Читать интересную книгу Все ради любви - Петерсон Элис

– Катаясь на этом колесе, я понимаю, почему живу в Лондоне, – говорит он. – Здесь так много всего можно посмотреть и так много сделать. Я хочу офис на верхнем этаже небоскреба, с мягким кожаным креслом, где можно пить виски и руководить целым штатом сотрудников.

– Ты хочешь править миром.

– Да, или хотя бы маленькой его частью, – поворачивает он меня к себе.

– Как тебе мало надо, однако, – говорю я.

– А о чем мечтаешь ты?

Наши лица сближаются.

И прежде чем я успеваю ответить, губы наши соприкасаются. Мы целуемся до тех пор, пока наша кабинка не останавливается и обслуживающий колесо сотрудник не говорит:

– Проваливайте. И сделайте одолжение, снимите уже себе номер.

Субботнее утро. Я стою в супермаркете, лихорадочно пытаюсь вспомнить, какие ингредиенты нужны для приготовления лазаньи и шоколадного торта, потому что, идиотка, забыла список дома.

Сегодня я готовлю Дэну ужин. Мы впервые собираемся провести вечер наедине. Я пригласила его к себе. После того памятного свидания на колесе обозрения мы виделись еще несколько раз. Дэн оказался настоящим джентльменом, не торопился, но, надеюсь, в ближайшее время он ко мне переедет.

Рядом с Дэном я чувствую себя школьницей, которая расписывает свой пенал фразочками вроде «Джен и Дэн – навсегда!» и сердечками. Думая о нем, я схожу с ума от желания. Не могу перестать о нем думать, не ем, не сплю. Мысли о нем преследуют меня неотступно. Я пытаюсь представить себе список продуктов и на всякий случай запихиваю в один из пакетов шоколад для выпечки.

Черт, я еще и очки на работе забыла! Снова вспоминаю наше первое свидание, ту его часть, когда он провожал меня до дома. Несколько часов мы гуляли по Лондону.

– Зачем ездить на метро, если пешком ты можешь все разглядеть? – сказал Дэн, указывая на Альберт-Бридж, сияющий в ночном небе. Добравшись до моего дома, мы застыли в нерешительности.

– Я прекрасно провела время, – сказала я и, помолчав, спросила, не хочет ли он выпить кофе.

– Нет, – сказал Дэн, подав мне руку. – Мне нужен твой номер.

Я порылась в сумке.

– Теперь назад пути нет, – сказал он, глядя на свою руку, на которой теперь были вытатуированы мой мейл, мобильный и домашний телефоны.

Он притянул меня к себе, положил руку мне на шею, прижавшись лбом к моему лбу.

– Собственно, я и не собирался отступать…

Я стою в очереди на кассе и предаюсь раздумьям о том, как мои мать и отец познакомились в том кафе в Нью-Йорке. Бабушка с дедушкой рассказывали, как мама с папой были счастливы вместе, хотя папины родители были против их брака. Бабуля рассказывала, что из-за этого мама даже захотела поступить в университет, чтобы быть достойной папы.

– Она не хотела, чтобы ему пришлось выбирать между ней и своими родителями, – говорила бабушка. – Твоя мама даже отправилась к ним и уговаривала, чтобы они простили сына, – только все напрасно. Ох, я убила бы их за упрямство, за то, что они заставили мою дочь считать себя недостойной их сына. Да, у нее, может быть, и не было длинного списка талантов, но в этом ли дело! Зато, Дженьюэри, у нее было потрясающее чувство юмора, и она положительно влияла на твоего отца. Он-то скорее любил учиться и был чересчур серьезен – Лукас весь в него.

Должно быть, папа был сильно подавлен из-за своих родителей. Но как же мне хотелось бы обнять его и сказать, как сильно я горжусь тем, что он верил в маму и боролся за их любовь.

Позже в тот же день я щелкаю программы на радиоприемнике, а потом начинаю готовить лазанью. По радио идет передача про похороны королевы, которая умерла в прошлом месяце. Более миллиона человек выстроились перед Вестминстерским аббатством. Потом сообщается о предстоящем референдуме в Пакистане… о том, что певица Бритни Спирс рассталась с Джастином Тимберлейком…

– Дженьюэри Уайлд готовит для своего нового молодого человека, – говорю я, потому что для меня это новость номер один. – И надеется, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Не отключайтесь, и вы узнаете свежие новости первыми.

