Света и Розалия переглянулись и одновременно закатили глаза.
— Где бокалы? — засуетилась Римма, не видевшая взгляды подруг. — Светка, они ж у тебя раньше в этом шкафчике стояли, разве нет?
— Ну да, — кивнула та. — Раньше так и было, а потом я один чуть не разбила, поэтому перенесла в спальню в тумбочку. Найдёшь?
— А то!
Девочки вернулись к тому, на чём остановились, а потом резко подняли головы, когда старшая ворвалась обратно в кухню с подарками — по штуке в каждой руке.
— Так, а это что у нас такое? Не, Светка, чует моя чуйка, что это от поклонников!
Остальные мушкетёрши навострили ушки, а сама косвенная виновница переполоха не стала отпираться, но всё же внесла некоторые поправки:
— Не от поклонников, а от студента и соседа. Так что, дорогая Римма, ни о каких поклонниках и речи не идёт.
Конечно же, ей никто не поверил. Маша подняла руку:
— Голосую за соседа. Кто со мной?
Розалия тут же присоединилась, а старшая же призадумалась, а потом с широчайшей улыбкой заявила:
— Не, бери студента. Молодое тело, выносливый должен быть, да и вообще.
— Девочки, давайте лучше есть, — со вздохом предложила Света.
— И пить!
— Римма!
— А что?
После лёгкого перекуса и нескольких тостов шеф-повар приступила к коронному блюду почти любого стола.
— Опять «Оливье»? — Изящные брови Розалии выгнулись дугой.
— Какой Новый год без «Оливье»? — возмутилась Маша. — Нет «Оливье» — нет Нового года!
— «Оливьешечка»… — Можно было поклясться, что зрачки Риммы приобрели форму сердечек.
И только Света молчала. Она ждала, когда можно будет стащить ложечку готового салата.
Дело двигалось споро и к семи мушкетёрши накрыли шикарный стол. Ну не ждать же двенадцати, чтобы обожраться, а потом искать, какую бы ещё пуговку расстегнуть, чтобы дышалось легче. А подстава в чём? А подстава в том, что пуговки-то закончились. Сперва хотели праздновать на кухне, но быстро поняли, что тамошний скромный столик ни за что не уместит весь пир, наготовленный любительницами вкусно и разнообразно покушать. Поэтому было решено перебраться в спальню и использовать стол-книгу, доставшийся по наследству от тёти Вали — неубиваемая вещь.
— Ня́мать, ня́мать, ня́мать! — Римма, усевшись, оглядела угощения и потёрла ладошки.
— Даже не знаю, с чего начать… — Розалия обвела еду растерянным взглядом и, так и не определившись, пригубила своей излюбленной воды с лимоном.
— А ты возьми то, что к тебе ближе всего, а потом к следующему блюду переходи, — посоветовала Маша. — Так потихоньку всё и попробуешь.
Света обратила внимание на то, что сама шеф-повар вместо того, чтобы начать дегустацию, то и дело доставала из кармана платья мобильный и всякий раз хмурилась, глядя на экран. Девочки вопросов не задавали, потому что и так знали, что ждёт подруга. Два дня назад Костик неожиданно сообщил, что у него появилась срочная работа в другом городе. Маша, как жена декабриста, намеревалась за ним туда последовать, чтобы вместе встретить Новый год, но муж её отговорил, мол, что тебе там делать, там же скучно, пообщайся лучше с подругами. И так далее и тому подобное. Вчера он собрал чемоданчик и отчалил, отзвонился, что добрался без проблем и… и на этом всё.
— Та-а-акс, девочки! — Римма заговорчески подмигнула каждой. — А давно мы с вами не играли! Светка, доставай карты!
За играми, чередующимися с набегами на стол, и хохотом стрелки часов подобрались к полуночи.
— Девочки, готовимся-готовимся! — Розалия помчалась на кухню за бутылкой шампанского. Если верить бывшему, ничего вкуснее они в жизни не пробовали.
Света проследила, чтобы все бокалы были на месте и никуда «случайно» не укатились. Она бросила взгляд на притихшего кота, получила полный игнор в ответ и усмехнулась. И вдруг услышала рингтон своего мобильного. Скорее всего, это либо Вика, либо мама. Но нет…
— Антон звонит.
Мушкетёрши тут же напряглись.
— А можно я с Тохой поговорю? — Маша сжала кулаки.
