Рассказала о том, что лишь совсем недавно каким-то непонятным, необъяснимым чудом я смогла вернуться. Но за время моего отсутствия слишком многое изменилось. Рассказала о том, что часть меня, все же хотела бы увидеться с родными, но я понимаю, что сейчас не время. Возможно, чуть позже. Когда я найду того, кто жаждал моей смерти. И именно поэтому я, как и Лин, хотела бы попасть в Тайное ведомство — мне тоже есть, кому мстить.
В итоге меня обняли, назвали почему-то маленькой глупышкой, а потом пообещали. Что помогут поймать того, кто хотел мне навредить.
Я видела, что они прекрасно понимают, что я о многом умолчала. Но, кажется, они подумали, что я умолчала потому, что не хочу раскрывать имя своего рода. А в том, что я из знатного рода, эти двое теперь не сомневались — слишком многое выдавало во мне то, что я не из простых граждан. А я и не думала это скрывать — понимала, что не смогу. Этому нужно учиться не один день, а кое-что даже за всю жизнь не поймешь, если не проживешь их жизнью.
Ант наше стремление попасть в Тайное ведомство поддержал. Ему вообще было все равно, куда идти — лишь бы поближе к нам… и подальше от его семьи, с которой он не желал иметь ничего общего. А уж в Тайном ведомстве его точно не достанут.
В том, что мы все же попадем туда, куда мы хотели, сомнений не было. Слишком уж особенной была наша группа. Один Ант с его даром эмпатии чего стоил. Кстати, он в итоге отложил свой артефакт в сторону и старался тренироваться в защите собственного сознания от чужих эмоций. Получалось с переменным успехом, но он не отчаивался — говорил, что уж лучше так, зато теперь он точно не пропустит человека, замышляющего что-то нехорошее.
Моей сильной стороной была магия. Артефакторика, конечно, по-прежнему оставалась тем направлением, в котором я преуспевала сильнее всего, но и остальные направления я заметно подтянула.
Лин, помимо того, что он был самым лучшим бойцом в Академии, был отличным мастером на ловушки и обходные пути. Порой его мозг выдавал такое изощренное решение какой-нибудь задачи, что оставалось только удивляться. А еще он был прекрасным мастером перевоплощений и мог сыграть кого угодно — хоть бродяжку, хоть важного господина. В нем и в самом деле пропадал великий актер…
Наставники наблюдали за нами. Мы часто ловили на себе любопытные, изучающие взгляды.
Несколько раз за нами наблюдал и Дарриан.
В первый раз из того, что я чувствовала на себе его взгляд, я была настолько на взводе, что едва не сбежала к себе в комнату, бросив все. Не знаю, заметили ли что-то остальные, но вот мои ребята точно поняли, что со мной что-то не так. Первым, конечно же, заметил неладное Ант. И, осмотревшись, быстро понял, в чем дело.
Я, наверное, не устану благодарить высшие силы за то, что они послали мне такого друга. Потому что, поняв причину мой паники, Ант сделал единственное, что мог сделать в данной ситуации — он приглушил мои эмоции. И это помогло — я смогла и выдержать пристальный взгляд, и со спокойствием дойти до комнаты, болтая с парнями и делая вид, что меня ничего не беспокоит.
Зато в комнате меня прорвало.
Меня трясло, а по щекам текли слезы. Переволновалась, перенервничала. А еще эти непонятные эмоции… Почему, только увидев его, мне так нестерпимо захотелось прижаться к нему как можно сильнее? Почему мое сердце разрывается от тоски к нему, стоит мне только увидеть его лицо, его глаза? Почему я так остро реагирую на него?
Последнее, кстати, волновало не только меня, но и парней, что пришли в мою комнату вместе со мной. Кажется, они ждали объяснений, а не того, что я начну реветь белугой. Я бы даже, наверное, посмеялась, глядя на их ошарашенные и беспомощные лица, если бы меня не разрывало изнутри от тоски по одному темному магу.
Успокоили меня довольно быстро. А затем, всунув в дрожащие руки горячую кружку чая, они терпеливо начали ожидать ответ.
И они его дождались.
— Он — человек из моей прошлой жизни, — сделав глоток чая, негромко произнесла я.
