Читать интересную книгу Снегурка быстрой заморозки - Елена Логунова

До меня уже дошло, что шустрый Пискля собирался меня надуть, смывшись с маркой и не выполнив ответное обязательство по передаче мне Ирки. Краешком сознания я оценила этот поступок маленького мерзавца как непорядочный и марающий честь всей писклявой банды. Так и знала, что имею дело с несерьезной шайкой без солидных мафиозных традиций! Однако негодование мое было слабо выраженным. Основным чувством, владевшим мной в этот момент, было полное и безоговорочное обалдение!

Да и как было не обалдеть? Полномочный представитель банды, похитившей Ирку, только что на моих глазах сам стал жертвой похищения!

— Есть время разбрасывать камни — и время их собирать! — поделилась я библейской истиной с усмехающимся Пушкиным. — Есть время похищать людей — и время самому быть похищенным!

Потом я подумала: интересно, а знает ли Некто-в-белом, кого именно он украл? Вот будет потеха, если Белый Человек заинтересован исключительно в похищении маленького лохматого старичка!

Я представила себе, как удивится Белый, обнаружив под наслоениями накладных волос писклявую личность отчетливо допенсионного возраста, и истерически захохотала. Плача от смеха, на подгибающихся ногах прошла к стоянке, едва не запнулась о цепь, зацепила коленом остроугольную мусорную урну и влилась в набирающий силу поток пешеходов на главной улице. Мне было абсолютно безразлично, куда идти, потому что я совершенно не представляла, что мне теперь делать. Утешало одно: Голубая Булабонга осталась при мне.

Должно быть, со стороны я выглядела презабавно: растрепанная дамочка с расхристанной сумочкой, в наряде, цветовая гамма которого не впечатлила бы только дальтоника. Вдобавок выражение лица у меня было точь-в-точь как у замороженной рыбы: глаза стеклянные, морда одеревеневшая, рот приоткрыт. Всю эту красоту я оценила сама, когда поравнялась с салоном «Мир стекла» и увидела свое отражение в большом зеркале витрины.

Это зрелище меня несколько отрезвило, и я вновь обрела способность соображать. Характерно, что первая моя мысль не имела никакого отношения к драматическим событиям дня и была отчетливо критической! Я просто подумала, какая глупая нынче мода называть торговые точки с глобальной претензией: «Мир кухни», «Мир сантехники», «Мир кафеля», «Мир красок», «Мир дверей», «Швейный мир», «Мир саун» — это только то, что я сама видела в нашем городе. По идее, название должно будить воображение потенциального покупателя. Действительно, я лично довольно живо представляю себе мир сантехники: это стерильно чистая планета, на материках сплошь уставленная унитазами пастельных тонов, а в океанической части изобилующая архипелагами ванн и отдельными островами многофункциональных джакузи…

Занятая такими глупыми мыслями, я шагала к зданию родной телекомпании. Совершенно бессознательно шагала, ноги сами несли меня туда — должно быть, по привычке.

Очнулась я лишь тогда, когда увидела перед собой гостеприимно распахнутую дверь нашей редакторской. С порога открывался прекрасный вид на гостевой диван, на котором восседал Лаврик Листьев. Как будто и не уходил отсюда третьего дня!

— Ой, Лена, вы-то мне и нужны! — обрадовался Лавровый Лист при виде меня.

— Извините, ошиблась адресом! — пробормотала я, круто разворачиваясь.

Быстро прошла по коридору в обратном направлении и за поворотом лестничного марша столкнулась с Вадиком. Оператор как раз поднимался вверх, держа на вытянутых руках перед собой картонную коробку из-под торта. В коробке горкой лежали вареные раки.

В последний момент я увернулась от столкновения с панцирными и уступила Вадику главную дорогу.

— Привет! Как дела в «ТелекомКоме»? — притормозив, поинтересовался Вадик. — Где твое кайло, почему не в забое?

— Боюсь ударным трудом досрочно истощить жилу! — ответила я, не останавливаясь. И попросила:

— Вадька, будь человеком, задержи Лаврушку! Он за мной гонится.

Слетела по лестнице на первый этаж и уже там услышала голос хитрюги Лаврика:

— Ой, Вадим, я в морозилку пиво сунул и вынужден бежать. Вы не достанете бутылку, пока она не лопнула?

Я досадливо скривилась. Видно, Лаврушка услышал, как я просила Вадика поработать заградительным сооружением, и нашел гениальный способ его нейтрализовать. Можно не сомневаться, что Вадик с удовольствием спасет чужое пиво, так кстати пришедшееся к ракам! Причем выручать его из плена морозилки он отправится незамедлительно.

