужчины задумались, каждый о своем. Вскоре открылась позолоченная дверь и их пригласили в кабинет Дамира Чутхи. В отличие от остальных помещений, этот кабинет был выдержан в спокойных темных тонах. Тяжелые портьеры едва заметно шевелились от сквозняка. Запах дерева и дорогих сигар витал в воздухе. Даже став сиром и главой гнезда, Чутха не смог расстаться со своей страстью — виски, дорогими сигарами и женщинами. Нет, не вампирками или оборотницами, а простыми смертными женщинами.
Иногда он на несколько дней исчезал, а возвращался довольный и умиротворенный. Только сын догадывался, куда исчезал его отец. Но проявлял к нему уважение — не надоедал с расспросами.
Вот и сейчас Дамир явно куда-то торопился. Феликс с ухмылкой посмотрел на потертые, но от этого совсем не дешевые джинсы, темную рубашку и рябой твидовый пиджак. Такой стиль одежды был новым для их мира, хотя все чаще и чаще можно было встретить оборотня или вампира в контрабандных джинсах и футболке.
— Ты, никак, к землянкам собрался?
— Желаете со мной, молодые люди? — не растерялся Дамир и тепло посмотрел на сына. — Что за срочность? С чем пожаловали?
Дамир сел в тяжелое кресло, сложив перед собой кисти рук домиком. Молодые мужчины сели напротив него.
Какое-то время в кабинете царила тишина. Только мерно тикали привезенные откуда-то часы с позолоченным маятником.
— Помнишь тот случай, когда ты впервые взял меня с собою к землянкам?
— Еще бы. Мы уже с Бриссом подумывали, не забрать ли твою девку с собой. Так ты на нее тогда запал.
— Ее звали Оля.
На невозмутимом лице Дамира не дрогнул ни один мускул. Но взгляд сразу стал настороженным.
— Ты помнишь ее сестру? Старшую?
Дамир молчал, но Феликс не отступал.
— Тогда с этой сестрой развлекался ты.
— И что?
— Какова вероятность, что у кого-то из них от нас мог родиться ребенок?
Дамир молчал, только исподлобья смотрел на мужчин.
У Феликса даже дыхание сперло. Отец вел себя необычно, и это подсказывало ему, что он на верном пути. Посмотрев на Дэна и получив от него ободряющий кивок, Феликс продолжил:
— Отец, в нашем мире объявилась девушка-феникс. Валерия Чутха.
— Лера? — сипло выдохнул Дамир. На его лицо, искаженное болью, было жалко смотреть. Будто пытаясь спрятать от парней свои чувства, он вскочил, и повернулся к ним спиной. Налив себе приличную порцию виски, он залпом его выпил. А затем поставил на стол граненый графин и три стакана.
Подбросив в воздух блестящий камень-артефакт, он запечатал кабинет от чужих ушей.
Только разлив виски и предложив его Дену и Феликсу, спросил:
— Где она?
— Она живет у меня.
— Почему?
— Сложно объяснить. Появилась версия, что она моя дочь, — выдавил Дэн, сам уже понимая, что это полная ерунда. Дамиру было известно имя этой девушки. И, похоже, известно не только имя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Бред. Полный бред. Валерия Нитхон-Чутха МОЯ дочь. Если, конечно, это именно она.
Сняв с шеи кулон на простом темном шнуре, он открыл его. Поднеся к носу, жадно втянул воздух и после этого протянул его мужчинам. Тонкая светлая прядь волос, выпавшая из кулона, осталась в его руке. А с фотографии, вклеенной на одной из створок, смотрело нежное личико маленькой девочки с задорными зелеными глазами. Смешные бантики в виде заячьих ушек стягивали в хвостики редкие светлые волосы.