вспомнил, как сильно она дрожала недавно и как цеплялась за меня, почти отказываясь отпускать, в моей груди вспыхнул вызов вновь довести ее до такого состояния.
Другой рукой я дотронулся до синяков между ее бедер, и она вздрогнула.
— Больно?
Она снова покачала головой.
Мне хотелось наклониться вперед и лизнуть ее маленькую киску, но я не поддался искушению. Пинком я отбросил полотенце в сторону.
— Приступай к работе, — сказал я, раздвигая ноги шире и опираясь руками на кровать.
Ее колени коснулись пола, а руки потянулись к молнии моих брюк. Хотя все мое тело переполнялось предвкушением того момента, когда ее руки и рот соприкоснутся с моей кожей, ее дилетантская возня с молнией, а затем с трусами, когда она попыталась их стянуть, была захватывающей. Ясно, что она не так опытна, как я себе представлял, и по какой-то странной причине эта идея возбуждала и волновала меня.
Я наблюдал, как она оценила размер моего члена, натягивающий ткань трусов. А затем ее глаза поднялись вверх, чтобы украдкой взглянуть на меня. К моему удивлению, ее глаза были полны желания. Она хотела отсосать у меня!
Я приподнял задницу с кровати, и она быстро просунула пальцы под резинку трусов по бокам и стянула их вниз. Секунду она ничего не делала, просто смотрела на мой возбужденный член, как загипнотизированная, затем ее рука скользнула вверх по моему бедру. Я зачарованно наблюдал, как бледные пальцы пробираются сквозь темные волосы моей промежности к члену. Когда она коснулась его, он дернулся, и из головки вытекло немного спермы.
— Оближи, — прохрипел я.
Она нежно обхватила член тонкими пальцами и направила свои пухлые губки навстречу сперме. Кончиком языка Скай слизнула каплю. Я изо всех сил старался сидеть спокойно, пока она играла с моим членом, как котенок. Но это было трудно. Ни одна женщина раньше так со мной не поступала. Не исследовала меня на вкус с таким любопытством.
Пухлые розовые губки приоткрылись, и я затаил дыхание, когда она накрыла головку. У меня из груди вырвался стон, моя голова откинулась назад, и на мгновение я подумал поддаться охватившей меня слабости.
Как было бы восхитительно просто лечь на спину и отдаться сводящим с ума прикосновениям, но тогда я не только ослабил бы бдительность, но и пропустил выражения, мелькавшие на ее лице, когда она отсасывала.
Ни за что на свете.
Мой член казался чудовищных размеров по сравнению с ее ротиком, пока она изо всех сил пыталась вобрать в себя сколько возможно. Она так и не научилась глубоко глотать. Искреннее старание выглядело несколько милым, что я не мог не протянуть руку, чтобы удержать ее за затылок.
Ее волосы были влажными на ощупь, и на мгновение это отвлекло меня, и в моем сознании вспыхнул образ. Скай сидит на кровати, а я подношу фен к блестящим золотистым локонам, перебираю их пальцами, пока сушу.
С моих губ сорвался глубокий, гортанный стон, но я не мог сказать, он от минета или от уютного, романтического образа крайне маловероятной ситуации, которая всплыла в моем сознании.
Я потряс головой, чтобы прояснить ее, и сосредоточился на ее губах, обхватывающих мою длину. Я наблюдал за осторожными и ритмичными ласками, и толчки удовольствия, пронзившие тело, заставили меня задрожать. Дрожь должна была быть минимальной, как и всегда, но сладкая агония была невыносима.
— Бл*ть! — зашипел я и крепко зажмурился.
Усилив хватку, она скользнула рукой вниз по всей длине, а затем начала сосать. Сначала медленно, но по мере того, как становилась все увереннее, увеличивала темп, и я превратился в бездыханного идиота. Затем она снова подалась вперед, вбирая глубже, и я сдался.
Рухнул на спину… полностью поддавшись ее магии. И это было волшебно. Магия ведьмы. Очень опасная, но мне было все равно.
Глава 19
Скай
Видеть его таким было волнующе.
Я не хотела возбуждаться, но уже промокла. Казалось, что в животе жужжит целая колония шершней. Мне хотелось раздавить их всех, но не хватало злости для нападения. Чего я действительно хотел в данный момент, так это мести.
И не им, а Луке.
В столовой он превратил меня в бесхребетное, бормочущее месиво, и я ничего так не жаждала, как сделать то же самое с ним. Пробиться сквозь эту непроницаемую броню и доказать себе и ему, что он такой же восприимчивый, как и все.
Я сильнее сосредоточилась на толстой, пульсирующей плоти в моей руке и во рту и еще раз восхитилась зрелищем. Внутри меня он ощущался огромным, тщательно заполняя и растягивая, но впервые я видела его так близко.
Член Сальваторе был отвратителен на вид, длинный, тонкий, изогнутый и почти никогда полностью не возбужденный. Каждый раз, когда я хотя бы мельком видела его, меня подташнивало. Однажды, когда он глубоко пихал свой вялый обрубок мне в рот, я не смогла сдержаться, и меня чуть не вырвало. Пришлось притвориться, что у меня болит живот.
С Лукой я не могла отвести взгляд или насытиться тем, как выглядел его член, каким он был на ощупь и вкус.
Гладкая, как шелк, кожа и легкий мускусный аромат, смешанный с запахом табака и специй — возможно, корицей — витал у ноздрей и подстегивал удовольствие, которое я от него получала. Я лихорадочно сосала широкую головку, втягивая в рот как можно больше. Приложив к задаче обе руки, я быстро нашла ритм, который заставил его спину выгнуться дугой.
— Бл*ть, — снова выругался он низким и хриплым голосом.
И мне это нравилось.
Схватив рукой пульсирующую головку, я провела языком по толстой длине, пока не добралась до его яичек, тугих и тяжелых. Я пососала их, нежно лаская мешочки свободной рукой, прежде чем облизать член по всей длине вверх. По пути я останавливалась, покрывая чувственными поцелуями выпуклые вены, и ответные подергивания подстегнули меня.
Теперь он был скользким от смеси слюны и спермы, и это только усилило мою жадность.
Колени, вжимавшиеся в ковер, болели, но я чувствовала, как мои соки стекают по бедрам, и отчаянно хотела, чтобы его член оказался внутри меня. Я приспособилась, чтобы взять его еще глубже, но примерно на полпути вниз, головка уперлась в заднюю часть горла, и я была вынуждена остановиться, но не прекратить. И снова я почувствовала, что теряюсь, но не знала, как сдержаться. Я так же возбудилась, как и он, и, возможно, даже больше, а жажда увидеть его кульминацию была еще более мучительной, чем моя потребность в освобождении.
Я втягивала