Юрка! Она же, считай, открытым текстом дала разрешение устраивать пьянки и водить девиц! Лишь бы не нарываться! Коменда, которая призвана бдить и не допущать именно этого вот всего, через что — злейший враг большинства студентов! Это просто фантастика!»
Пока я распаковывал вещи, дед продолжал восхищаться произошедшим.
«Надо обязательно закрепиться на достигнутом рубеже, а то и продвинуться дальше, наработать некий кредит доверия, чтобы не скатиться до общего уровня после первого же „залёта“. Нужно подарить что-то, какой-то гостинец по случаю».
«Спрошу у соседей, что она любит».
«Юра, не пугай меня! Спросили кошку, что любит собака! Я тебе что говорил? Для большинства она — враг! Они тебе такого наговорят! Плюс решат, что если ты к ней подлизываешься, то и „стучать“ будешь, и потом заманаешься доказывать, что это не так!»
«Ой, и правда…»
«Ладно, в городе придумаем, есть пара мыслей, надо их отшлифовать».
Понадобилось ещё сходить на склад, отменить аренду ячейки и затащить всё, что там лежало в новую комнату. Интересно, кто будет моим соседом и когда он появится?
«Если хорошо угодим комендантше, то, возможно, никто и не появится — просто будет свободное место, „случайно“ не попадающееся на глаза кому не надо».
«Да ладно! Одноместный номер, как у барона?»
«Баронов тут, как баранов в горах. А вот авторов понравившихся песен не густо совсем».
«Ты только вслух такое не ляпни, по баранов!»
«Кхм… Я⁈ Вслух⁈ Юрка, ты что, опух⁈»
«Ой…»
«Чтоб ты знал, „ой“ — самое страшное слово в ядерной энергетике и хирургии. А вообще, с тобой сегодня явно что-то не то творится».
«Ядерной энергетике⁈»
Да уж, очередной раз случайная оговорка раскрывает такой огромный пласт информации о другом мире, что голова кругом. Или от того, что есть хочется? Доел, наконец, то, что бабушка собирала в дорогу и отправился в город под жизнеутверждающую фразу деда:
«Вообще, ядерная энергетика в условиях моего мира — вещь крайне полезная и абсолютно незаменимая. Главное, следить за ними, чтоб не выполнили пятилетний план за полторы секунды!»
Дел в городе было много, но все они не были официальными визитами или чем-то ещё в таком роде, так что хватит, пожалуй, «дорожной» пары. Но с галстуком. Так, стоп, я что — всерьёз размышляю над тем, что надеть⁈ Куда я качусь… Фоном этой мысли прозвучал смех деда.
Задумался, не проставиться ли в лаборатории «клюковкой» в честь начала постоянной работы в городе? Но решил не повторяться, да и Светлан обижать не следует — так что взял «Бруснику» и «Пшеничную».
«Главное, чтоб не звякало, когда мимо коменды идти будешь. У неё ухо натренированное, правда, привыкла за вносом следить, а не за выносом. Нет, её мы тоже угостим, но позже, когда репутацию укрепим».
Ловить извозчика или пойти на пристань? И там, и там неведомо, сколько ждать придётся — первые тут только если привезут кого, у второго расписание, но я его не знаю.
«Надежда — наш компас земной! Возвращайся к Петровне, спроси у неё — если местная, то расписание речных судов знать должна».
«Дед, ты голова! Вот честное слово — не додумался бы сам, наверное».
«Опыт, „внучок“, опыт. Шестьдесят лет за плечами. Две страны, три общественных формации — и всё это не выезжая из Минска».
Надежда Петровна к моему вопросу отнеслась одобрительно:
— Оно и правильно, на лихачах не наездишься, деньги дерут нещадно! Копеечка к копеечке — а лишними не будут! А зачем в город, если не секрет?
— Да какие там секреты! Знакомого навестить нужно, и насчёт подработки уточнить. Ну, ещё прикупить кое-что из канцелярщины, что глупо было на себе тащить через половину княжества.
— Это хорошо, это правильно. Точно знакомого — или, может, знакомую?
— Да боги с вами! Василия Васильевича с барышней никак не перепутать!
За этой пикировкой комендант достала листок с расписанием речных судов, причём следующих и вниз, и вверх по течению, и отсортированных отдельно для поездок из Буйнич и в них. Я вынул из саквояжа блокнот на пружинке с прикреплённым к нему карандашом и под одобрительным взглядом «коменды» переписал всё полностью — мало ли, что когда пригодится?
— Вот молодец, аккуратный и организованный парень. Не то, что некоторые: запишут на каком-то огрызке парочку рейсов, и всё. А иные и вовсе: глянут ближайший рейс — и бежать, а через неделю опять ко мне: «Петровна, на вас одна надежда», тьфу.
— Ой, Надежда Петровна, как вы вовремя про «бежать» вспомнили! До ближайшего трамвайчика меньше двадцати минут, а тут идти как минимум десять, если не бегать, да ещё с изнанки выбираться!
— И правда, заболтала я вас, молодой человек! Бегите уж, вам, как студенту, позволительно — только без озорства!
Добрался без приключений и до пристани, и до Могилёва и даже до Корпуса жандармов. И даже Мурлыкин был на месте, как ни удивительно — а начать я решил с него: в лаборатории скорее всего придётся задержаться, у следователя же ко мне никаких особых дел вроде не должно быть. Постучавшись, я вошёл в кабинет:
— Василий Васильевич, к вам можно?
— О, Рысюхин! Заходите, конечно. Скажите, как у вас со временем?
— В принципе — свободен, а что?
— Да, съездить кое-куда надо. Вступить в право собственности.
Глава 11
— К-какой ещё с-собственности⁈
Не знаю, отчего, но начал заикаться, услышав такую новость.
— Присуждённой вам в качестве компенсации.
— В каком это смысле — «присуждённой»⁈ Не помню я никакого суда!
— Ну, разумеется! — Мурлыкин осёкся и потёр лицо руками. — Извините, совсем закрутился, забываю, кто что знает. По поводу того взрыва, от которого вы пострадали, было возбуждено расследование — это вы помнить должны?
— Да, конечно. Вы в госпиталь с Минске приезжали допрашивать.
— Вот именно. Вы тогда, помимо прочего, подписали несколько документов, а именно согласие на предоставление государственного защитника и доверенность ему на ведение дел.
— Что-то такое было, — припомнил я. — Подробностей не помню, сами же в курсе, в каком я тогда состоянии был.
— Помню, и это ещё диво, насколько вы были адекватны, гораздо лучше, чем ожидалось.
— Спасибо Рысюхе, она помогла.
— Даже так? Ладно, это не моё дело. Так вот, часть действие требовали вашего участия — мы давали поручение нашим коллегам в Минске, вас должны были вызывать?
— Да, два раза.
— Два⁈ Ах, да, ещё ТОТ вопрос. Ну вот, а большинство рутинных вопросов за вас по доверенности решал адвокат. Надо сказать, работы ему хватало, родственники покойного Конопельченко чего только не вытворяли, как только ни пробовали вывернуть дело. И пострадавшей стороной представлялись, и в