— Лучше я. — На лице Риммы появился хищный оскал.
— Никто с ним разговаривать не будет. — Света отбила звонок и перевела телефон в беззвучный режим.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну и правильно! — заключила Розалия. — Давайте отдыхать, девочки!
Её предложение поддержали не только мушкетёрши, но и Тимофей, отправившись к миске, где его дожидались законные вкусняшки.
— Один, два, три… двенадцать! Ура! С Новым годом!
Счастливые крики носились и по дому, и на улице, и оттого в сердце забралась радость. Только бы телефон перестал трезвонить, бередя душу воспоминаниями.
— Кхм, кхм, — прокашлялась Римма, привлекая к себе внимание. — Девочки, у меня есть особый тост! — Она поднялась, и остальные последовали её примеру. — Давай за нас и хер на них!
— Римма! — ахнула рыжая кошка.
— А что, ты не согласна? — удивилась шоколадная.
Маша в сто тысяч пятьсот первый раз посмотрела на экран мобильного — Костик так и не дал о себе знать. Поэтому она вздохнула и кивнула:
— Согласна.
— Ну, тогда, девочки, — Римма подняла свой бокал повыше, — повторюсь: давай за нас и хер на них!
— А разве правильнее будет не «давайте за нас»? — уточнила Розалия.
— Может, и правильнее! — хмыкнула её самая старшая подруга. — Только звучит лучше «давай». Короче, девочки, мы сегодня пить будем или как? А ну-ка, девочки, хором!
— Давай за нас и хер на них!
Звон бокалов слился с весёлым смехом мушкетёрш.
— С Новым годом, девочки! Одна за всех и все за одну!
Глава 23 — Встреча с прошлым
Возвращаться в школу после столь долгого перерыва было не просто непривычно, но и как-то странно. Коридоры, кабинеты, столовая, ученики, коллеги — всё стало будто чужим. Однако рабочая круговерть быстро втянула в себя «загулявшую» училку. Скучно тебе? Заняться нечем? На тебе открытый урок через два дня. На тебе замену аж трёх учителей. Недостаточно? На тебе олимпиадника. Мало? Бери ещё одного! В итоге к пяти часам у Светы гудела голова, а жизнь поддерживал только кофеин в предельной дозе, да и тот закончился.
— Ты ещё тут? — В учительскую заглянула Мария Фёдоровна, физручка у малышей, по виду сама недавно покинувшая школьную скамью, а на деле подбирающаяся к четвёртому десятку. Некоторые учителя за глаза называли её ведьмой, ведь она ещё и, несмотря на хрупкую фигурку, поглощала сладости в немереном количестве.
— Ага. — Света оторвалась от журнала, который не успела заполнить на уроке и мутными глазами уставилась на коллегу — взгляд отказывался нормально фокусироваться.
— Иди домой, — цокнула языком та. — На тебе лица нет.
— Угу. Я уже. Почти.
— Да-да, я вижу. — Мария Фёдоровна поставила свой журнал на полку к остальным, потянулась и уселась рядом с трудоголичкой, как ту отнюдь не за глаза, а, глядя прямо в них, называли коллеги. — Да оставь ты на завтра — не убежит.
— Да я почти закончила, Маш. Честно!
— Ну-ну. Свет, чаю-кофе хочешь? — Она заглянула в тумбочку, где хранился общак. — Отбой. Есть только чай, кофе у нас закончился.
— Я его и допила.
— Мда… Не буду тебе говорить, что столько кофе пить вредно. Так чай будешь?
— Буду. — Света улыбнулась. — Спасибо, Маша!
— У меня ещё печеньки есть! Будешь?
— С удовольствием! — Тем более что завтрак случился давно и уже позабылся, а обед… а обед прошёл куда-то мимо.
Пока Мария Фёдоровна колдовала над чаем и раскладывала на тарелочке с золотой каёмочкой шоколадное печенье с кокосом и вишней, Света как раз покончила с журналом и со вздохом облегчения захлопнула его.
— Понимаю, — хмыкнула физручка, ставя на стол две чашки, от которых шёл пар и благоухание малинового ароматизатора. — Терпеть эту писанину не могу! Глаза б мои её не видели! Тьфу на неё! Как нога-то?
— Нормально. — Света в два укуса съела печенюшку и тут же взялась за вторую. — Хожу только медленно — боюсь оступиться.
— Ещё бы! Ну, ты хотя бы всю это — бип! — пропустила.