— Это он виноват в том, что тебе пришлось… остаться одной? — мрачно поинтересовался Лин. Кажется, он судорожно пытался понять, в большой ли заднице мы находимся, и, если да, то как именно мы можем из нее выбраться. А говорил, что анализ — это скучно…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет.
— Он сделал что-то плохое? — теперь спросил Ант.
— Нет. Дарриан… он вообще очень хороший человек. Один из самых лучших, — со вздохом произнесла я, делая еще один глоток.
— Он будет недоволен, если узнает, кто ты? Что ты жива?
— Нет. Скорее наоборот, он будет рад. Хотя… не могу сказать об этом с полной уверенностью — прошло довольно много времени с тех пор.
Парни перевели дух. Я бы на их месте тоже обрадовалась тому, что никаких особых проблем с ректором пока не предвидится.
— Тогда почему ты… Хотя нет, постой. Почему он не узнал тебя?
— Артефакт.
— Но тогда, при поступлении, ты выглядела точно так же. А та аудитория была зачарована.
— Это сильный артефакт. И он… его не найти просто так. Он тоже давно слился с моей аурой настолько, что его практически невозможно разыскать. Да, такие артефакты существую, но о них знает лишь определенный круг людей. Очень маленький круг людей. Это что-то вроде семейного секрета, — пожав плечами, произнесла я. Что-то утаивать, кажется, смысла не было — парни мальчики не глупые и сами со временем, даже без моей помощи, разберутся, что к чему. Зачем тратить их время, когда кое-что я могу и сама рассказать.
— Ладно, допустим. Но зачем ты тогда вообще пошла в Академию, если знала, кто здесь ректор, — спросил Лин.
— Я ведь говорила о том, что вернувшись, я поняла, что мне некуда идти. Я не преувеличивала — мне действительно некуда было больше деваться. Ни денег, ни документов. Академия стала моим единственным подходящим вариантом. К тому же, — прикусив губу, я нехотя призналась, — я не знала, что Дарриан является ректором этой Академии. Узнала, когда уже поступила. Ант свидетель — он видел, в каком состоянии я была, когда увидела его.
— Было дело. Мне пришлось тогда какое-то время ее держать — даже не знал, к нему ли она хочет рвануть, или от него, — эмпант кажется, хотел нас немного повеселить и расслабить обстановку, но даже его невеселый голос указывал на то, что нам не до веселья.
— Но как такое возможно? Мне кажется, что лишь только слепой и глухой не знает о том, кто является основателем и ректором Академии отверженных. Тем более ты же сама сказала, что была с ним знакома. Значит, должна была об этом знать, — Лин, кажется, хотел допытаться до самой сути правды.
А вот Ант, наоборот, выглядел так, словно хотел оказаться как можно подальше от этой комнаты и от этого разговора. Думаю, он уже начал догадываться, что моя история гораздо сложнее, чем они представляли.
— Это так… непросто. Нет, я не избегаю ответа, но это и в самом деле сложно для понимания. Когда я видела Дара в последний раз, он еще не являлся ректором Академии.
— Яра, Академия была основана больше сорока лет назад. А тебе сейчас двадцать шесть лет. Ты не могла знать ректора тогда, когда он еще не являлся ректором. Тебя даже в планах тогда не было, — как маленькой, Лин мне пытался объяснить, что мои слова не могут быть правдой.
А разом побледневший Ант начал странно смотреть на меня — со смесью жалости и какого-то неверия. Хотя он понимал, что все, сказанное мной — правда, даже несмотря на то, как она бредово звучала.
— Я говорила, что это сложно, — немного ворчливо пробормотала я, после чего продолжила, — я ведь рассказывала вам о том, что оказалась очень далеко от своих родных и своего дома, верно? Настолько далеко, насколько даже нельзя представить. И это касается не только пространства, но и времени. Я…
— Нет, — выкрикнул Ант, резко подскочив, — стоп. Молчи. Прошу тебя, Яра, молчи. Я понимаю, к чему ты ведешь, догадался. Сложно здесь не догадаться. Но прошу тебя, молчи. Оставь мне иллюзию незнания. Это… извини, но это слишком невероятно. Это… как же тебе непросто пришлось, да, мелкая? — эмпант быстро подошел ко мне и обнял, прижимая к себе.