Начинает играть музыка, и я собираюсь готовить соус. «Растопите масло». Я кладу на сковороду кусочек масла и читаю дальше: «Добавьте муки». Я решаю сначала добавить в свой бокал еще вина. Надо расставлять приоритеты. «Размешайте молоко». О, мне нравится эта песня, думаю я, подкручивая ручку приемника – Кайли начинает петь громче.

– Бабуля! – через пять минут кричу я в телефонную трубку. – Он весь в комочках!

– Кто весь в комочках? – не понимает бабуля.

– Мой белый соус!

– А ты его помешивала?

– Да, – вру я, перечитывая рецепт и проклиная свои кулинарные способности, а точнее, отсутствие таковых. – Ну вот, все заново.

– Успокойся и взбей его венчиком, – предлагает бабуля.

Время бежит быстро – Дэн придет уже через час. Мои руки все заляпаны тем, что я готовлю; а футболка вся в томатном соусе. Я опять звоню бабушке.

– Тут написано: положите сливочное масло и шоколад на паровую баню – что это за хрень такая? – спрашиваю я в отчаянии.

Бабуля делает над собой огромное усилие, чтобы не рассмеяться.

– Это такая стеклянная штучка, знаешь…

– Тогда какого черта они мудрят! – бросаю я трубку.

Бабуля перезванивает мне через пять секунд.

– Дженьюэри, этот Дэниел не для того придет, чтобы оценивать твои кулинарные способности.

– Ага.

– Я так понимаю, речь о способностях совсем другого рода?

– Фу, бабушка! – смутившись, я вешаю трубку.

– Как вкусно пахнет, – тянет носом Дэн после короткой экскурсии по моей квартире. Я ногой зашвырнула футболку и джинсы под кровать, прежде чем привести его в свою комнату. Сейчас мы в кухне, за столом. Перед нами свечи и бокалы с вином.

– Пора перекусить, – говорю я, а Дэн совсем близко. От его волос пахнет шампунем, от кожи веет свежестью… Меня пьянит аромат его лосьона после бритья.

– Стой, – говорит он, еле заметно улыбнувшись. – У тебя тут шоколад на щеке.

Он осторожно стирает шоколад… Затем обнимает меня и, усадив на столешницу, начинает страстно целовать. А я обвиваю ноги вокруг него, совершенно позабыв про шоколадный торт в духовке.

Дэн и я в постели. Мы тяжело дышим, наша одежда разбросана по полу.

– Да… Лучше, чем спортзал, – говорит Дэн и гладит мою руку, лежащую у него на груди.

– Ну что, еще один заход? – спрашивает он, и тут мы слышим стук в стену.

– Это Мораг, – шепчу я, затаив дыхание и стараясь не смеяться. – Злая старуха-соседка.

– Да, – стонет Дэн, еле сдерживая смех. – Да, детка! Да, да, да!

Мы замолкаем, и старуха снова исступленно колотит в нашу тонкую стенку.

На следующий день Дэн и я, лежа в постели, едим лазанью. К сожалению, шоколадный торт до этого дня так и не дожил. Сгорел до углей. Мы еле-еле выключили пожарную сигнализацию.

– Но ты должен был увидеть, как я старалась, – говорю я ему, – растопила шоколад и масло на паровой бане.

– На чем? – не понимает Дэн.

– Именно. Вот так сильно я старалась.

Дэн кладет мне в рот еще один кусочек мяса с томатом, покрытым сырным соусом. Внезапно во мне взыграл голод, и, судя по всему, Дэн тоже проголодался. Мы практически вылизываем тарелки. Я снова смотрю на его руки.

– Что у тебя с руками? – спрашиваю.

И касаюсь пальцами его кожи.

– Это экзема. У меня она с детства. Я всегда выбирался на лестницу посреди ночи и чесал руки – так меня мама и находила. При любом стрессе все обостряется, – рассказывает Дэн.

– Прости.

Он пожимает плечами.

– Да ничего. Бывают у людей проблемы и посерьезнее. В любом случае…

Он проводит рукой по волосам:

– А может, не будем обсуждать какую-то там экзему?.. Это вовсе не сексуально.

Расхохотавшись, я выпрыгиваю из постели и распахиваю занавески. Поток солнечного света заливает комнату. Я выглядываю на дорогу.