Прикинув расстояние до трамвайной остановки, я решила, что не успею до нее добежать и прыгнуть в отходящий вагон. Лаврик юноша спортивный, он меня догонит, и придется нам разговаривать об очередной дутой сенсации посреди толпы, чутко прислушивающейся к беседе. Не хочу я положить начало паническим слухам о гривастых кошках-мутантах и прочей чуши!

С этой мыслью я развернулась и встретила подоспевшего Лаврика лицом к лицу и упреждающими словами:

— Лаврик, если ты собираешься рассказать мне о новых парикмахерских экспериментах своей подружки, даже не приближайся! У меня нет времени слушать про длинногривых кошек в бигуди и собачек цвета «баклажан»!

Над нашими головами послышался тихий смешок. Я подняла голову и увидела в окне третьего этажа Вадика с запотевшей полуторалитровой бутылью.

— А как насчет маленьких зеленых человечков? — Лаврик Листьев и не подумал от меня отвязаться.

Нет, он не Лавровый Лист, он натуральный Репей!

— Они покрасили зеленкой младенцев в доме малютки! — шумно отхлебнув Лавриково пиво, ехидно предположил Вадик, очевидно, напрочь лишенный чувства благодарности.

— Про каких еще маленьких зеленых человечков ты говоришь? — рассердилась я.

— Уж, конечно, не про тех, которых рисуют на пешеходных светофорах! — пожал острыми плечиками творец сенсаций. — Про инопланетян, разумеется.

— Та-ак, приехали! — я покрутила пальцем у виска.

— Скорее, прилетели! — поправил Лаврик.

Он уткнул пронзительный взор в синюю твердь вечернего неба и вдохновенно, с легким завыванием, завел:

— Через безжизненные просторы космоса они мчали к нам на своей летающей тарелке, чтобы здесь, на задворках галактики, вступить в контакт с братьями по разуму.

— С братьями и сестрами, — доброжелательно кивнул Вадик.

Я нетерпеливо притопывала, ожидая возможности сорваться с места и умчаться прочь со скоростью летающей тарелки.

— Я так понимаю, совершенно случайно на пути братьев-гуманоидов оказался ты, и теперь именно ты уполномочен стать проводником идей инопланетного разума в земные массы? — перебила я Лаврика.

Он скромно потупился:

— Не совсем уполномочен…

— Скорее, сам навязался! — захохотал Вадик, демонстрируя классическое хмельное веселье.

— Я просто принял сигналы, — укоризненно поглядев на Вадика, сказал Лавровый Лист.

— Телепатические! — обрадовался Вадик, переполовиненной бутылью обрисовав в воздухе вокруг своей головы широкий круг, с трудом вписавшийся в размеры распахнутого настежь окна.

— Нет, я их увидел, — покачал кудрявой головушкой нисколько не обескураженный Лаврик.

— Третьим глазом? — съязвил Вадик.

— Только первым и вторым, — Лавровый Лист снова закатил глаза. — Дело было так. Вчера вечером я бродил по берегу Кубани…

— Предаваясь мечтам о контактах с маленькими зелеными человечками! — снова встрял неугомонный Вадик.

Лаврик неожиданно покраснел.

— По правде говоря, я наступил на собачье дерьмо и пытался оттереть подошву на мокром песочке, — признался он. — Но это совершенно неважно! Итак, я бродил у воды и вдруг заметил загадочные вспышки света, идущие с реки. Одна из них ослепила меня. Я остановился, посмотрел — и меня ослепила вторая вспышка!

— Потом третья! Четвертая! Двенадцатая! — с подъемом вскричал Вадик, размахивая бутылкой с риском уронить ее нам с Лавриком на голову.

Лаврику-то от этого вряд ли стало бы хуже, он, судя по всему, уже давно и неизлечимо больной на голову, а вот мне сотрясение мозга ни к чему! Я слегка попятилась и приветливо, как говорят с умалишенными, сказала:

— Ну, вы тут побеседуйте, а я потихоньку пойду, мне пора…

Лавровый Лист уже вошел в роль Свидетеля Сенсационного События и не обращал внимания на мелкие досадные помехи вроде язвительных реплик и несущественных замечаний.

— Короткие и длинные вспышки следовали в определенной последовательности, четко выдерживая ритм: пам, пам, пам-пам-пам, пам-пам-пам-пам! Пам-пам! — Лаврик забил в ладоши.

— А в азбуке Морзе есть такой сигнал? — Вадик подогрел рассказчика заинтересованным вопросом.

Успев отойти на пару метров, я оглянулась и испытующе посмотрела на приятеля-оператора. Вадька мне заговорщицки подмигнул и хитро улыбнулся. Я поняла, что товарищ таким образом выполняет свое обещание задержать невыносимого Лаврика, и с признательностью приложила руку к сердцу.