к походу у Лонгина заняла немного больше и выступили после полудня. Среди добровольцем был и Харитон.
Потянулись дни томительного ожидания. Я рассчитывал на возвращение наших товарищей примерно через месяц.
* * *
В пленение казачьего караула граф Казимир, Ванча и тувинцы не участвовали. Казимир издалека узнал среди казаков знакомого немца. Стремительно подойдя к связанному пленному, он схватил его за грудки, резко поднял и с силой прислонил к дереву.
— Ты, прусская морда, жить хочешь? — Казимир был выше и сильнее немца. Вдобавок он схватил его за шею и немного придушил. Но и этого оказалось достаточно. Немец всхлипнул и заплакал. Казимир засмеялся и отпустил пленного. Тот как куль упал на землю. Граф присел над немцем и очень медленно начал говорить.
— Мы с тобой русским хорошо владеем, так что смотри, не вздумай сказать, что не понимаешь, — Казимир опять схватил немца за грудки и немного приподнял. — Если поможешь мне, то будешь жить и уедешь отсюда. Я тебе даже золота дам, немного правда. Договорились? — немец молча кивнул.
— Как тебя звать?
— Отто Шольц.
— Скажи Отто, кто этот старик?
— Граф Лех Валенса.
— Ты знаешь где его логово? — Шольц молча кивнул.
— Молодец Отто. Теперь главный вопрос. Ты нам покажешь это место? Быстро, да или нет.
— Покажу.
— Да ты и правда жить хочешь. А скажи-ка теперь, сколько у графа людей?
— Пятнадцать человек.
— Откуда такая точность?
— Племянник графа сказал, у меня с ним дружеские отношения.
— А племянник это кто? Тот, что нас гнал? — Казимир махнул рукой в сторону тропы.
— Да.
— Он перестал быть твоим другом. Догадайся почему? Быстрее соображай, морда немецкая!
— Вы его убили?
— Да, его убили. И если ты будешь плохо себя вести, то убьем и тебя.
Задерживаться не стали и вскорости граф Казимир со своими товарищами двинулись дальше. Пленного немца привязали к седлу и вели на привязи его лошадь. Ехали, а местами шли очень осторожно, избегая ненужных встреч, и до Красноярска добрались в итоге через три недели. Всю дорогу немец отвечал на вопросы пана Казимира.
Шольц не обманул и привел к логову Валенсы. Его дом стоял особняком на северо-восточной окраине города. Большой деревянный дом и хозяйственные постройки были окружены добротным тыном. Ворота были одни, над ними была караульная башня, а вокруг забора постоянно ходили двое караульных.
До окраины города было версты полторы. Со всех сторон усадьбу окружал лес. Примерно сотня метров дороги в Красноярск шло по краю леса. За забором лаяли собаки, но Ванча и тувинцы знали как обхитрить четвероногих сторожей. В ветвях одного из лесных великанов был оборудован наблюдательный пост, с которого Казимир целый день наблюдал за иезуитским логовом. Обитателей логова граф насчитал двенадцать человек, но главная цель ни разу не показалась.
Утром следующего дня из Красноярска в логово приехали добротная бричка с откинутым кожаным верхом. Одним из пассажиров брички был купец Никанор Поликарпович, вторым был кто-то в офицерском кафтане с офицерской треуголкой на голове. На козлах сидел кучер и по всей видимости купеческий приказчик. Гости зашли в дом, а через два часа вышли обратно и с ними вышел граф Валенса. Разговора было не слышно, но было видно что шел на повышенных тонах. К бричке купец пошел один, офицер остался с Валенсой. Казимир дал своим сигнал приготовиться, а сам быстро спустился с дерева и бросился наперерез отъезжающей бричке.
Купец Никанор Поликарпович возвращался от графа Валенсы в совершенно дурном настроении. Проклятый поляк за последнее время подмял под себя все городские власти, отношения неуклонно ухудшались, а сегодня дело дошло до прямых угроз. Но самым скверным было не это. Присутствовавший при этом губернский чиновник для особых поручений не проронил ни слова, а потом еше и остался с какой-то непонятной целью.
Неожиданно из-за ближайшего дерева вышел вооруженный ружьем человек и поднял руку. Кучер остановил лошадь, а Никанор Поликарпович, приглядевшись, узнал в этом человеке засланца от его торгового агента, еще недавно сидящего в арестантской.
— Доброго здравия, Никанор Поликарпович, — вооруженный человек изобразил легкий поклон, не спуская глаз с купца. Никанор Поликарпович ответил:
— Здравствуй, мил человек, — и вышел из брички, сделав приглашающий жест, отойдем в стороночку.
— Тебя Казимиром звать?
— Да.
— И ты свободен, а твой товарищ?
— С ним всё хорошо.
— И ты пришел побеседовать с нашим общим другом Лешиком? — купец показал на винтовку в руках Казимира.
— И не только с ним, — усмехнулся Казимир.
— И когда ты хочешь с ним беседовать?
— Сейчас.
Никанор Поликарпович скривился и тряхнул головой.
— Ты не один?
— Не один.
— А справитесь?
Казимир выпятил сжатые губы и кивнул головой:
— Справимся.
— Ну как управитесь, подходите, я вас вон на той опушке буду ждать, –купец показал рукой. — Поедем ко мне обедать, чай проголодаетесь. Офицерика, что со мной приехал, не трогайте.
Казимир быстрыми шагами направился на свою позицию, а Никанор Поликарпович сел в бричку и приказал отъехать подальше. В условленном месте он велел остановиться, распорядился поднять кожаный верх брички, достал из ящика два заряженных пистолета и приказал приказчику Ипполиту зарядить еще два.
Старый граф Лех Валенса был в отвратительном состоянии духа. Так великолепно начавшееся предприятие, последние полгода буксовало. И все началось с бегства девки этого проклятого хорунжего. Графа при воспоминании об этом даже начинало трясти. Потом этот скользкий купец, ну ни как его не ухватить. А четыре любопытных идиота, это как? Последней каплей был этот непонятный офицер от губернатора.
Граф приказал поставить большой зонт от солнца и накрыть чайный стол.
— Господин поручик, я сегодня припозднился с чаем, не составите компанию?
В извращенном мозге старого иезуита возникла блестящая, на его взгляд, идея: во время чаепития казнить четверку любопытных идиотов. Сцены казней всегда улучшали ему настроение, а тут ещё и офицерика повяжет кровью.
Казимир поднялся на свой наблюдательный пункт, отдышался, взял подзорную трубу и чуть не ахнул от изумления.
Посредине двора, под большим зонтом, за накрытым чайным столом, сидели Валенса и приехавший с купцом офицер. На столе перед губернским чиновником была опрокинутая чашка , а сам он сидел с открытым ртом.
Перед ними на коленях стояли четыре связанных мужика с завязанными глазами и кляпами во рту. Сзади с двух сторон к ним подходили двое с длинными изогнутыми ножами. Позиция Ванчи и одного из тувинцев была рядом, немного впереди и Казимир их хорошо видел. Он опустил трубу и бросил взгляд на своих стрелков. Ванча с товарищем были готовы к бою.
Один из палачей перехватил нож и потянулся схватить несчастного за волосы.
— Пли! — не громко, но слышно